— А ну стоять, паршивец! — С силой дёрнул его за ногу я, отчего парнишка не удержался и полетел вниз, прямо в объятья Мартина.

— Отпусти, дылда! — Пытаясь вырваться он, укусив рыцаря за руку.

Мартин на секунду ослабил хватку, и мальчишка, извернувшись, смог вырваться и тут же броситься к главным воротам поместья. Мне удалось догнать его и, сбив с ног, прижать к земле, когда сопляк уже почти выскочил за них. Всё-таки прыти ему было явно не занимать!

— А ну слезь с меня, козёл!

— Ещё чего! Тебе мама с папой не рассказывали, что воровать нехорошо!

— Ишь ты, моралист нашёлся, лазящий по чужим домам!

— Ах ты ж, мелкий поганец! — начал было я, но внезапно увидел краем глаза какое-то движение и резко дёрнулся, увлекая за собой мальчика. В ту же секунду, в то место, на котором лежала его голова, ударил арбалетный болт и, срикошетив, вонзился в мою левую ладонь. Я зашипел, начав ругаться, когда меня оборвал чей-то громкий голос. — Стоять! Руки вверх! Вы задержаны!

Нас окружил патруль.

— Так-так, что тут у нас? — Вперёд выехал один из всадников. — Похоже, парочка воришек, решивших, что раз чужое плохо лежит, то можно брать без спроса.

— Офицер, это всё он! — Ткнул парнишка пальцем в меня. — Я как раз хотел вас предупредить, что совершается кража, а этот тип напал на меня.

— Да-да, конечно! Расскажешь это надзирателю, — ухмыльнулся командир патруля. — Он любит такие истории.

— Командир, смотрите, тут ещё один! — Раздался голос позади него, и пара солдат вывела из ворот поместья Мартина.

— Вот это улов! — Радостно добавил офицер. — Сразу трое! Похоже, сегодня нам везёт!

— Командир, да пацан-то совсем тощий, — кивнул на мальчика один из солдат. — Может, ну его! Ещё окочурится в камере.

— Ничего, — хмыкнул офицер. — Пару дней протянет, а после это будет проблема охраны рудника.

Нас всех без особых разбирательств заковали в кандалы, предварительно обыскав, и отвели в городскую тюрьму. Давненько же я тут не бывал! Вот уж и правда — добро пожаловать домой!

— Проклятье! — выругался я, смахивая со лба очередную каплю. — Это уже реально начинает бесить!

С тех пор, как нас троих доставили в тюрьму, меня не оставляло ощущение дежавю. Вначале, мне просто казалось, что эта камера похожа на ту, в которой мы когда-то сидели, но после того, как с потолка вновь стала капать вода, мои сомнения отпали. Эта была та самая камера! А я лежал на тех же самых нарах, что и в прошлый раз. Бывают же такие совпадения!

Как можно было понять из обрывка разговора стражников, в этот раз судить нас никто не собирался. Единственной причиной, по которой мы до сих пор оставались здесь, было то, что для охраны заключённых требовался целый отряд солдат, так что перевозить менее двадцати за раз было слишком расточительно. Так что нам оставалось только ждать, когда наберётся достаточное количество арестантов. Помимо нас в камере сидел какой-то оборванец в видавшем виды кителе. На ногах у него были истёртые сандалии, а на шее, завязанная на манер галстука верёвка. Хоть он и не делал попыток заговорить, но с тех пор, как мы оказались в камере, не переставал пялиться на паренька. И это слегка напрягало.

Надо сказать, что в этот раз, поскольку нас предполагалось использовать на работах, нам хотя бы давали еду. Не то чтобы куриный бульон и чёрствый хлеб можно было назвать изысканной кухней, но хотя бы их приносили регулярно. Всем, кроме мальчика. Судя по всему, тюремщики решили, что раз он такой худой и хилый, то работать на шахте не сможет, а значит и кормить его не нужно. Поняв это, мы с Мартином стали оставлять ему часть еды. Он поначалу не решался подойти, но вскоре голод взял своё и, осмелев, мальчонка начал есть, продолжая подозрительно коситься на нас. Видно всё ещё опасался, что мы захотим отыграться на нём за то, что нас схватили. Мы оба по очереди пытались его разговорить, но он по-прежнему отказывался отвечать, так что вскоре нам это надоело. Через какое-то время в замке камеры заскрежетал ключ и дверь отворилась. Нас всех вывели наружу и погрузили в тюремные повозки, после чего они медленно тронулись в путь. Большую часть времени мы с рыцарем дремали, так как делать было особо нечего. Мальчик же сидел невдалеке, не смыкая глаз, периодически поднося ладони к горлу.

