Голограмма подёрнулась рябью.

— Малый Парцелус потерян для Республики. Я лишился девяноста восьми процентов своих войск. Они все клоны, но… они были хорошими солдатами. Они нравились мне. Сожалею, что пробыл с ними так мало…

— Ещё один Джабиим! — Аск Аак выступил вперёд, гневно размахивая руками, — А я ещё имел глупость считать мастера Ранцизиса военным гением!

Гран шевелил своими глазными отростками, что свидетельствовало о его раздражении.

— Я всегда говорил, что Республике нужна сильная армия! Теперь же мы видим, что допустили ошибку, превратив миротворцев в генералов!

— Сенатор Аск Аак! — Мотма решительно шагнула к грану, — Вы переходите все границы!

— Границы? А по моему, их переходят джедаи! Такая некомпетентность грозит поражением республике! Тем более, все мы знаем, что лидером сепаратистов является граф Дуку. Бывший джедай, один из вас! — гран обвинительно ткнул пальцем в членов Совета, — Я сомневаюсь не только в их способностях, но и желании сражаться с ним! Откуда нам знать, что они с ним не заодно!

— Ваши обвинения беспочвенны и граничат с идиотизмом! — взвился Органа, — Джедаи — хранители Республики!..

Некоторое время спустя она вместе с Бейлом покинула совещание.

— Аак Аск никогда не любил джедаев, — раздражённая женщина уселась в сидение аэроспидера.

— Ну ещё бы. Они ограничили экспансию гранов, вмешавшись в их дела на Маластаре, — Бейл улыбнулся, усаживаясь рядом с ним. — Хотя… странно, то, что, являясь сторонником Палпатина, который сейчас заигрывает с джедаями, Аак Аск действует вопреки его курсу.

— Но… джедаи не поддерживают нас, что в подобной ситуации было бы логично.

— Может, им просто не до этого? — пробормотал альдераанец.

— Сомневаюсь… Нам нужно искать других союзников.

***

Тогрута влетела в кают-компанию и плюхнулась в кресло напротив учителя. Тот смотрел на какую-то диаграмму. Весь его вид указывал на то, что он весь этот день провёл здесь, в сидячем положении.

— Всё готовитесь к этим переговорам? — поинтересовалась девочка, протягивая руку к графину с соком. Сегодня она решила потренироваться на открытом воздухе, и даже сейчас, по прошествии пары часов, не смотря на принятый душ, не могла отделаться от ощущения жары.

— Ну да, — буркнул джедай, — А ты я погляжу, отлыниваешь?

— Мне можно! — девочка хихикнула, — Я вам жизнь спасла, так что вот. — Асока, вытянув руки над головой, хрустнула пальцами.

— И почему мне попалась такая корыстная ученица? — человек поднял взгляд к потолку.

— И вовсе я не корыстная, — ответила тогрута. — Я чего пришла: там парочка гаморреанцев стоит. С ними слуга Джаббы, говорит, что праздник вскоре начнётся.

— О, отлично. — Викт улыбнулся в пространство, — Хоть отдохнём.

Девочка улыбнулась.

— И почему мне достался такой ленивый учитель?

— Ха-ха, очень смешно, — буркнул человек и потянулся. — Пошли, что-ли?

***

Дворец встретил нас… оживлением. Горели огни, сотни разумных заполняли переходы, или находились в центральном, тронном зале, где на своей плите возлежал Джабба. Звучала музыка — легкая и ненавязчивая.

У входа в главный зал нас встретил бледнокожий твилек.

— Следуйте за мной, господа.

Биб Фортуна провёл нас по узенькой лестнице на… мансарду, что ли. Или балкон, выходящий на центральный зал. Как оказалось, ещё две таких ложи располагались слева и справа от нас.

— Располагайтесь. Вы — почётные гости на этот вечер. Отдыхайте, развлекайтесь, — твилек улыбнулся, демонстрируя нам свои заострённые акульи зубы.

— Мы благодарим Джаббу за оказанную нам честь, — я кивком отпустил Фортуну и плюхнулся на роскошный диван. Асока осторожно опустилась рядом.

— Ух ты, сколько здесь разных рас, — девочка вертела головой: с балкона открывался хороший вид, — Ой, учитель, а это кто?

— Крокозябра, — задумчиво ответил я, смотря на… «Что это вообще за… такое?!»

— Кроко… что? — тогрута удивлённо посмотрела на меня.

