— Так! Не разочаровывай меня, драгоценная моя! А то я могу серьёзно рассердиться. Столько усилий, и что — впустую? Давай-ка разбирай записи и соображай. Быстренько, быстренько!

— Ты просто…

— Мы оба с тобой боремся за мировую власть, не так ли? Мы на начале этого пути, мы на него уже вступили. Сама знаешь, тут либо добираешься до цели, либо теряешь голову. Убьют-то не только меня.

— Меня нельзя убить.

— Тебя снова отправят на консервацию. Хочешь?

— Сам отлично знаешь, чего я хочу. Но почему я должна всё делать одна?

— Одна? Ты оборзела, драгоценная моя. Армию ты никак из рукава достала. Интриги затеваешь сама, м-м? Перемещаешься туда-сюда тоже. Я помог тебе всем, чем только мог, и сделал очень много. Одно завоевание Ишнифа и возвращение этих записей чего стоит. Что я могу сделать ещё? Танцевать вокруг тебя с бубнами?

— Танцевать, может, и не к чему. Но адресовать требования, мол, знать ничего не желаю, крутись как знаешь…

— А ты разве как-то по-другому со мной обращаешься? Мы квиты. И, в общем, всё правильно. Демон иное обращение с ним не воспринял бы, верно?

Она помолчала, демонстрируя, как сильно её интересуют старые записи. И отвечать стала лишь тогда, когда поняла — я не отстану. Я жду.

— Видимо, нет. И что? Послушай, я намного больше тебя желаю, чтоб всё получилось. И надеюсь, что ты не наделаешь глупостей. Твой человек, между прочим, разумен. Он делает всё, чтоб ты оставался настороже, не расхолаживался. Даже если его доводы кажутся тебе сомнительными, обрати внимание на его более правильный взгляд на окружающий мир. Более правильный, чем у тебя.

— Ты тоже полагаешь, что Мониль мне угрожает?

— Я ведь демоница. Я всегда подозреваю всех. Для меня это нормально. Естественно, как дыхание. Никто из живущих вокруг не преследует твои цели более последовательно, чем ты сам. Разве только твоим ученикам может быть интересно твоё возвышение, потому что от него зависит их собственный успех. Но монильцы, наверное, куда охотнее увидели бы тебя в гробу, чем на вершинах власти. Пусть даже власть будет лишь реальной, но не объявленной.

— Пожалуй. Однако им ведь некуда деваться.

— Всегда есть выход. Всегда. Когда ты закончишь работу, тебе придётся каждый миг опасаться за свою жизнь.

Она посмотрела на меня так искренне и ласково, что в первый момент я почти забыл, с кем имею дело. Но быстро пришёл в себя, и помог мне в этом даже не здравый смысл или накопленный опыт, а внезапное появление на пороге комнаты молоденькой девушки, светленькой, как пёрышко. Я не знал её, но припомнил, что, кажется, пару раз проходил мимо, просто был слишком заморочен, чтоб обращать внимание на новое лицо.

А сейчас, расслабленный, даже разнежившийся, взглянул на незнакомку с выраженным интересом. Отметил, конечно, как она мила, какие у неё правильные черты лица, и как ей идут молочно-белые волосы — лёгкие, беспокоящиеся от каждого движения воздуха. И глаза, конечно, очень выразительные.

— Привет.

— Извините… Остальные спрашивают, нужна ли помощь.

— Нет, всё в порядке. Я просто. — Не придумав, чем же таким мне пришлось срочно заниматься, просто промолчал. — Я вас раньше не видел. Как вас зовут?

— Нина. Я бухгалтер. Маргарита Леонидовна пригласила меня быть её помощницей.

Она почему-то смутилась, зарделась настолько, что даже волосы налились восходным сиянием. Я поневоле заулыбался ей, похоже, только усиливая смущение.

— А, ну правильно. Рита говорила мне о вас. Я сам предложил ей взять кого-нибудь в помощь. И она хорошо о вас отзывалась. Надеюсь, работа не слишком утомительная.