— Эй, ты! — Окликнул его бродяга. — Что там у тебя?

— Ничего, просто холодно, — отвёл глаза парнишка.

— Не ври мне, мальчик, — усмехнулся попрошайка. — Я воров за милю чую. Покажи, что там у тебя.

— Да нет у меня ничего.

— По-хорошему, значит, не хочешь? — Голодранец подошёл и, схватив голову паренька, резко ударил о стену повозки.

Мы с Мартином быстро проснулись из-за возни и прежде, чем я успел сообразить что происходит, юноша уже подскочил к попрошайке и, ударив под дых, оттолкнул от пацана. — Пошёл вон от него, пока цел!

— Ну всё, — сплюнув кровь, прошипел тот, — хана вам, ребятки! «Вороны» такого не прощают!

— Тронешь его ещё раз — дятлом станешь! — Тихо проговорил рыцарь.

Мужик отполз в угол повозки, не спуская с нас злобного взгляда. Я молча кивнул мальчику на место рядом с нами. — Садись, не бойся. Не обидим.

Мальчонка не слишком уверенно, но всё же сел рядом. Следующий час мы провели почти в полном молчании. Настроение было хуже некуда.

— Мартин, как ты думаешь, — спросил я, — нам достанутся камеры с видом на лес или горы?

— Думаю, вид из окна будет последней проблемой, о которой нам придётся заботиться, — не оценил шутки тот, — сразу после постоянной усталости, недоедания и отсутствия сна.

— Короче, ничего нового. Обычная студенческая общага, — попытался сострить я. — Только здесь нам не придётся ходить на учёбу. Красота!

— Вы оба что, полный идиоты? — Неожиданно спросил мальчик. — Или просто не понимаете, куда нас везут?

— А что, если мы будем биться в истерике, и истекать слезами, что-то изменится? — Рыцарь пожал плечами. — Раз уж мы оказались в такой ситуации, то остаётся только положиться на удачу и не унывать. Согласен?

Пацан хмыкнул и отвернулся.

— К тому же, — тихо прошептал я, изображая спящего, — никто не говорил, что мы доедем до рудников.

Примерно через час караван свернул с главного тракта и углубился в лес. Видно, данная дорога использовалась не часто, так как была значительно уже, а местами вообще заросла. Из-за этого конвою прошлось выстроиться в линию, поскольку с обеих сторон тропы находились густые заросли. Знаете, я, конечно, не претендую на роль великого стратега, но будь у меня необходимость напасть на караван — лучшего места придумать было сложно. И, похоже, не мне одному пришла в голову эта идея. Вначале где-то рядом с нами послышалось пение кукушки. Я бы не обратил на это внимания, если бы мальчик, сидящий напротив, не встрепенулся и не стал нервно всматриваться в кусты по обочине дороги. Заметив это, мы с Мартином переглянулись. Похоже, что-то должно было начаться. И оно началось.

Внезапно лошадь одного из конвоиров угодила ногой в замаскированную яму с вбитыми в неё колышками. Она резко заржала, свалив с себя седока и упав на землю. В ту же секунду пара конвоиров едущих последними захрипели и повалились со своих коней с торчащими из спин дротиками. Ещё один солдат авангарда упал со стрелой в шее, а парочка ехавшая позади повозок попытавшись развернуться, угодила в очередную ловушку, отчего один из стражей упал, потянув за собой второго.

В следующий миг из зарослей по обеим сторонам тропы выбежала группа людей в капюшонах, бросившись на оставшихся стражников. Учитывая, насколько быстро они смогли стянуть их на землю, было видно, что они не в первый раз сражаются против конных противников. Весь бой занял не больше пары минут. Никаких криков, рёва толпы или неразберихи. Чётко, чисто, быстро, — как спецназ. Минут пять понадобилось нападавшим, чтобы связать выживших солдат, после чего повозки резко сменили направление и покатились вглубь леса.