Я завороженно смотрела на Натаниэля, пока он ехал рядом на своем скакуне. Светлые многослойные одежды развевались по ветру, белые волосы заплетенные назад на обычный эльфийский манер, изящные черты лица. Но на этот образ словно накладывался другой, темный и страшный. Я смотрела на него и не могла оторвать взгляд. И в этот момент поняла, насколько сильно я им восторгаюсь. Существо такого уровня нельзя было не уважать. Какая сила духа, железная воля, стальные нервы. Никогда прежде я не встречала такой личности. Но никогда прежде во всей вселенной и не появлялись подобные ему.

Мой учитель подъезжал к этому проклятому лесу, и на его лице играла легкая ностальгическая улыбка, хотя я точно знала, что где-то глубоко в душе он несгибаемой волей сжимает и сдерживает рвущуюся наружу боль. Ужас, страх, ярость, ненависть, тоску. Тысячи эмоций, которые пытались разорвать его на части с незапамятных времен и которые он раз за разом побеждал. В этот момент мне отчаянно захотелось его обнять и заставить выплеснуть весь этот эмоциональный шквал на меня. Быть может, в этой экспедиции у нас появится такая возможность.

— Ты в курсе? — тихо спросил Атрас, поравнявшись со мной.

— Конечно, — улыбнулась я в ответ.

— Хорошо, тогда не буду больше волноваться, — пожал плечами тот и оставил меня в одиночестве.

А парень-то не прост. Значит, он всего месяц в Академии, а понял уже то, что знал только деканат и Звездные. Никто из Легиона ему бы не рассказал, это точно. Значит, догадался обо всем сам. И о Натаниэле, и о нас с ним. Умный парень, даже очень. И точно умнее меня.

Мы разбили лагерь на опушке леса под величественными деревьями. Точнее, разбил Натаниэль. Он встал посреди небольшой полянки, взмахнул рукой и под его взглядом из земли вылезли корни, лианы и ветви, создавая шатер, переплетаясь друг с другом в стены и крышу. Учитель внимательно посмотрел на двоих с Войны и ехидно улыбнулся.

— Будете выпендриваться или вам тоже сделать?

Мет, Убийца Колдунов, с сомнением коснулся своим мечом палатки из ветвей, но та не рухнула от соприкосновения с зачарованным клинком.

— Если вас не затруднит, профессор, — вежливо кивнул тот, убирая оружие в ножны. Натаниэль рассмеялся в голос и создал еще одну палатку из ветвей и корней. Ребята собрали хворост и принялись разжигать костер.

— Эй, от магии есть иногда польза, — сказала я, глядя на Мета, раздувающего маленькую искорку в куче влажного хвороста. Тот обреченно улыбнулся.

— Желание дамы для меня закон, — галантно проговорил он. Я присела рядом и щелкнула пальцами. На ладони замерцал и стал разрастаться огонь. Я резко выбросила руку вперед, и пламя полетело в кучу хвороста. Через секунду на полянке уже горел веселый и жаркий костер.

Некромант Атрас молча обходил поляну. Сперва я подумала, что он отлынивает от дел, и лишь минуту спустя поняла, что он ставит защитные и охранные заклятия вокруг нашего лагеря. В этот момент я задумалась: а может все эти профессора и даже мой отец правы на мой счет? Может быть я просто неадекватно воспринимаю окружающую реальность?

Я пошла расседлывать коней, когда почувствовала, как кто-то подошел вплотную и обнял меня. Я безошибочно узнала Натаниэля по легкому запаху трав, который тянулся за ним по пятам. На этот раз он поцеловал меня в шею и обнял еще крепче. Но теперь я чувствовала в нем что-то еще помимо страсти. Боль. Я обернулась к нему и заглянула в его темные при тусклом свете костра глаза. Его взгляд был каким-то пустым, безжизненным, словно все силы ушли на борьбу со своими эмоциями и под конец на этом духовном поле боя не осталось никого живого.

Он опустил голову мне на плечо, пряча лицо в моих длинных белых локонах.

— Зря я сюда приехал, здесь все помнит. Помнят камни, помнит вода, помнят деревья. Я все еще слышу крики.

