– Кеа, проснись. Это только сон, ничего больше. Ну же, открывай глаза, слышишь меня?

Знакомый голос. Кеара отпихнула сбившееся в комок одеяло, перевернулась на бок, сощурилась. Джания сидела на краю постели, озаряя комнату призрачным светом, лицо её выглядело сочувствующим.

– Снова кошмары, да? Хочешь, уговорю Алтину на ещё один курс успокоительного?

Она помотала головой, прислушиваясь к ощущениям. Сон не напугал её – в последнее время она, кажется, разучилась бояться. Но в груди всё ещё было тяжело и холодно, совсем как…

– Это клятва, – пробормотала Кеара, садясь. Подол ночной рубашки задрался, и она машинально натянула ткань на колени, расправила складки, кончиком пальца провела по полоске кружева, ловя ускользающие обрывки чувств из сна. – Что-то изменилось.

Ведьма изящно повела плечами, склонила голову набок, будто прислушивалась. Кеара на миг задумалась, как именно призрак может слышать, но тут же поморщилась. Сейчас важно другое.

Клятва дала о себе знать. Значит, кто-то проболтался. Или умер.

Первым вспомнился Лейро, но она отбросила эту мысль почти сразу – если бы Магистр сдох, чары наверняка разрушились бы от невозможности выполнить условия клятвы. Охрана? Фин? Нет, не может быть, он не должен был!..

– Ты куда? – окликнула Джания.

– К наставнице!

Кеара распахнула дверь и выбежала в коридор, пытаясь на ходу одновременно запахнуть халат и собрать волосы в жгут. В то, что Алтина решила в ночи поделиться с кем-то чужими секретами, она не верила – но ведь о мёртвой клятве ей когда-то рассказала именно наставница. Вдруг она знает, что именно произошло?

За окнами царила ночь, свет Синей луны ложился на пол светлыми квадратами. Через десять квадратов коридор свернул, и стало видно, как струятся по тёмным стенам, реагируя на движение, мерцающие узоры. Одна дверь, вторая, третья…

Четвёртая дверь распахнулась раньше, чем Кеара успела постучать.

Алтина, растрёпанная, в накинутой поверх ночной рубашки шали, молча поймала её за руку, притянула к себе, обняла. Хлопнула дверь, отрезая голубоватую темноту коридора от золотистого полумрака комнаты.

– Ты в порядке?

Кеара молча кивнула, на миг прижавшись щекой к пушистой шали. В объятиях наставницы было так хорошо и уютно, что думать о тёмной магии не хотелось совсем, но она заставила себя отстраниться, а потом и снять ментальный блок – так привыкла его держать, что удалось не сразу.

– Что-то случилось, да? Я чувствую, оно… Беспокоится.

В библиотеке Ордена информации о мёртвой клятве было немного, в основном общие фразы и определения, и за три месяца Кеара успела выучить их наизусть. Старая энциклопедия в шкафу Алтины содержала чуть больше пользы, хотя подробностей в ней тоже не было – потому, собственно, её и разрешили когда-то переиздать почти без изменений и оставить в монастыре. Однако составлявшие энциклопедию люди хотя бы знали, о чём пишут – например, об энергетическом паразите, которого создавало заклинание для охраны клятвы.

Увы, о том, как уничтожить вцепившуюся в тонкое тело тварь, в доступных книгах ничего не было.

Глаза Алтины без очков и в полумраке выглядели непривычно маленькими – тёмные щёлочки, окруженные паутинкой морщин. В её комнате, помимо кровати, комода и узкого письменного стола помещался книжный шкаф, и Кеара надеялась, что уж теперь-то наставница достанет с полки какой-нибудь особо секретный том, который раньше показывать опасалась. Было с чего: первое время после возвращения из Диких земель она маниакально перерывала монастырскую библиотеку с одной-единственной целью – избавиться от чар. Уговоры, что взлом клятвы запросто может спровоцировать инициацию, а то и смерть, она пропускала мимо ушей и сейчас даже радовалась, что не нашла ничего и не сумела сделать глупость.

Но разобраться хотя бы в теории необходимо. И пусть обычный человек почти не может противостоять клятве, а интуит способен лишь намекнуть на её существование – ведь никто не проверял, как действует магическая клятва на одержимых. Вдруг всё-таки найдётся лазейка?

