Оказавшись на верху, тут же шепнул фраза-активатор защитного Дара.

– Пламя!

И через секунду над телом, как вторая одежда, мягким белесым огнем полыхнула защитная аура, на следующие пятнадцать минут превратившая меня в неуязвимую для пуль невидимку.

Убедившись в активации первого Дара, я без заминки тут же озвучил фразу-активатор второго:

– Пухом!

В теле мгновенно появилась потрясающая легкость, и сразу отпала нужда мертвой хваткой с двух сторон сжимать края крыши, чтоб встречным воздушным потоком не снесло с удирающего от погони фургона. Разумеется, ураганный ветер никуда не пропал, но, чтобы удержать на крыше ставшее невесомым тело, теперь с лихвой хватало одной левой. А в освободившейся правой тут же хищно застрекотала призванная из ячейки Шпора.

Дар «Легче пуха» тоже успешно активировался, и теперь у меня было ровно двадцать пять секунд на воздушный бой с превосходящими силами противника.

Пока я готовился, ботовский вертолет первым подобрался на убойную дистанцию, и турели его бортовых пулеметов пришли в движения, наводясь на удирающую наземную цель.

Пора было прыгать врагу наперехват. Но мощный встречный воздушный поток зародил в душе сомнение, что в ногах хватит сил для толчка, способного, вопреки парусности невесомого тела, перебороть ураганный напор, и закинуть меня на нужную высоту. Решив перестраховаться, я активировал третий подряд Дар.

– Круши!

Мышцы тут же раздуло от десятикратного прилива сил. Активация «Сокрушителя преград» на следующие пятнадцать секунд превратила меня в супермена, способного рвать врагов голыми руками.

Оттолкнувшись от крыши, я ракетой взвился вверх, одновременно призывая в освободившуюся руку верный Резак.

Забавно было со стороны наблюдать, как вдруг вытянулась физиономия бота за штурвалом вертолета, когда толстое лобовое стекло кабины перед ним пошло трещинами от пробивного встречного удара моего раскаленного резака. Начавшийся разрушение довершил сокрушительный удар Шпоры.

Едва застрочившие пулеметы вертолета тут же озадаченно смолки. Стрелки-боты, следом за пилотом, ошарашенно уставились на прыснувшее осколками лобовое стекло… Через образовавшуюся пробоину в кабину ввалилось человекообразное чудовище в камуфляже, что-то неразборчиво буркнуло себе под нос, и весь экипаж вертолета дружно отправился на перерождение.

Мгновенно нейтрализовав читерским Смертельным ударом пилота и троих стрелков, я тут же заблокировал дверь в салонный отсек, где краем глаза заметил еще с десяток ботов-десантников, в полной боевой амуниции, с автоматами, сидящих на скамейках вдоль бортов, и растерянно озирающихся из-за непонятного шума в кабине.

Потерявший управление вертолет меж тем начало потряхивать и проваливать в воздушные ямы. Дальше оставаться в обреченной машине не было смысла. Я попытался открыть дверь рядом с пилотским креслом, но она оказалась заблокирована, и пришлось тратить драгоценные секунды на спиливание замка Шпорой.

Пока возился с дверью, кто-то из придурков в салоне смекнул-таки, что с вертолетом творится что-то неладное. По кабинной двери яростно забарабанили кулаки десантника.

– Крава! Что происходит? Почему закрыли дверь? – донесся отчаянный вопль из салона, приглушенный стальной пластиной заблокированной двери.

Досматривать, чем кончится штурм кабины я не стал. Моя дверь наконец поддалась, и я выпорхнул на волю.

Изрядно подскочившая недавно ловкость помогла увернуться от выросшего вдруг перед глазами пропеллера заднего винта. Толкнувшись ногами от борта вертолета, я тут же был подхвачен воздушной волной основного винта, и, как невесомый осенний лист, метнулся в сторону от неуправляемой махины.

За те пять секунд, что я провел в кабине, потерявший управление вертолет успел снизиться метра на три и еще на десяток метров отклонился от дороги в сторону болота. Обреченная махина медленно, но верно, заваливалась вправо, и так, по плавной дуге, она могла еще добрую минуту вентилировать болотный туман, но из-за решительных действий оказавшейся в ловушке десантуры, падение вертолета случилось значительно быстрее.

