Я растерялась, замерев с кристаллом в руках посреди огромной залы. Натаниэль грустно улыбнулся и махнул рукой, а в его глазах, словно странная завеса, стояла тоска.

— Я декан факультета Высших Сфер, а не Магии. Я учу, как не потеряться в собственной душе, как обрести свет тогда, когда вокруг тьма. И как понять свое сердце, эмоции и стремления.

— Но я же видела, в том лесу! Ты — величайший архимаг, я о таких даже не слышала, разве что в легендах! Я думала…

— А зря, — жестко отрезал Фредерик, мой новый декан. — Владеть магией и учить — разные вещи. Для этого нужны совершенно другие таланты. Но должен признать, Натаниэль, я приятно удивлен. Ты смог соблюсти все традиции и правила, и, как я понимаю, ничего не сказал нашей юной ученице о внутренних распорядках. Тем самым не дав ей руководствоваться эмоциями. Я, должен сознаться, этого не ожидал.

— Ты всегда был обо мне не лучшего мнения, если говорить на чистоту. А ведь уже давно пора пересмотреть свои взгляды, — холодно, с оттенком ярости, произнес эльф, выплескивая свою бессильную злость на коллегу. Но тот лишь примирительно улыбнулся и снова повернулся ко мне.

— Должен тебя расстроить дважды, юная Диора. Во-первых, я действительно преподаю боевую магию и прочие дисциплины. И теперь твой декан и наставник. Во-вторых, — Фредерик стал расхаживать взад-вперед перед помостом, на котором сидели другие деканы. — В стенах Академии существуют жесткие правила, запрещающие любые связи между учениками и преподавателями. Если вы, конечно, не поженились до поступления. В таком случае, вам будет разрешено даже совместное проживание и проведение свободного времени со своим супругом вместо обычных нарядов и поручений.

— Нет, мы не женаты, — холодно ответил Натаниэль.

— Мы помолвлены… — упавшим голосом проговорила я.

— К сожалению, этого недостаточно. Таким образом вы сможете выходить за пределы отношений ученик-преподаватель только за границами Академии. И, конечно, после завершения обучения, которое длится семь лет. В случае нарушения правил виновный изгоняется из стен школы.

И в тот момент я все поняла, нет, не только поспешное предложение руки и сердца от Натаниэля, но и многое другое. Что если я не выдержу и поцелую своего любимого в Академии, выгонят не меня, нет. Фредерик позаботится, чтобы уволили проклятого эльфа. А школа — это единственный дом для него. Поэтому я и стараюсь держаться. Но семь лет… чертовски долгий срок для любящих. Быть вместе, но не иметь возможности даже просто поцеловать друг друга. Настоящий ад.

В тот день я просидела молча на своей постели почти три часа, а Элька бегала без меня по всему замку, исследуя новую территорию. После пяти месяцев обучения боль немного улеглась, но все равно чувство вины так меня и не отпустило…

Утром наш отряд обогнул проклятый лес по грунтовой дороге, где по обочинам росли колючие кусты, цветущие ярко-голубыми цветами. Светило нежное утреннее солнце, вставшее из-за темной кромки леса. Вдали виднелись невысокие плоские горы, где когда-то жили гномы. Но, к сожалению, времени на то, чтобы осмотреть заброшенные шахты не было, поэтому мы приняли к югу и ушли, оставив горы по левую руку. В дороге, мы беседовали, травили различные байки, задавали друг другу вопросы о других мирах, расширяя кругозор.

— Слушайте, у нас есть легенды о людях, летающих среди звезд. Такое возможно? — спросил Мет. Я обернулась и немного придержала своего скакуна.

— Конечно, Лидор торгует с какой-то там Первой Галактической Империей Разумных Цивилизаций, что-то в этом роде. Летают на больших железных машинах от звезды к звезде, воюют на своих ящиках, захватывают новые планеты. К нам как-то прилетел их разведчик, вошел в воздушное пространство и наткнулся на наших драконов. Мы едва успели отогнать своих любимцев прежде, чем они порвали на части железную зверюшку. К тому же ребятам не повезло — их оружие очень чувствительно к магии, помимо этого на черных драконов практически ничего не действует. Но экипаж оказался крайне приятным в общении.

