(Тем же вечером)

К ночи деревня преобразилась. Десятки огней осветили постройки, изменив очертания изб до неузнаваемости. Девушки и молодые парни, надев свои лучшие наряды, плясали и водили хороводы вокруг огромного кострища, расположенного в самом центре деревни. По краям площади стояли накрытые столы, буквально заваленные закусками и самогоном. Мы расположились за столом старосты, который радуясь рождению внука, выкатил для дорогих гостей все свои запасы, явно считая своим долгом лично выпить с каждым из нас. Весь вечер не смолкали шумный говор и смех. В перерывах между танцами слышались трели музыкальных инструментов и голоса полупьяных менестрелей.

— Как же здорово! — Плюхнулась на лавку рядом со мной Вероника, которая, наконец, смогла выскочить из водящей хоровод толпы. — Давненько я так не веселилась! А вы чего сидите? — Уставилась она на нас с Мартином. — Пойдёмте танцевать!

— Я, пожалуй, откажусь, — вежливо покачал головой парень, посмотрев на сидящую рядом Айну.

Последнее время он стал замечать, что с ней творится что-то странное. Девушка стала быстрее уставать, полностью отказалась от спиртного и старалась больше спать, чего раньше никогда не было. Вот и сейчас, демоница сидела, уже клюя носом, хотя время ещё было не позднее.

— А вы Ксандер?! — посмотрела на меня Ника, в глазах которой уже бегали чёртики. — Чего сидеть просто так?! Пойдёмте!

Я тоже хотел было отказаться, но прежде чем успел сказать хоть слово, Ника схватила меня за руку и потянула за собой. — Идёмте! Ну же! Пошли-пошли!

Не успел я и глазом моргнуть, как уже оказался в кругу танцующих, вырваться из которого, мне удалось только тогда, когда музыка стихла, и большая часть людей расселась отдыхать за столами.

— Обожаю такие праздники! — наконец выдохнула Вероника, когда мы с ней вернулись за стол. — В такие моменты, кажется, что ты способен вообще на всё, что угодно!

— Боюсь, что кое-кому праздника уже достаточно, — кивнул Мартин на тихо заснувшую у него на плече Айну. — Мы, наверное, пойдём. Всего доброго!

— Не понимаю, как можно спать в такую ночь? — выдохнула Ника, смотря вслед уходящему с девушкой рыцарю. — У меня ощущение, что я могу танцевать хоть до утра!

— Кстати говоря, уважаемая Вероника, — неожиданно отозвался захмелевший староста, — я тут слышал, вы с друзьями — прославленная группа «Туаре». Не хотели бы вы спеть для нас? Публика тут не слишком искушённая, так что мы были бы счастливы выступлению таких знаменитостей.

— Почему бы и нет, — согласилась Ника, глаза которой вновь заискрились. — Вы увидите наше самое лучшее представление! — Не успел никто из нас опомниться, как девчонка, выбежав к костру, громко прокричала. — Уважаемые гости праздника! Минуточку внимания! Рады сообщить, что для вас сегодня будет выступать прославленные барды из группы «Туаре». Прошу поддержать артистов аплодисментами! — поклонившись, Ника развернулась к Мише и Владу. — Ну что, ребята, покажем класс?

Парни переглянулись, и Михаил вышел из-за стола, доставая лютню. Если честно, из-за своей громадной фигуры он максимально не походил на музыканта, однако стоило лишь ему тронуть струны, как любые сомнения на этот счёт отпали сами собой. Никогда раньше мне не доводилось слышать такой стройной и плавной мелодии. Влад же, опустив голову, стал что-то нашёптывать и вскоре всю площадь затянул густой туман, струящийся под ногами собравшихся. Воздух заискрился, наполнившись непонятно откуда появившимися кристалликами льда, а вокруг девушки то тут, то там начали вспыхивать небольшие сверкающие шары, больше похожие на бенгальские огни. Стоя у костра, Вероника будто сияла в окружении едва заметных снежинок и искр, а услышав первые аккорды, закрыла глаза и запела:

Рассказ мы споём о героях отважных! Что жили средь нас, и сражались со злом. Имён не осталось, но это не важно! О дружбе их крепкой, сейчас пропоём!

И первый был рыцарь, что духом спокоен. Людей он хранил, не марая клинок. Надежду внушал своим видом тот воин. Погиб за любовь он, прервав жизни срок.

