Чтобы не травмировать тонкую душевную организацию Гротеса своим появлением, когда к нему начнут ломиться с докладом о моём визите соклановцы, я прикрыла карету чарами невидимости и прошла в главный шатёр напрямик. Через Подпространство. К счастью, кроме Гротеса и Гослин, бабки пажей, в шатре больше никого не было.

Старый чёрт было дёрнулся, но "фокус не удался". Зная, как Микки и Рикки умеют перемещаться, я сразу же, как только вышла в реальность, поставила сумеречные щиты вокруг шатра.

Гротес сообразил, что деваться ему некуда и гаркнул на жену:

— Выйди!

Гослин попыталась возразить, но следом прозвучало грозное:

— Пошла вон отсюда!

И "чёртову бабушку", как ветром сдуло. Мда… Похоже, что заклятия Подчинения в ходу не только у рабовладельцев.

— Чего Вам здесь нужно? — Гротес набил трясущимися руками трубку с длинным тонким мундштуком и запыхал, едва не давясь дымом.

Во перепугался, даже как правильно дышать забыл. Лишь постукивал себя по груди через длинную рыжеватую с проседью бороду.

Так и не получив приглашения, я опустилась на подушки, которые ещё недавно занимала Гослин и неторопливо выложила на столик портсигар вместе с пепельницей.

Дождавшись, когда градус нервозности Гротеса достигнет наивысшей точки, достала бумаги на Маргу и протянула практически к самому носу старика.

— Так как теперь я являюсь владелицей Маргреты Тэршам, а с момента заключения сделки прошло менее двух недель, то хочу расторгнуть сделку и получить причитающееся за неё деньги в эквиваленте, а саму девчонку вернуть обратно. По закону имею на это полное право.

Увидев сумму, многократно превышающую ту, в зачёт которой была отдана девчонка, Гротес побледнел и начал отползать назад.

— У… у меня нет таких денег!

— В таком случае, как рассчитываться будем? Какие активы у Вас есть?

Гротес весь затрясся, мотая головой.

— Что? Совсем-совсем ничего нет? — я невинно захлопала ресницами, слегка наклонив голову к правому плечу. — Как же теперь быть? В принципе, можно было бы оставить себе девчонку, чтобы отработала, но есть одно "но": деньги мне бы поскорее получить… Если так подумать, то несколько слуг смогли бы быстрее их для меня заполучить. Согласна забрать с собой… сколько же это получится? Половину клана в обмен на Маргу. Только как делить будем? Наверняка семьи придётся разбивать… А это лишние проблемы.

Проще было бы забрать всех. И это бы ещё сильнее ускорило бы процесс. Но нам же нужны законные основания, не так ли? Может, решим вопрос со второй половиной клана альтернативно?

Стоило на столе показаться новенькой колоде карт, купленной мною по пути в табор, и сундучку с гонораром за книги, как глаза Гротеса загорелись, руки сами потянулись вперёд, а остатки мозгов, если таковые ещё имелись в его дурной голове, окончательно отказали. Чёртов игроман! Во всех смыслах.

Я ещё поправляла подушку под больной ногой, а он уже, любовно погладив металлический футляр, похожий на тот, в котором хранили карты пажи, распечатал колоду и принялся её перетасовывать. Делал Гротес это своими короткопалыми ручками весьма проворно, сказывался опыт.

— Играем до пяти партий включительно, — предупредила я, поддёргивая рукава платья повыше, чтобы потом никому в голову не пришло сказать, что прятала в них карты. Заодно с умилением наблюдала, как мой соперник пытается жульничать, посматривая в

отражение сдаваемых карт на поверхности гладкого, отполированного до зеркального блеска, обручального кольца. Ну-ну, посмотрим, поможет ли это.

Не помогло. А я забавлялась, играя с Гротесом, как с мышкой. Едва ему начинало казаться, что ещё вот-вот и он выиграет, как получал молниеносный жёсткий отпор. И всё начиналось снова. С каждой проигранной партией, вздохи за тонкой полотняной стенкой, отделявшей основную часть шатра от небольшой прихожей, становились всё тяжелее и горестнее.

