Встав, я притянул один из тренировочных мечей и кинул его Бет. Та немедленно активировала его, и сделала пару пробных замахов, оценивая клинок. Активировав собственный меч, я насладился расширившимися глазами Энвандунг-Эстерхази. Но… Как оказалось, её поразил совсем не их цвет.

— Мастер… А это нормально, что вы боевые клинки используете, а я — учебные?

— А? А! У моих есть функция включения защитного поля.

— Интересно… Ну да, в такую длинную рукоять вполне можно втиснуть… Я готова.

Я тут же занял первую стойку Шии-Чо. А вот Таллисибет определённо изобразила что-то из Макаши… Да, двойной росчерк меча, обозначающий косой крест — приглашение к поединку. «Вполне ожидаемо — большая часть её поединков — тренировочные, против юнлингов, а значит, ближе всего к дуэли».

— Макаши? Необычно… Хотя… С тобой занимался магистр Йода?

— Да, немного… А как вы догадались?

— Ну… Его прошлый ученик владеет именно Макаши.

— А кто это? Я его знаю? — спросила Бет, обходя меня по кругу.

— Хм… Это граф Дуку.

— Он же вроде как победил магистра Кеноби и Скайуокера? — подала голос Асока. — Но как?

— Основная слабость, которую приписывают Макаши — это поединок с несколькими противниками. Однако, для таких искусных фехтовальщиков, как Дуку, это не является проблемой…

Тут Таллисибет неожиданно атаковала меня… и была отброшена мощным контр-выпадом. Впрочем, отброшена — это громко сказано: девушка отступила на полшага.

— Вот ещё один недостаток Макаши — он не совсем уместен против более поздних сильных «стилей» — к примеру, Джем Со. Однако, это можно нивелировать Силой — или, как поступила Бет — силой физической.

Перейдя в атаку, я начал прощупывать оборону девушки — и тут она перешла в контратаку, причём попыталась под видом одного из приёмов банально двинуть мне в челюсть. Смышлёная девочка… Я подставил своё плечо — левое, естественно, и на этот раз она действительно отпрыгнула, потряхивая ушибленной рукой.

— Ну, в общем, мне всё ясно. Продолжим… Асока, бери мечи.

Тогрута молча выполнила моё распоряжение, после чего демонстративно встала рядом со мной.

— Э, нет! Твоё место рядом с Бет.

— Учитель, мы же вас вдвоём уделаем, — уловив недоумённый взгляд Таллисибет, тогрута пояснила ей, — Он только с виду грозный, а так, я его в половине поединков побеждаю… А уж против двоих у него шансов нет…

— Вдвоём, говоришь? Ну тогда слушайте условия поединка — победа засчитывается, если ваши мечи коснутся меня одновременно. Если мой клинок заденет одну из вас — обе проиграли…

— Что?! — в голос завопили девушки, — Это не честно!

— Что-что? Не слышу, — я ехидно ухмыльнулся, активируя второй клинок и присоединяя его к первому. — Начали!..

Завершив тренировку, я «обрадовал» уставших девочек:

— Так. С боевыми навыками разобрались — будем разбираться с социальными.

***

Палпатин размышлял.

Вернувшись пару часов назад из Галактической Оперы, он мог позволить себе небывалую по нынешним временам роскошь — почти восемь часов сна, однако именно сейчас человеку было совсем не до отдыха. Стыдно признаться, но он даже и не понял, о чём была эта опера — его мысли были заняты другим.

Микоре Викт. Джедай, который заинтересовал его, на поверку оказался куда как загадочнее и опаснее, чем выглядел на первый взгляд. И дело было даже не в его поступках. Те видения — или предсказания, что вытащила из него Слай Мур, с одной стороны, радовали его, а с другой — заставляли серьёзно задуматься и даже разочароваться…

Картины, показанные умбаранкой, иногда были настолько чёткими, что можно было подумать, что наблюдатель был прямо там, на месте событий. Но по большей части они походили на творчество неопытного художника, предпочитавшего прямые линии и острые углы. Казалось бы, что подобные видения могут быть фикцией, но Палпатин был уверен, что они реальны. Слишком часто он сталкивался с подобными проявлениями Силы, чтобы наплевательски относится к ним. А значит, нужно было принять их — и начать действовать. Ибо не все предсказания были благоприятными.