— И чем дело кончилось? Войной?

— Нет, ты что. Зачем воевать? Мы подписали торговый союз с Империей. Надо будет, кстати, как-нибудь туда отправиться, посмотреть на их железные ящики и летающие машины.

Тема разговора плавно перетекла на различные агрегаты. Вспомнили золотых големов, железных убийц некоторых гномьих цивилизаций и другие техногенные штучки. Но меня мало волновали бездушные железки и их механизмы. Единственное, что разрешил притащить отец в Лидор — это немного усовершенствованные двухколесные машинки, и то лишь двум братьям, Рину и Дону, которые с ревом гоняли на них по паркам и центральной дороге между Крелонтеном и портом, заставляя испуганных голубей взлетать целыми стаями.

Мы снова стали на ночлег в уютной лощине между двумя каменистыми холмами и развели костер. Погода стояла ясная и теплая, ветер наше стойбище не беспокоил, а небо казалось переливающимся в сумерках самоцветом.

Когда стемнело и мы уже поужинали горячей кашей и копченым мясом, Мет рассказал свою историю. Я уже ее слышала, но все равно в который раз поразилась — откуда в маленьком крестьянском мальчике нашлось столько смелости, чтобы каким-то куском железа отрубить голову страшному колдуну? А потом мне подумалось: наверное у него просто не было выбора. Либо продолжать смотреть, как черный маг косит его близких и знакомых, либо самому положить конец беде.

Атрас рассказал свою историю, скупо, без эмоций. О черной башне своего отца, полной чучел животных, костей и темных книг. О полках, заставленных колбами и зельями, артефактами и удивительными предметами. Все это было его игрушками с малых лет. Отец даже как-то подарил ему на день рождения щенка-скелета, который забавно цокал костями по каменному полу, когда бегал за мальчиком по лестницам башни.

Атрас вспоминал и мать. Она была королевой прекрасного города, с белоснежными церквями, чистыми ручьями, полными серебристых рыб. Дворец ее казался высеченным из света, с огромными окнами, светлой обстановкой и красивыми вещами. Она учила сына играть на музыкальных инструментах, и когда в полуденный час мелодия разносилась на сотни метров вокруг, из кустов взлетали белоснежные голуби, разбуженные музыкой.

Атрас любил обоих родителей, и ему нравилось и там, и там. У него было целых два разных мира, два отличных по мировоззрению родителя, и это все помогло ему стать тем, кто он есть.

— Я не верю, что добро и зло зависят от занятий или вида магии, и уж тем более — от образа жизни. Я видел священников, творящих зло по глупости или же из добрых побуждений, и черных магов, которые помогали простым людям, спасали детей из передряг и защищали города, — Атрас пожал плечами, словно и не настаивал, чтобы все вокруг поняли или приняли его точку зрения. — Просто думаю, что добро иногда приходит под разным видом и откуда не ждешь. И нужно принимать мир таким, какой он есть, не покупаясь на маски и обличья.

Натаниэль задумчиво повертел в руках листок, упавший мне на колени с ближайшего дерева.

— В этом ты совершенно прав, — подтвердил учитель.

Мы еще некоторое время поговорили, затем ушли спать в свои палатки. Время в путешествии текло незаметно, дни казались пропитанными ярким летним светом, запахом трав, цветов и рек. А ночи — уютно-теплыми, чувственными и полными тайной нежности и красоты. И даже то, что в темное время суток я почти не спала по понятным причинам, я совершенно не чувствовала себя измотанной и уставшей. Теплая дорога словно сама несла меня вдаль, ветер поддерживал на этом пути, ледяная вода из ручьев снимала усталость и жажду.

В полдень третьего дня мы остановились у лесного озера, где после долгих проверок и магических манипуляций установили, что в нем не водятся ни хищные рыбы, ни другие опасные твари. Возможно, это было пустой тратой времени, но мы сделали небольшой привал и вдоволь накупались.