Возвращение во дворец выходило сумбурным.

Пару месяцев назад я покинула его с легким сердцем и свежими планами, а теперь в ароматных осенних сумерках гнала Малышку во весь опор, поднимая клубы пыли, под дробный стук копыт Клариной кобылы, следующей за мной в пятнадцати шагах.

Какое-то неясное чувство не давало мне покоя с того самого момента, как мама начала собираться обратно в столицу к началу сезона. Поначалу я участвовала в сборах весьма вяло, но с каждым днем все сильнее мной овладевала непонятная тяга. При мысли о возвращении во дворец что-то внутри меня скручивалось узлом и не позволяло расслабиться.

Предчувствие ли, тоска ли по друзьям, но в последние дни я уже рвалась в Вингфолд так, что, когда по дороге сломалась карета, остановив весь караван повозок, выдвинувшихся с нами из графства, я вскочила в седло и, не слушая маминых уговоров, устремилась во дворец.

Первоначально план был успеть во дворец до ужина, но колесо слетело с оси, плюхнув карету на пузо посреди пыльной дороги. Отец, будучи и так в дурном настроении из-за того, что приходится трястись вместо того, чтобы пустить лошадь в галоп и доскакать за несколько часов, отправил одного из лакеев в городской дом с вестью, что мы остановимся там на ночь прежде, чем отправляться к королю.

По непонятной мне самой причине такой поворот меня совершенно не устраивал. Любое промедление нервировало, словно бы с каждой утекающей секундой таяла какая-то нить.

Заметив, как я извелась, отец, никогда не отмахивавшийся от предчувствий и смутных подозрений и вообще ценивший интуицию весьма высоко, предложил мне поспешить верхом.

Разумеется, не одной, а в компании Клары, владевшей оружием намного лучше меня. Не то чтобы мы непременно ожидали нападения, однако безопасностью пренебрегать глупо.

– К ужину вы не успеете, но ты у нас теперь как никак герцогиня, – усмехнулся отец. – Тебе в любом случае окажут достойный прием. На пороге не оставят.

– Но как же! – всплеснула руками мама. – Николас! В мужском седле! В платье! Без драгоценностей!

– Целее будет, – хмыкнул лорд Бранхерст. – Лорна, наша девочка вполне способна добраться невредимой, а, если ты считаешь, что без фамильных бриллиантов ей спаться будет недостаточно сладко, то Клара что-нибудь возьмет с собой.

И пока мама сокрушалась, мне споро оседлали Малышку и подобрали лошадку для камеристки, которая, не задавая лишних вопросов, пересела в седло.

Я гнала так, будто успеть попасть во дворец именно сегодня – мне жизненно важно. Во время скачки мысли в голове перескакивали с одного на другое. Меня кидало от радостного предвкушения встречи с подругами до тревожного ожидания реакции Эдуарда на мое появление в Вингфолде.

За эти месяцы я получила от него всего два письма. Точнее, даже одно. Оно было направлено моему отцу, а вот недавнее – уже мне. Довольно сухое, в основном касающееся передачи герцогства, оно невозможно меня расстроило. Не знаю, чего именно я ждала, но явно не этого.

Расстались мы вполне дружески. Настолько тепло, насколько это было в характере Эдуарда. Однако, письмо было абсолютно официальным, лишь несколько алых лепестков, вложенных в конверт, подсказали мне, что оно написано не секретарем, а самим королем.

Раздражаясь на саму себя за то, что все еще жду от Эдуарда чего-то, я влетела в дворцовый парк через главные ворота. Опомнившись, я натянула поводья так, что они больно впились в пальцы даже сквозь перчатки. Мало того, что караульному пришлось бежать за мной вслед, так еще в темноте я могла зашибить прогуливающегося придворного. Что со мной творится?

А сердце не на месте. Мне потребовалось все самообладание, чтобы дождаться гвардейцу в сержантских нашивках. Впрочем, я даже не успела представиться.

– Леди Аддингтон? – опознал меня незнакомый стражник.

С непривычки я чуть не оглянулась в поисках вышеупомянутой леди.

