Палубу заволокло густым туманом.

Джа-Джинни поднялся; его крылья дрогнули, а выражение лица сделалось напряженным – крылан огляделся по сторонам, словно высматривая, нет ли неподалеку врага.

– Это я-то? Удивляешь, старина. Я всегда был здесь, рядом с тобой.

Музыка играла, то удаляясь, то приближаясь вновь. Кукла в синем платье обняла его за ногу и прижалась всем своим деревянным тельцем, знакомый голос прошептал на ухо:

– Все будет хорошо. Ты наконец-то пришел к концу пути.

А потом он расслышал сквозь чарующую музыку какой-то другой звук – странный, тревожный. Чей-то крик? Эрдан открыл глаза, чтобы посмотреть, кто посмел нарушить его волшебный сон, – но ничего не увидел. Туман загустел; в нем бродили смутные тени, их голоса звучали глухо и неразборчиво… Он никак не мог понять, кто это.

– Забудь… забудь все… отдыхай…

Эрдану с трудом удалось удержаться на грани сна и бодрствования: происходило что-то очень плохое. Он чувствовал, как некая сила вмешивается в его воспоминания, отсекает и выбрасывает то, что ей кажется ненужным, и понимал – пройдет совсем немного времени, и уже ничего нельзя будет исправить.

Он забудет даже собственное имя.

Одна из теней в тумане остановилась неподалеку, и Эрдан, хотя не мог разглядеть ее лица, ощутил на себе взгляд. Тень начала расти, у нее появились крылья, объятые пламенем. Жгучий алый свет разогнал хмарь, но совсем не надолго – он успел лишь мельком увидеть прекрасную птицу с черно-красным оперением, а потом все исчезло, осталась лишь музыка.

Музыка…

«Зачем куда-то плыть, когда Великий Шторм все равно тебя настигнет?»

Казалось, сразу два музыканта соревнуются – кто уведет за собой больше слушателей? Две мелодии то сплетались, то разлетались в разные стороны: одна была громче и злее, другая же словно плакала, просила о чем-то. Эрдан почувствовал себя веревкой, которую двое тянут в разные стороны, и понял, что вот-вот разорвется.

А потом один из музыкантов сфальшивил.

Прямо у него над ухом раздался пронзительный звук, настолько громкий, что Эрдан чуть не оглох. Зато сразу после этого волшебный туман рассеялся. Мастер-корабел вновь ощутил под ногами палубу «Невесты ветра» и понял, что фрегат поворачивает в обратную сторону.

Потому что там, куда они едва не заплыли, обитали самые настоящие сирены.

По лицу Крейна было трудно понять, что он чувствует. Внешне магус сохранял спокойствие, но Эрдан видел в его глазах танцующие искорки и ощущал, как ~дрожит~ от возмущения «Невеста ветра». Какое чудо спасло их от страшной смерти? Ведь сирены едва не свели с ума всю команду. Еще чуть-чуть, и они бы бросились в море или перебили друг друга, а «Невеста», убаюканная песней морских тварей, продолжала бы плыть по воле волн до тех пор, пока не очнулась бы в ужасе.

– У всех все в порядке? – крикнул магус, словно не доверяя своим чувствам.

Те, кого песня сирен застигла на палубе, ответили не сразу – все-таки магия была слишком сильна. Крейн огляделся, словно искал кого-то, и совсем скоро Эрдан получил ответ на вопрос, что именно их спасло.

– Сандер!

Матрос заспешил к капитану, пряча сирринг за спиной. Недотепа выглядел донельзя смущенным и оробевшим, словно сделал что-то очень плохое. «Да он же играл все это время!» – вспомнил Эрдан. Крейн взглянул на музыканта так, словно впервые его увидел, а потом тихо проговорил:

– Спасибо.

Сандер резко кивнул, дернул плечом и поспешно ретировался. Крейн махнул рукой Эрдану и Умберто, окликнул Джа-Джинни и, чуть помедлив, позвал Эсме.

Им предстояло решить, что делать дальше.

Собравшись в каюте капитана, они очень долго молчали. Магус уставился на старую карту, и по его лицу пробегали грозовые облака: отыскать кружной путь было очень сложно. Никто не мог набраться смелости и заговорить первым, но каждый понимал причину случившегося – за исключением разве что Эсме… Хотя ее задумчивый взгляд можно было толковать как угодно.