Вдруг внутри отдалившегося от меня вертолета отчаянно загрохотала автоматная очередь. Видимо, не достучавшись до пилота, кто-то из ботов-десантников решил перейти к более решительному штурму кабины.

– Это вы напрасно, – хмыкнул я, наблюдая, как сразу после начала стрельбы вертолет резко завалился на бок, у него стало замедляться вращение обоих винтов, и повисев так всего секунду, он буквально камнем рухнул в болото.

Вероятно, одна из тяжелых автоматных пуль, пробив стальную перемычку двери, до кучи вывела из строя какой-то важный прибор в кабине (а, может, не одна пуля, и не один прибор)… И, вместо минутной агонии, все закончилось мгновенно прямо у меня глазах.

При ударе о землю полыхнули баки с горючкой, и грянул мощный взрыв, с роскошной огненной вспышкой. Чадящее пламя сбитой махины за считанные секунды окрасило львиную долю тумана, вокруг места крушения, в зловещий черный цвет.

Действия Даров еще не закончились, я продолжал, как невесомый воздушный змей, парить в воздухе, и чувствовать распирающие мышцы воздействие «Сокрушителя преград». Но, не имея рядом ни единой точки опоры, я мало что мог противопоставить стае дронов, нагнавших меня одновременно с падением вертолета.

Однако, мало не значит совсем ничего.

– Крыло! – буркнул я под нос фразу-активатор скрытой ступени «Легче пуха», и через секунду почувствовал, как за спиной распахнулись гигантские воздушные крылья.

Заметившие мой неожиданный рывок дроны, не доведя до конца маневр окружения, дружно открыли огонь из всех стволов.

Защитная аура полыхнула ослепительно белым светом, принимая на себя со всех сторон одновременно десятки тяжелых пуль, и буквально за пару секунд истончилась вдвое.

А дальше набравшие читерское ускорение крылья вынесли мою по-прежнему невредимую тушку из зоны поражения дронов, и понесли над дорогой в противоход фургону, уже благополучно сгинувшему внизу в туманной дымке. Заагрившиеся на меня дроны, как я и рассчитывал, тут же всей стаей увязались следом.

Десять секунд сумасшедшего полета над Большим Гадючьим пролетели, как один миг. Дроны ожидаемо здорово подотстали, но совсем из виду меня не потеряли. Меж тем до выхода с территории болота дотянуть мне так и не удалось.

Во время полета по очереди прекратили действие «Сокрушитель преград» и «Легче пуха». Одновременно с начавшимся откатом Даров ожидаемо навалилась чудовищная усталость в надорванных мышцах и бессилие стремительно отяжелевшего тела. С крыльями за спиной дебафы не сильно меня напрягали, но я прекрасно понимал, что приземление с набором таких негативных факторов за спиной тут же на добрую минуту превратит меня в беспомощного инвалида. Потому точкой посадки я выбрал не ровную гладь дороги, где настигнувшие дроны не давали мне ни единого шанса на выживание, а затянутую туманом неизвестность полусотней метров левее.

Прорвавшись сквозь дымку тумана, я с чавкающим звуком по колено погрузился в ил. Задрожавшие от слабости ноги тут же предательски подкосились, и я ухнулся на задницу, оказавшись практически по шею в вонючем дерьме болотной жижи.

Дальний стрекот стаи отставших дронов тут же, как отрезало.

На несколько секунд в округе повисла зловещая тишина. Казалось, сомкнувшийся вокруг меня непроницаемый белесый туман поглотил все звуки.

А потом разом с трех сторон раздалось зловещее змеиное шипенье. И мне чертовски захотелось тут же вскочить и бежать отсюда со всех ног. Но чертовы ноги (как, впрочем, и все остальное одеревеневшее тело), увы, не пожелали внять паническому гласа разума.

Я остался сидеть и ждать неминуемого знакомства с хозяевами Большого Гадючьего. Через пару секунд шипенье повторилось, и раздалось оно уже гораздо ближе…

Глава 9, в которой я рублю, тону и отпыхиваюсь