Я настолько привыкла быть леди Бранхерст и не думала, что до свадьбы что-то изменится, что совершенно не реагировала на новый титул.

– Добрый вечер, сержант.

– Извините за задержку, мы вас не успели разглядеть, поэтому не узнали.

Надо же. Раньше меня дворцовая охрана в лицо не знала.

Ну кроме подчиненных папы или Фаренджера. Только…

– Сержант, – окликнула я уже уходящего гвардейца.

– Да, ваша светлость?

– Официального объявления о переходе герцогства не было.

Забавно пошевелив усами, парень ответил со смешком:

– Зато было личное распоряжение его величества: леди Аддингтон пропускать в любое время.

– Там немного подотстала моя камеристка на гнедой…

– Разумеется, ваша светлость. Пропустим.

Благодарно кивнув, я снова пришпорила лошадь, но к конюшне направилась уже более спокойно, хотя меня так и тянуло ускориться. Надо брать себя в руки. Во дворце порывам не место.

Приятные сюрпризы не закончились у главных ворот.

Вместе с присоединившейся ко мне Кларой мы отправились сразу ко входу в крыло, где за отцом закреплены покои. На крыльце нас встретила старшая горничная и сообщила, что комнаты готовы, но, к сожалению, королевская трапеза уже началась, и поэтому ужин подадут нам в покои.

При упоминании еды, я поняла, насколько голодна.

Пока не вошла во дворец, я и думать ни о чем не могла, кроме того, как быстрее добраться. А сейчас словно наваждение спало: я почувствовала, что я голодная, грязная, что у меня болят руки и пятая точка.

Я физически ощущала облегчение, не подкрепленное никакими событиями и новостями, но такое приятное, что меня устроило бы, что угодно, а тут обо мне позаботились. Хорошо быть герцогиней.

Раскаты грома мы услышали еще за ужином. Редкая осенняя гроза. Допивая чай, я смотрела на отблески молний в ночном небе. Пахнуло свежестью, и парой минут спустя хлынул дождь, подводя итог сегодняшнему дню. Перекусив в покоях и приняв ванну, я отпустила Клару отдыхать и сама легла в постель. Под мерную уютную дробь капель дождя по ставням, я задремала. Однако, спалось мне плохо.

Мне становилось то душно, то холодно. Я то просыпалась, то засыпала. Одеяло мешало, простыня сбилась. Гроза за окном набирала обороты, словно тучи с остриями молний застыли прямо над Вингфолдом. Гром гремел будто бы совсем рядом, заставляя вибрировать каждую клеточку моего тела. Ослепительные вспышки ежеминутно освещали комнату. Беспокойные обрывочные сны никак не хотели затянуть меня поглубже, пока один из них, тяжелый и липкий, не принял меня в свои объятия.

Мне снилась несусветная чушь, нагнетающая тревогу.

Я бежала по подземельям Вингфолда, все искала и тянулась к какому-то камню, но стоило мне его коснуться, как каменные плиты под ногами задрожали, и откуда из-под земли раздался утробный рык, переходящий в вой.

Я проснулась с колотящимся сердцем и саднящим горлом. Видимо, во сне кричала. За окном еще было темно, гроза прекратилась.

Не успела я прийти в себя от ночного кошмара, как снова вздрогнула, но почти сразу сообразила, что меня напугал обычный стук в дверь.

– Леди, откройте!

Стряхивая с себя остатки сна, я даже повертела головой. Мне показалось, что звук шел сразу с нескольких сторон. В наступившей тишине я подумала, что приняла за стук в дверь накрапывание по ставням редких капель дождя, сменившего бурную грозу.

Но вот удары повторились, и я убедилась, что кто-то настойчивый ждет меня за дверями покоев. Однако, пока я нашаривала в темноте пеньюар, шум послышался уже из-за двери смежной с комнаткой Клары. Мне было видно, как лихорадочно поворачивалась ручка, которую камеристка безуспешно дергала с той стороны.

– Клара, минутку, – крикнула я и, на ходу надвигая домашние туфли, поспешила проверять, кто же нас побеспокоил. В последнее время ночные побудки вызывали у меня тревогу определенного рода.