Наконец Крейн сказал:

– Для того чтобы обогнуть Гудо с востока, понадобится не меньше двух недель, но не это главное. Я долго думал, откуда взялось то безымянное чудовище… Оно могло прийти только из моря Кракена. Старые легенды говорят, что в тех краях есть создания, которых боятся даже мерры, что уж говорить о людях. Если мы отправимся этим путем, то вполне можем встретить тварь снова, а может быть, и не одну. Я не вправе подвергать команду такому риску.

– Западный путь? – несмело предложил Умберто. – Меррский котел опасен, но не до такой же степени…

– Это семь-восемь недель пути, и нам не хватит припасов, – Крейн скривился. – А если вернуться до какого-нибудь южного порта Окраины, мы застрянем там надолго. После такой неудачи… развернувшись почти у самой цели… даже мне будет трудно вновь отправиться в эти воды.

– Я сдаюсь! – Умберто поднял руки. – Что же делать?

– Думать. И хорошенько! Пока что приходит в голову лишь одна мысль – поискать проход среди малых островов к западу отсюда. На это уйдет дней семь. Там вообще-то слишком мелко, но если нам повезет…

– Нет, это нам не подойдет, – возразил Джа-Джинни. – Сам видишь, сколько рифов обозначено на карте! Если мы застрянем, подмоги ждать неоткуда.

– Тогда я жду предложений, – сказал магус после долгой паузы. – Только не предлагайте просто взять и вернуться, а то сброшу за борт.

Он заставил себя пошутить и добился слабых улыбок, но не более того. Эрдан смотрел на своего ученика и видел, что тот и впрямь не знает, что делать. Положение было хоть и не угрожающим, но по-настоящему безнадежным. Мастер-корабел рискнул бы предположить, что все собравшиеся в капитанской каюте думают сейчас об одном и том же: промучившись здесь несколько дней, они отправятся в обратный путь несолоно хлебавши, чтобы повторить попытку после того, как в западных водах закончится сезон штормов и Меррский котел опустеет. Чем бы ни закончилось в итоге их путешествие, вскоре во всех портах заговорят, что Кристобаля Крейна победили сирены. Да, именно такие слухи будут повторять с удивлением и злорадством, потому что людям нравится, когда кто-то сильный вдруг оказывается побежден. Что ж, проигрывать тоже надо умеючи…

Кристобаль поднял голову, и их взгляды встретились.

«Или я не прав? – подумал мастер-корабел с внезапным беспокойством. – Неужели ты настолько одержим этим сокровищем, что придумаешь выход из безнадежного положения?»

Эсме, робко кашлянув, вступила в беседу:

– Я ничего не знаю о сиренах – кроме того, что они опасны.

– Их никто не видел, но многие, если верить легендам, слышали, – начал объяснять Джа-Джинни. – Эти твари все время поют, и их песня сводит с ума всех существ, наделенных разумом. Корабли, имевшие несчастье повстречать на своем пути сирен, потом приходят в порт без царапины, но и без единой живой души на борту. Ты, должно быть, почувствовала на себе, как их песня… проникает в душу. Если кому-то удается спастись, на картах ставят отметки, и они обычно не устаревают, потому что сирены никогда не перемещаются на другое место. Я ведь говорил, что этот пролив неспроста так называется… – Он, нахмурившись, замолчал.

– Но мы решили послушать картографа, – продолжил Эрдан. – А зря.

Он снова посмотрел на Кристобаля, но тот теперь безучастно глядел куда-то в пустоту. Они совершили ошибку, доверившись Камэ. «А Паучок-то хороша! – подумал Эрдан с невольным восхищением. – Спела нам прекрасную песенку, ничуть не хуже сирены, – мы и поверили!»

– Не думаю, что Камэ ошиблась, – сказал он. – Сдается, ее замысел изначально заключался в том, чтобы вернуть нас назад… возможно, чтобы мы попросили помощи у Лайры… или у нее самой.

– Я ни у кого не попрошу помощи, – проговорил Крейн тихим, но уверенным голосом. – Выход должен быть, и мы его найдем.

– Э-э… так вот я об этом… – Эсме покраснела от смущения. – Раз дело в песне сирен… что, если все заткнут уши?

Это было просто до безумия. Так просто, что не верилось.