Клара была как всегда спокойна. Подумаешь, аудиенция у ее величества. Не в чем идти? Какая мелочь! Наверное, за это качество – прямо-таки королевскую невозмутимость – я ценила ее больше всего. Скоро срок службы Клары закончится. И как я буду без нее?

Покопавшись в гардеробной, мы добыли миленькое зеленое утреннее платье из муслина. Моя слабость к зеленому привела к тому что, что гардеробная похожа на парковый газон. Повезло, что первые дни осени выдались такими теплыми, иначе я выглядела бы совершенно неуместно. Однако, к аудиенции и к ужину вопрос встанет острее. Это у себя в поместье можно было пренебречь сменой туалетов, а тут во дворце злобные пираньи за неудачный наряд размажут репутацию от Вингфолда и до границы. Леди Гиневры, может, и нет, но она же не единственная дворцовая стерва!

Я отвыкла от таких тщательных сборов. Дома на то, чтобы приготовиться к выходу из покоев, я тратила около часа, тут же Клара кружила вокруг меня почти два с половиной. Столь не любимый мной корсет она затянула так, что я возмутилась. Однако, мне было сказано строгим тоном, что то, что позволено дочери графа, не позволено герцогине. Пришлось смириться. К тому же отражение в зеркале мне понравилось.

Чтобы подобная красота не пропадала в покоях, я отправилась в парк на утреннюю прогулку, к которым в последнее время пристрастилась в поместье. Утреннюю – сказано, конечно, громко, время близилось к полудню, но весь королевский двор, угомонившийся часам к пяти утра, еще спал и видел десятый сон.

Путь мой пролегал по знакомым с детства аллеям, тишина и безлюдность которых в эти часы, навевали много воспоминаний, и ноги сами принесли меня к одному из любимых мест.

Чуть вдали от центральных дорожек рос куст шиповника. С тех пор, как я впервые ободралась его колючками, прошло уже много лет. Он подрос, раскинул свои ветви, в начале лета в полном цвету он выглядел потрясающе. Сейчас же куст весь был увешан розовыми лентами.

Я обошла его по кругу.

Не меньше полусотни ленточек.

– Леди тоже желает испытать судьбу? – услышала я позади старческий словно надтреснутый голос.

Оглянувшись, я увидела старика Фелана, вот уже много лет занимающего пост главного садовника. Он сидел на маленькой скамеечке, рассчитанной явно на встречи влюблённых парочек, и, устроив подбородок на руках, держащих мотыгу, смотрел на меня насмешливо.

– Испытать судьбу? В чем? – одолело меня любопытство.

– В любви и успехе, – посмеиваясь, ответил мне садовник. – Примета у нас тут такая.

– Откуда же она взялась, – удивилась я. – Не припомню раньше тут ничего подобного. Правда, и куст этот я не навещала несколько лет.

– Говорят, лет шесть-семь назад его величество, еще не будучи коронованным, перед отъездом на проверку границ оставил розовую ленту на одной из веток. А на следующий день вернулся и забрал. Не знаю уж, правда или нет, но дворцовые девицы с ума посходили, решив, будто это был тайный любовный знак. И к возвращению Эдуарда из поездки весь куст был увешан розовыми лентами. Да только мне известно, что его величество с тех пор сюда не приходил. Но барышень это не останавливает, так что каждую осень шиповник увешан розовыми надеждами, что однажды Эдуард снимет чью-то ленту, и счастливица станет королевой.

– Разве ж это примета? – поинтересовалась я, глуша в себе тягу вытащить из волос ленту, хоть бы и зеленую, и повесить ее на ветку. – Примета – это то, что работает. А у его величества еще ни одной жены не было. Как можно понять, что эта их примета верная?

– Девицы, – развел руками Фелан, будто это должно было все объяснить.

Воистину думать, будто его величество следит за лентами на кустах, несусветная глупость. Надо ведь еще не перепутать, чья она. Приглядевшись, я заметила, что на каждой вышито имя обладательницы. Представив, как Эдуард читает все эти надписи, я прыснула со смеху.

– Стало быть, леди не желает становиться королевой? – спросил садовник, когда я уже подобрала юбки, чтобы вернуться на аллею.