Опомнился Гротес только в том момент, когда перед ним лёг на стол договор о передаче прав на табор.

— Нет… Не может быть! Как же?!..

— Можете отдать деньгами. Я буду не против…

Вариантов у Гротеса не было. Ему пришлось подписать. За такую сумму не погашенного долга в тюрьму не сажают, а сразу отправляют на рудники. Старый чёрт попытался изобразить что-то вроде инфаркта или инсульта, честно говоря, не очень хорошо разобрала, ибо актёр из него оказался посредственный, а потом и вовсе уползти. Но нагулянный за всё своё существование жирок явно мешал быстрому продвижению, цепляясь и тормозя о ковры, расстеленные по полу шатра. Пока я поднималась на ноги, меня эти трепыхания мало интересовали, но потом, откровенно говоря, надоело наблюдать за этой странной чёрто-гусеницей. Я захлестнула на толстой шее сумеречный кнут и дёрнула тело к себе.

— Как действующая глава клана Антер, я, Александрина Вернон, проклинаю тебя, Гротес Тэршам, в наказание за преступления против воли своих детей и внуков. Ты будешь нести такое же количество проклятий, сколько коснулось их!

Честно говоря, мы с госпожой Ринтер сомневались, что сработает как надо, всё-таки я не Мастер Чёрного Слова, но подчинение Тьмы давало шанс на благоприятный исход. Если такое определение вообще возможно по отношению к проклятиям. Судя по тому, как на ауре Гротеса стали появляться чёрные точки, стремительно увеличиваясь в размерах и практически прожигая её насквозь, то формулировка, отредактированная госпожой Ринтер сработала. А проклятие, наложенное в качестве кары автоматически избавляло меня от последствий отката. Ведь если проклятие наложено в любых других случаях, то на ауре проклявшего так же появляется метка. Не такого рода, как само проклятие, но тоже способная доставить мало радости её носителю.

Разглядывая обезумевшего всего за несколько минут Гротеса, я всерьёз задумалась о том, какое же количество своих родственников он отдал за карточные долги. Терзают сильные подозрения, что покопавшись в документах, найду там данные на родителей Микки, Рикки и Марги. То есть, троих чертей, как минимум. Ведь у них матери пропали, а с отцами их могли просто разойтись, когда те были маленькими. В противном случае, тогда уже шестеро на совести старого прохинедея…

— Простите, а что теперь со всеми нами будет?

Я обернулась и увидела Гослин, нервно теребящую край передника.

Надо же, какой правильный вопрос. Не за себя спрашивает, за всех волнуется.

— Как Вам сказать… После Вашего, теперь уже бывшего мужа, ведь с проклятым брачные отношения тут же прекращаются, Вы в таборе первая по старшинству согласно принятой иерархии. Сейчас тут немного приберусь и обсудим дальнейшую судьбу табора. Зовите всех сюда.

Она кивнула и вышла из шатра. Снаружи раздался звон колокола, оповещающий об общем сборе.

Пока черти собирались, я на правах теперь уже хозяйки влезла в сундук Гротеса, забитый доверху различными бумагами. Чтобы сэкономить время, призвала нейтрали, чтобы отсортировать долговые расписки. По мере того, как на столе росла стопка документов, связанных с обязательствами волосы на моей голове самопроизвольно выплетались из косы, уложенной на затылке, и вставали дыбом в прямом смысле. История падения Гротеса впечталяла и ужасала. Если в первое время он отдавал за долги своих родных, но всегда выкупал, выставляя снова на игру или в качестве залога, или живой ставки, то впоследствии перерестал. Сразу после того, как избавился от навязанной второй жены. Главе клана испокон веков полагалось иметь двух жён. Древняя традиция. Со временем, правда, превратившаяся исключительно в формальность. Главы кланов проводили брачную церемонию, а потом через некоторое время разводились. Гротес тоже женился второй раз. На молодой вдове с пятью детишками. И в первую же ночь проиграл жену. А через некоторое время стал по ней вдовцом. А детей "отправил подмастерьями" в ближайшие города. Естественно, больше их никто и никогда не видел. И… спустя несколько лет родителей моей троицы — тоже…