Я обняла его крепче, чувствуя как дрожат его руки. Вокруг царила полная, мертвая тишина. Ни насекомых, ни птиц, ни ветра. Очевидно, Натаниэль слышал и чувствовал больше меня. А может быть, он слышал только себя и свое прошлое.

Я выглянула из-за его плеча и увидела, что на нас внимательно смотрят все трое спутников. Натаниэль разжал свои объятья, взял меня за руку и повел к костру. Он сел на одеяло, наброшенное поверх невысокого бревнышка, и усадил меня к себе на колени. Мой учитель рассмеялся, глядя на удивленных учеников.

— Я не имею права нарушать законы Академии в ее стенах. А за ними я свободен. К тому же, Ди — совершеннолетняя.

Повисло неловкое молчание.

— Прошу прощения, — тихо произнес Атрас. До этого момента он тихо что-то вырезал ножом из деревяшки. — Возможно, мое предложение покажется неуместным, но я слышал об одной традиции Академии — рассказывать истории у костров или на праздниках.

Натаниэль весело рассмеялся и погрозил пальцем некроманту.

— Ты мне определенно нравишься, возможно стоило бы тебя переманить на свой факультет, да боюсь, Фредерика хватит кондрашка.

Он на миг задумался, глядя как на его длинных пальцах играют отсветы пламени. Затем как-то очень грустно улыбнулся.

— Ну, хорошо, только вам, ребята Войны, придется вступить в Легион после этого. Некоторые тайны не дано знать всем. У вас свои таланты, и они стоят того, чтобы не зарывать их в землю.

Я вызвалась рассказывать первой, чтобы дать время Натаниэлю собраться с мыслями. Поделилась историей о том, как прошел мой тридцатый День рождения и как я оказалась в Академии.

Когда мой рассказ был окончен, Натаниэль аккуратно пересадил меня со своих колен на бревно и задумчиво посмотрел на свои руки, а я внутренне напряглась.

Я никогда не слышала эту историю от него лично, лишь один раз, обрывками фраз, намеками и тихим шепотом Элька рассказала мне о ней в общих чертах.

— Пожалуй, я начну. Это было давно, очень давно. Восемьсот лет назад, когда этот самый лес был еще полон жизни, а я был королем своей расы. В те времена еще не ушли в неизвестность гномы, было полно драконов, а великие войны в этих землях случались чаще, чем спокойные годы. Почти тридцать лет шла кровопролитная война между гномами и людьми, и мы решили взять сторону горного народа. Несколько человеческих государств объединились с целью захватить Великие Шахты, что находились недалеко отсюда, в горах. Мы увидим их через пару дней.

Алчность, жадность, жестокость — страшные силы; эмоции охватывали людей, как пожар, и они шли в бой ради несметных сокровищ гномов, превзойдя в своей жажде золота даже драконов. Мы вступились за правду, и потеряли многих своих собратьев в этой войне. Но все-таки наша холодная доблесть, отсутствие слабостей в виде эмоций, твердая дисциплина и тайные знания, сделали свое дело — мы победили. Гномы ковали оружие для всех, мы снабжали провизией. Наши стрелы летели быстро и легко, а секиры соратников разили трех противников за раз.

Никому из нас не нравилось проливать кровь людей, это не делало нас сильнее, ничему не учило, не поднимало выше к звездам, но нас прижали к стене и не дали другого выбора. Во многих мирах человечество вытесняло древние расы ради новых земель, богатств, охотничьих угодий или просто из страха и невежества. Мы не хотели пополнить их число.

Гномы и эльфы бок о бок сражались за свое будущее и победили. Враг был сметен, несмотря на численный перевес, и отброшен далеко за наши границы. Гномы предлагали пойти на человеческие земли и разрушить столицы, чтобы сразу показать, кто сильнее. Но мы, лесной народ, не хотели лишней крови.

Людские короли попросили пощады, и мы все, три народа, собрались в этих самых лесах для подписания мирного договора. Это был час триумфа. В наших дивных землях горело множество огней, журчали ручьи и радостно шелестела листва. Мы накрыли столы на огромной поляне, но все равно не забыли выставить часовых. Еду и питье мы не проверяли, нет такого яда, что мог бы убить эльфа и гнома. Такого еще не придумали. Поэтому мы защитились, как могли, и физически, и магически, и приняли людей в своем государстве…