Вторая была, холодна, словно ветер. Язык её колкий, острей был ножа. Но сердцем была, добрей всех на свете. Пожертвовав всем, дружбой той дорожа.

А третья являлась дворянкой по крови, Что с детства привыкла, людьми помыкать. Но дружбу познав и дух успокоив, Свой нрав и гордыню смогла обуздать.

Последний из них, не был воином грозным. Ни чар он не знал, не таился в тенях. Удачлив он был и разумом острым, Проблемы решал, силу не применяв.

Те четверо славы себе не искали, Богатств не просили, почёт не ища. Но людям, попавшим в беду, помогали. Наш дом, защищая от древнего зла.

Чтоб правили миром, те, кто достоин, Чтоб правда всегда побеждала бы ложь. Чтоб вера, надежда была в каждом доме. В сердцах у людей, чтоб горела любовь.

Мы вам рассказали о жизни героев. Имён уж не вспомнить, но то не беда. Пройдут поколенья, сменятся устои, Но вас не забудем мы никогда.

Мелодия лютни затихла, погрузив всё вокруг в тишину, которая уже через мгновение буквально взорвалась аплодисментами. Ника раскланялась и с улыбкой вернулась за стол, сопровождаемая нескончаемыми овациями и восторженными криками публики. Даже я сидел, едва не открыв рот от изумления, что, кстати говоря, не ускользнуло от Серас.

— Потрясающе! — Не сдерживаясь, кричал староста, не переставая хлопать в ладоши. — Неподражаемо! Какой голос! А какая песня! Просто невероятно!

— Благодарю вас! — с лёгким поклоном ответила она. — Но боюсь, вы меня перехваливаете!

— Нет, он прав, — поддержал старосту я, — это изумительно! Откуда столько деталей? Ощущение такое, будто вы лично были знакомы с этими героями.

— Увы, нет. — Присела она рядом со мной. — Это всего лишь моя версия популярной песни. К сожалению, кто именно её написал, до сих пор неизвестно. Баллада появилась почти сразу же после событий в Араторе и быстро стала одной из самых популярных во всей империи. Она так понравилась публике, что чуть ли не каждый первый бард пытался присвоить авторство себе.

— Но только не вы…

— Да! — Девушка почему-то задумалась, глядя на языки пламени костра. — Я не собираюсь больше присваивать себе чужие заслуги. Никогда! Однако если эти четверо всё же существовали, мне бы очень хотелось с ними познакомиться.

— Не боишься разочароваться? — вдруг переспросила чародейка, бросив взгляд на меня. — В песнях частенько всё преувеличивают, так что тот, кого ты считала героем, вполне может оказаться лжецом или предателем.

— Нет. Я уверена, они замечательные! — Будто приняв её вызов, ответила Вероника, не спуская глаз с Серас. — Вот вы слышали когда-нибудь о дворянине, что отказался от своих привилегий, ради друзей? А о рыцаре, что никогда не брался за клинок? Я уж не говорю про того, кто способен решить любую проблему, не применяя силу или магию. Это же просто чудо!

— Ты их идеализируешь! — Хмуро ответила чародейка, отвернувшись и уставившись на дно своего стакана. — Всё было совсем не так.

— Возможно, но разве это плохо? — Девушка обвела взглядом толпу. — Посмотрите на них. Жизнь людей в подобных деревушках нельзя назвать простой. У каждого здесь есть свои горести и беды, проблемы и переживания. Однако баллады подобные этой, заставляют их на время забыть о них и дарят надежду. Веру в то, что в этом мире ещё остались те, кто готов сражаться за добро, не взирая на собственные тяготы. Таких людей и называют героями.

— Чушь! — Резко выпалила Серас, едва не подскочив на месте. — Они просто эгоисты, которые пытаются решить проблемы, даже не подумав о чувствах окружающих. Вот они кто!

— При всём уважении, откуда вам об этом знать? — также чуть ли не перешла на крик Ника. — И кто вы вообще такая, чтобы судить о людях, которых никогда не встречали?

— Это я-то не встречала?! Да я…

— Да ладно вам, девчонки! Хорош уже спорить! — Прервал их Михаил, почувствовав, что запахло скандалом. — Давайте лучше выпьем! — Он наполнил их стаканы, и первый поднял свой. — За сегодняшний вечер! И за исполнение желаний!