Планета, которую представляла Конварион, с началом войны была объявлена нейтральной зоной. Обе стороны — и Республика, и Сепаратисты — не нарушали это правило. Хотя вызвано это было тем, что планета не имела ничего важного из ресурсов, и не имела стратегического положения, а значит, была воюющим сторонам неинтересна.

Однако в какой-то момент она стала ниточкой, которая связала Амидалу с некоторыми лидерами Сепаратистов. Поначалу диалог был… сложным, но постепенно ей удалось убедить некоторых из них сесть за стол переговоров. Если бы удалось осуществить это… то война была бы окончена. Амидала не сомневалась в этом — ведь по сути, война, особенно затяжная — дело невыгодное для любой из сторон. Мууны из МГБК уже понесли чудовищные потери как в ресурсах, так и в капитале. Разорительна война оказалась и для Торговой Федерации. Тысячи потерянных кораблей, триллионы кредитов… Дейл передала ей слова визиря Марата Вооро: «мы не хотим терять наши богатства, и никому не позволим отбирать их, прикрываясь законами — но мы теряем их в любом случае. И это неприемлемо».

Надежда на переговоры была, и отнюдь не призрачная. Но в последние дни всё покатилось по наклонной…

В этот момент двери её кабинета открылись, пропуская Бейла Органу и Мон Мотму. Вздохнув, Падме поинтересовалась:

— Как всё прошло?

— Ожидаемо, — сообщил Бейл, усаживаясь в кресло, — Сенат проголосовал за выделение средств из резервного фонда на приобретение как уже готовых кораблей, так и заказа дополнительных партий. «Мы хотим тысячу, мы не хотим проиграть!», — Органа нарочито изменил голос, передразнивая ораторов из толпы, собравшейся у здания Сената, — Нам пришлось поддержать эту инициативу. Как и запрос на следующее заседание, на котором состоится голосование о внесении очередной поправки к Конституции, касающейся «информационной» статьи. Многие считают, что будь у разведки больше полномочий, то это наступление КНС не стало бы для Республики столь неожиданным.

— Это нехорошо, — Амидала нахмурилась, — Со стороны будет казаться, что мы лишь сотрясаем воздух нашими идеями, но не поддерживаем их на деле.

— Это так… Но сейчас — в данной ситуации — идти против мнения большинства, и что более важно, идти против общественного мнения равносильно политическому самоубийству.

— Как обстоят дела с нашим делом? — спросила Мотма.

— Боюсь, теперь это неосуществимая мечта, — Падме покачала головой, — Наш «друг» сообщила, что в свете текущей ситуации переговоры… маловероятны, особенно учитывая то, что ситуация на фронтах сражений качнулась в сторону Конфедерации. Успехи Армии Дроидов заставили многих пересмотреть свои позиции, и теперь они уверены в победе Сепаратистов. А раз так — зачем договариваться на равных, если всё можно будет получить силой?

— Вы провели большую работу. Жаль, что всё было впустую, — подытожил Бейл.

— Надежда ещё есть, — возразила Падме, — Я продолжу работу.

— Но вам стоит быть осторожнее. Многие сочтут ваши контакты… поводом для жёсткой критики как вас, так и Лоялистов в целом.

— Но мы просто не можем ничего не делать!

— Явно — не можем, — отрезала Мон Мотма. — Нам придётся поддерживать предложения партии Канцлера, иначе мы предстанем в невыгодном свете. Вероятно, это можно назвать «политикой попустительства»… Это единственный доступный нам вариант.

— Хорошо, — Амидала кивнула, — Не скажу, что мне это нравится, но вы правы.

— Это не может продолжаться бесконечно, — Органа встал, и, пройдя к окну, окинул взглядом ночной Корусант, — Это наступление, или эта война — они рано или поздно закончится. И тогда нам нужно будет действовать. Пригодятся любые варианты…

***

Таанаб встретил нас шикарным видом на планету — отчётливо были заметны гексагональные разноцветные структуры на поверхности, и грудой республиканских кораблей, собравшихся аккуратно над столицей — городом Пандат. Именно грудой, ибо назвать это строем было невозможно. Наверняка при взгляде на эту картину Ли Норьега и Ринаун мысленно матерились: это точно задевало их тонкие перфекционистские натуры.

— Говорит старший генерал-джедай Викт. Что здесь происходит? — осведомился я в эфир.