Да, он получил подтверждение: его План удался. Фигура, закутанная в тёмную мантию, опирающаяся на трость — это был, несомненно, он; снова он, сидящий на троне; рослые гвардейцы вокруг; солдаты и офицеры, замершие в стройных шеренгах; величественные боевые корабли, бороздящие пространство. Он стал Императором. Смог построить Империю. Смог уничтожить Орден… Вот только разочарований было больше. И на самом первом месте были ученики. Бывший, настоящий, и — будущий.

Палпатин раздражённо открыл глаза и закинул руки за голову, рассматривая потолок.

Сейчас, когда до завершения его плана оставались считанные годы, он с удивлением узнал, что… Дарт Мол жив!

«Вот только… Я совсем не ожидал такого, и считал забрака погибшим. Я читал отчёт, собственными глазами видел запись с камеры наблюдения: молодой Оби-Ван Кеноби рассёк забрака на уровне пояса, и тот рухнул в шахту вентиляции главного реактора дворцового комплекса Тида. Я был там, позднее, и не ощутил его, не нашёл. А после — вычеркнул из своих планов, посчитав, что Мол оказался слишком самоуверен. Однако, если верить этим «видениям» Викта, Мол сейчас жив-здоров: правда, нижнюю часть тела полностью заменил протез. Но даже таким Мол был серьёзной проблемой. Ибо в видении он не только был жив, но и, судя по всему, готовился отомстить, отомстить тому, кто предал его. Вот только… Кто спас его? Не мог же он сам выбраться оттуда? Не мог сам себе приделать новые ноги? Кто спас его?.. Или же…

Палпатин вспомнил строчки старинного трактата. «Ситхи ставят жизнь превыше всего прочего. Они хотят контролировать её и подчинять себе. Поэтому, они и борются за жизнь каждой частицей своего естества». Может быть, ярость Мола была настолько неистовой, а познания — слишком глубокими, что он просто отказался умирать?

С другой стороны, исключать возможность того, что некие силы помогли ему «выжить», Палпатин не мог. «Это точно не джедаи — слишком тонко для них, хотя провернуть тот же трюк, что и с Реваном, они бы не отказались… Дуку? Или старая тварь Талзин решила вылезти из своей норы? Или же — кто-то ещё? Это нужно срочно выяснить».

Ибо пара картинок уверенно утверждала, что Мол не только жаждет отомстить, но и взял себе ученика. Ибо второй, желтокожий забрак с таким-же двойным красным клинком, каким владел сам Мол когда-то, мог являться только учеником Мола. А вторая картинка показывала, что Мол уже нашёл средство к исполнению мести — Мандалор. Мол собрался подчинить себе эту планету, и пойти на него — Сидиуса — войной.

Это могло стать серьёзной проблемой. Хотя он и обучал Мола более как воина, делая его своим «мечом», нежели философом, но базовые основы учения ситхов ему всё-же преподавал. Теперь же Сидиус прекрасно осознавал, что многое забрак пропустил мимо своих ушей. Самое главное из этого — это то, что путь ситхов — это не только уничтожение. Вот только Мол этого так и не понял…

Граф Дуку тоже не радовал: бесчисленные интриги, плетущиеся этим человеком вокруг Сидиуса, заставляли Палпатина задуматься о верности и преданности этого человека. Одна Вентресс чего стоит… неспроста граф готовит эту датомирскую ведьму, неспроста. Но… он хоть и считал Тирануса своим учеником, вновь сосредоточился не на философии, а на боевых качествах графа. Вот и получил то, что получил. Граф так до конца и не перешёл на Тёмную сторону, не принял её философии, оставаясь всё тем же джедаем-аристократом, каким был всегда.

Однако, это было не так критично. Ибо Дарт Тиранус был всего лишь переходным этапом, разменной монетой в его плане.

Самым большим разочарованием стал Энакин Скайуокер. Палпатин тяжело вздохнул. Тот, на кого он возлагал такие надежды, тот, кто должен был стать настоящим его учеником в полном смысле этого слова, тот, кто должен был вести за собой армию Империи и сокрушать его врагов, тот, кто мог бы впоследствии, в случае чего, быть опорой государства, стал… Чудовищем. Однако чудовищем жалким. Чем-то он напомнил ему Мола — такой же самоуверенный и полагающийся на свою Силу. Ибо даже столькие годы в Храме Джедаев, а потом страшные травмы — не смогли вытравить из Энакина то, что скопилось в нём за все те годы рабства и унижений, что тот претерпел.