Алтина надела очки, коснулась кончиками пальцев дверцы шкафа, но открывать не стала.

– У меня нет нужных книг, – проговорила она.

Кеара разочарованно прикусила губу.

– А в библиотеке Матери-Настоятельницы? Я же помню…

Она осеклась, пытаясь сообразить, что именно хотела сказать и откуда взялось воспоминание – тёмные шкафы, солнечные пятна на полу… Разве она когда-то там бывала? Спустя мгновение в комнате стало светлее, в углу у окна проявилась Джания. По тому, как ведьма переглянулась с наставницей, Кеара поняла, что угадала – и привычно скривилась, сообразив, с чем может быть связан провал в памяти.

Заклинание забвения, чтоб его.

Она всё ещё помнила о том, что случилось три – ведь три? – месяца назад. Вот Лейро со стилетом. Вот айринг чёрно-красных. Вот Фин отшвыривает в сторону напавшую птицу. Вот ещё один айринг – дорогу в Ксантар она помнила хуже всего, кажется, Джания попросту её усыпила. Потом её и Фина допрашивал очень вежливый агент Тайной канцелярии, и она рыдала, а Фин наливал воду в высокий тонкий стакан и негромко просил дознавателя не мучить девушку, ей и без того плохо…

Эл хотел отправить её к отцу, но она попросилась в монастырь. Спряталась, словно мышка в норку, слишком усталая и испуганная, чтобы что-то решать. Попытки начать разговор о Магистре и клятве с кем-то, помимо Алтины, оказались безуспешными: дыхание перехватывало, в глазах темнело, сердце словно сжимала ледяная рука – и даже квалифицированные эмпаты не распознали подвоха. Девочка перенервничала, дайте девочке отдохнуть, и всё будет хорошо – но не было хорошо, были кошмары, истерики…

А потом Джания предложила использовать магию перстня – и Алтина её поддержала.

Заклинание, успокаивающее сильные эмоции, было создано ещё до Катастрофы, для помощи жертвам преступлений или аварий, людям, потерявшие близких. Такие сложные ментальные воздействия обычно требовали не менее сложной медицинской техники и квалифицированного специалиста – для тех, кто не имел при себе магического перстня. Первое время действие чар ощущалось странно, Кеара то и дело ловила себя на ощущении, что хотела что-то сказать или сделать, но что именно, не могла вспомнить. Потом прошло – или она просто перестала думать не о том? Магия смягчала воспоминания, приглушала боль, прогоняла дурные сны. Память о нескольких днях в Диких землях словно покрывалась туманом, она по-прежнему помнила события, но так, словно читала о них книгу…

Это было неправильно – но хорошо. За исключением таких моментов, как сейчас.

– Есть библиотека, – твёрдо проговорила Кеара. – Я помню.

– Есть, – мелодично согласилась Джания. – И нужная книга в ней тоже есть.

– Открыть шкафы может только Мать-Настоятельница, – вмешалась Алтина. – Они защищены магией, и…

– Вот этой магией?

Кеара вынула из-под халата цепочку с висевшим на ней перстнем. Крошечная бабочка с проволочными крылышками сорвалась и полетела вниз, с царапающим шорохом проехалась по полу и замерла в сгустившихся под столом тенях. Пришлось опускаться на колени и разыскивать беглянку – и конечно, пальцы первым делом наткнулись на иглу. Белая бусинка, розовая бусинка, и сколько раз эта паршивка кололась – не сосчитать, не бабочка, а оса! Но потерять её нельзя, потому что…

Почему?

Она сердито сжала добычу в кулаке, сунула в карман, поднялась, разглядывая в свете настольной лампы пострадавший палец. На коже выступила крошечная тёмная капелька, Кеара поспешно вытерла руку о подол и подняла взгляд. Наставница тихонько вздохнула и кивнула, потом сердито взглянула на Джанию. Она могла видеть ведьму благодаря трюку с перстнем и кровью, однако явно воспринимала той девушкой, внешность которой сохранил призрак – лет двадцати пяти, не больше. Впрочем, пообщавшись подольше, Кеара и сама не могла себя заставить думать о соседке по телу как о древней старухе.

– Я не занималась темой клятв настолько плотно, – ведьма поджала губы. – Не мой профиль. Я же…