— Не знаю я, что это за чудик. Но явно разумный — прислушайся к Силе.

— Ну да, — спустя минуту девочка согласно кивнула. — Почему вы не знаете, кто это?

— Галактика большая, — туманно ответил я, но ученица удовлетворилась таким ответом.

Тут в нашу ложе вошло несколько слуг. Пока один из них приспускал шторы, другие внесли кушанья. Перед нами поставили несколько блюд и прозрачных кувшинов, наполненных напитками. А в центре стола водрузили поднос с слабопрожаренными моллюсками, которые ещё шевелились.

Внизу музыканты выбили ритм — и по дворцу полетела музыка. Я не был меломаном, но это было похоже на смесь джаза и рок-н-ролла. Живая музыка… давненько я её не слышал. А на свободное пространство в центре зала выбежали несколько танцовщиц, закружившись в танце.

— Учитель, это вообще съедобно? — прошептала тогрута.

— Ну ты даёшь! А ещё хищница, — поддел я тогруту, и протянул руку к подносу. Взяв пытающегося уползти моллюска, я рассмотрел его. «Прикольная хрень, и вроде как съедобная. Да, точно». Это я знал, но память отказывала мне в описании вкусовых ощущений данного «продукта».

Отломив голову, я высосал содержимое, приготовившись к неприятным ощущениям, но…

«Твою мать… Это же… Это «Ролтон» со вкусом курицы! Твою мать… И на вкус, и по консистенции…» Я едва слюной не захлебнулся. «Сюда бы ещё колбасы чуток, да чаю чёрного кружку… с сахаром!»

Звучала музыка, и на меня нахлынули воспоминания моей жизни до того момента, как я оказался здесь. И те воспоминания, которые образовались после. Они были ярче всего, а потому — болезненнее, ибо приятного за эти семь с небольшим месяцев было слишком мало.

Хатт… Только в такие моменты — когда позволяешь себе расслабиться, и чуть отпустить поводья — понимаешь, как же на самом деле ты устал. Без шуток: я здесь уже семь с небольшим месяцев, а за это время столько всего произошло… И по большей части — неприятного. Небесная Река оказалась отнюдь не сказкой, а жестокой реальностью. Меня пытались убить, покалечить, я лишился руки, и на лице моём остались шрамы, которые вряд ли удастся убрать. Раны, нанесённые Тёмной стороной, трудноизлечимы, — так кажется, говорила Баррис Оффи, и я не вижу смысла ей не верить в этом вопросе.

Асока, чувствуя моё настроение, тихонько положила свою ладошку мне на плечо, намекая, что она здесь.

«Твою мать. Не думал я, что будет настолько трудно… Было бы неплохо хоть ненадолго отстраниться от всего этого, и просто отдохнуть… От войны, от учёбы, от всех этих мелочных обязанностей… Н-да… Мечты и есть мечты, потому как они трудно осуществимы, а когда достигаешь их — есть риск потерять смысл жизни».

Усмехнувшись, я налил себе полною кружку… чего-то там алкогольного и осушил, закусывая подвернувшимся под руку фруктом.

«И ничего с этой ситуацией не поделаешь. Придётся идти наперекор всему, преодолевать препятствия, и может, когда-нибудь, я смогу… Не знаю конкретно, что я смогу, но знаю точно — это будет по-моему, и никак иначе».

Из своих размышлений я был выдернут голосом Асоки.

— Учитель, — девочка указала мне на входящего в ложу слугу. Вслед за которым вошла… сногсшибательная твиʼлечка с жёлтым оттенком кожи.

— Господин Джабба посылает вам свою лучшую танцовщицу, дабы она усладила ваш взор своим танцем.

В этот момент музыканты сменили мелодию, и какая-то певица — или даже парочка — затянули весёлую песенку. И твиʼлечка закружилась в танце, не слишком сложном, но таком грациозном и красивом, что захватывало дух. На некоторое время мы погрузились в созерцание: даже Асока заинтересовалась, с восхищением смотря на пируэты танцовщицы.

Через некоторое время девочка поинтересовалась:

— Учитель, эта девушка, она… рабыня? — намекая на характерный ошейник твиʼлечки.

— Скорее всего.

— Но… Мы же должны что-то сделать? Наш долг…

— Какой долг? — я порядком изумился.

— Ну… Перед Республикой! Джедаи не одобряют рабство!

— Джедаи — может быть. А вот Республика — одобряет.