Через пару минут передо мной предстала голограмма какого-то контр-адмирала.

— Сэр, разрешите представится — Рой Ауком, командующий сводной группировкой… В общем, всеми уцелевшими кораблями.

— Уцелевшими?

— Да, сэр. Четыре часа назад Сепаратисты атаковали нас… Мофф Сирдон незадолго до этого отправил два других отряда к Карцеллу, где идёт сражение; противник намеревается прорваться дальше, через Пирин к Гизеру. Флоты адмиралов Сарчи и Лаф-Стронцы пытаются им помешать… Мы не ожидали атаки противника. Нас разбили, так что пришлось отступить сюда, к «последней позиции». Дроиды пытались сунуться вслед за нами, но огребли себе неприятностей. Сейчас они отошли на другую сторону, и, по нашим данным, начали высаживать десант.

— Великолепно, — я мысленно ругнулся. Эти идиоты пролюбили всё, что смогли. На данный момент прошло четыре часа с момента боя. Значит, «Барышники» успели выпустить все свои баржи, которым нужен всего один вылет, чтобы перевезти всех боевых дроидов и всю бронетехнику… Просто великолепно.

— Что за «последняя позиция»? — уточнила Таллисибет.

— Столица Таанаба защищена очень хорошо, коммандер, в том числе — орудиями ПКО, — пояснил офицер, — В частности, имеется пятьдесят относительно новых тяжёлых турболазеров, добивающих до дальней орбиты. Поэтому участок над ней и зовётся «последней позицией».

— Сколько наших войск на поверхности? — в разговор вступила Сумераги.

— Два батальона клонов из штатного расписания охранной службы столицы, и три бригады местных сил самообороны; ещё пять бригад размещены в других городах и поселениях. Да, и ещё до сорока эскадрилий истребителей, размещённых по всей планете. Вероятно, сейчас уцелело не более семидесяти процентов. Данные уточняются.

— Сэр, на связи мофф Честер Сирдон, — сообщил Мирро.

— Давай, — я махнул рукой.

— Генерал Викт, — человек с ходу начал говорить, — Рад вашему прибытию. У нас чрезвычайные обстоятельства, потому буду краток: у нас нет резервов, а Таанаб нужно удержать. Планета обеспечивает продовольствием тысячи миров. Её потеря недопустима. Я даю вам все полномочия в этом районе: берите под командование все отряды около и на Таанабе, и решите проблему, — не успел я и слова вставить, как мофф отключился.

«Похоже, ситуация действительно чрезвычайная, раз уж мофф позволяет себе такое».

— Вы слышали, контр-адмирал, — Ринаун повернулся к нам от тактического стола, — Сколько у вас кораблей? И какова группировка противника?

— Сэр, у меня всего три «Охотника», шестнадцать «Дредноутов» и пять десятков корветов. Все крупные корабли имеют повреждения. Противник, по последним данным, имеет не менее трёх сотен кораблей, включая пять «Инсургентов» и не менее двадцати «Барышников».

— Значит, мы можем рассчитывать на двадцать — двадцать пять миллионов боевых дроидов. Просто красота, — пробормотала Бет. — Учитель, нужно действовать, и немедленно.

— Сводку по планете, быстро, — скомандовал я. — Нельзя терять ни минуты.

— Таанаб. Тринадцать тысяч километров диаметра, сила притяжения один точка два. Площадь суши — семьдесят два процента. Сутки длятся сорок шесть стандартных часов. Год состоит из пятисот девяноста четырёх местных суток или же тысячи ста сорока стандартных… — начала лайн-капитан.

— Так медленно вращается?

— Да. И поэтому Таанаб идеален для сельского хозяйства. Мягкий климат, обильный солнечный свет, отсутствие тектонической активности. Множество водных источников. На момент колонизации фауна практически отсутствовала, в отличие от флоры. Климат был немного оптимизирован посредством терраформинга. Последняя перепись сообщает о девятисот восьмидесяти миллионах разумных, обитающих здесь; все так или иначе работают в сфере сельского хозяйства. На Таанбе выращивается двадцать два вида злаковых культур, и шесть видов животных. Наверняка вы знаете про строгов — местная порода быков… Судя по данным, их общая численность составляет тридцать миллиардов голов; ежемесячные поставки мяса составляют около двухсот триллионов тонн.