– Королевой? – задумалась я. – Не знаю. Я бы хотела выйти замуж по любви.

Мысль не такая уж крамольная, но почему-то она приносила горечь.

Оставив Фелана и дальше отдыхать, я продолжила свой моцион, любуясь солнечными пятнами на плитах дорожки и наслаждаясь теплым днем, но вскоре мое уединение снова было нарушено.

– Амелия!

Обернувшись, я увидела спешащего ко мне высокого молодого мужчину.

Однако! Принцы предпочитают вставать раньше своих подданных.

Дождавшись его высочества, я опустилась в реверансе.

– Брось этикет, – засмеялся Эдгар. – Я искал тебя, Амелия!

Дорогие читатели, начиная с завтрашнего дня проды в "Леди для короля. Оборотная сторона короны" будут выходить по графику: вторник, четверг, суббота!

– И зачем же? – невозможно было не улыбаться, глядя в его обаятельное лицо.

Я положила руку на предложенный мне локоть, и мы продолжили прогулку вдвоем.

Его высочество был без верхнего дублета, и сквозь батист рубашки я под пальцами чувствовала тепло его кожи.

– Разумеется, за тем, чтобы сказать, что я соскучился!

– Не верю! Не получила от вас ни одного письма, – шутливо упрекнула я Эдгара.

Его высочество поморщился:

– Эпистолярный жанр – это не мое. Сдается мне, никто в нашей семье не любит писать письма. Я несколько раз собирался наведаться в Бранхерст-холл, однако, Эдуард всегда находил мне какое-то дело. Прямо скажем, я даже засомневался, как это он без меня раньше управлялся столько лет.

– Пора привыкать к бремени власти, – наставительно прогундосила я, вызвав хохот Эдгара.

– Бремя я с удовольствием оставлю брату. Я не так давно вернулся, и пока предпочитаю наслаждаться жизнью. Кстати, поговорим о радостях.

– И что же радует его высочество? – спросила я, подставляя лицо солнечным лучам.

Определенно, уже вечером я пожалею о подобной смелости, потому что веснушки у меня проступают вне зависимости от сезона.

– Я надеялся, что ты не пропустишь первый бал сезона, и рад, что угадал.

– Как можно? – искренне удивилась я. – Это выше моих сил!

Да и пропусти я его, и Алиска бы меня живьем съела.

Вот по кому соскучилась я. Увидеть подругу хотелось все сильнее. Уверена, что в отличие от меня она провела лето нескучно, и ей было, о чем рассказать. К тому же, мне не терпелось узнать, прояснились ли некие странные обстоятельства, касавшиеся недавних событий. Можно было бы спросить Эдгара, но мы, не сговариваясь, обходили щекотливую тему предательства Натана. Никому не хотелось омрачать приятную встречу.

– Я собираюсь ангажировать твой танец. Ты же мне не откажешь?

– Несомненно я буду польщена, – важно кивнула я, подражая наставнице из пансиона.

– Не зря я бросился тебя искать, как только узнал, что ты в Вингфолде, – довольно подытожил принц.

О! Бросился искать? Эдгар все-таки намерен вскружить голову? От смущения я не нашлась, что ответить.

– Я хотел стать первым, – он накрыл мою ладонь, лежавшую на его предплечье, теплыми пальцами. – Оставь за мной кадриль и менуэт.

– Как будет угодно вашему высочеству.

– Амелия, на самом деле я готовился к твоему возвращения, – голос Эдгара звучал взволнованно. – У меня есть для тебя сюрприз. Хотел, показать тебе кое-что, думаю, ты оценишь. Жаль, сегодня уже не получится, но в ближайшее время, полагаю, это станет возможным, если ты готова подняться на рассвете.

– Как я могу устоять!

Возможно ли, что туберозы прислал мне все-таки принц? Спросить?

А если не он, то я попаду в неловкое положение.

Наверное, лучше подождать. Слишком откровенные цветы. Кавалер, кто бы он ни был, еще даст о себе знать.

– Не напрасно я прочесывал парк, – порадовался Эдгар. – Ты неуловима!

– И как меня вычислили? – полюбопытствовала я. – Неужели я так предсказуема? Я ведь и сама не знала, куда пойду.