— Что вы! Совсем простая. И при этом очень интересная. — Она уже пятилась, словно боялась, что я к ней прикоснусь. У меня сжалось сердце, и даже трудно понять, почему.

— Зря ты на неё заглядываешься, — прохладно заметила аин. — Не позволю. Моё предупреждение в силе, потому что свою ученицу ты мне так и не пообещал. А уж сейчас, когда тебе нужно полностью посвятить себя делу, и думать только о деле и о своей безопасности — тем более стану вмешиваться в любой твой посторонний контакт. Так что извини.

— А если я напомню тебе о такой вещи, как экзорцизм?

— Сейчас ты не станешь так со мной поступать. Я тебе нужна, и очень. Круглосуточно, каждый час. Да и… Знаешь, может быть достаточно одного-единственного случая, чтоб разрушить твои отношения. Да, я это сделаю. Что может мне помешать? Ты ни с одной женщиной, кроме меня, не построишь длительных равновесных отношений.

— Кхм…

— Я ревнивая.

— Ты дурында.

— И заметь: девочка не пришла в восторг от твоего к ней интереса. Ты ей неприятен.

— Посмотрим… Нина, а можно перейти на «ты»? Мы все тут на «ты». Ко мне, само собой, остальные тоже так обращаются.

— Конечно. Спасибо.

— Может, прогуляемся?

— Я… Честно говоря, хотела вернуться к столу. Посидеть со всеми…

— Хорошо. Пойдём.

— Что — съел? — хладнокровно спросила демоница. — Так-то!

Огорчался я недолго. Мысли занимало другое. Может быть, Леонид прав? Нет ли у меня причин насторожиться? С одной стороны, Дьюргам сильно мне помог, прислав группку лучших монильских магов и целую армию, хоть и запоздало. С другой — если хочешь потянуть время, ты найдёшь способ это сделать, и всё будет выглядеть вполне благопристойно. Истину я никогда не узнаю, разве что найду способ когда-нибудь заглянуть в душу главы Курии, как смотрю в эмоции и переживания аин.

И это недоверие к единственному сильному союзнику во мне пробуждает один из моих же людей! Если я послушаю Леонида, то останусь один на один против всего мира, имея за спиной всего-то скудную группку учеников. И тут не до подсчёта своих преимуществ — одно осознание трудностей ситуации способно лишить воли. В свете этого даже с выходкой аин я смирился довольно-таки легко. Может, она права, и флирт лучше отложить до конца войны, или вообще забыть о нём. В принципе, какая женщина вообще заинтересуется мужчиной с таким обременением, как у меня?

Однако здравый смысл — одно, а желания — совсем другое. Вино потихоньку всасывалось в кровь, и стремление уступить соблазну уверенно брало верх. В самом конце приятного вечера, когда дождь всё-таки хлынул, наполняя воздух ароматом чистой влаги и радуя нас тем фактом, что мы дальновидно расположились на пикник под крышей, я заметил, что Рита здорово расслабилась, пришла в самое благодушное настроение, а потому подсел к ней, чтоб расспросить о новенькой.

— Нина-то? Ты зря обеспокоился — она выглядит молодо, но вообще очень хорошо соображает, и с образованием у неё в порядке. Ты просил подобрать хорошую помощницу, и я…

— Да всё нормально! Она мне как раз очень понравилась.

— Понравилась, да? — Женщина сощурилась, разглядывая меня. — Ты на неё не смотри.

— Она замужем?

— Где там… Слушай, просто лучше тебе выбрать другой объект. Поверь, это так.

— Намекаешь, что я — так себе кандидат в кавалеры?

— Да брось ты, в самом деле. Ерунда — ты отличный парень, а в свете твоего положения и доходов — просто суперский вариант. Так что желающих будет много. Но Нина — совершенно особое дело. Ладно, скажу. У неё и парня-то никогда не было. Видишь ли, в чём дело… Ладно, скажу прямо: она сторонится мужчин. Лицо можешь не корчить — женщины её тоже мало интересуют.

— Никаких лиц я не делаю!

— Вот и отлично. Знаешь, бывают девушки, которые предпочитают обходиться без секса. Асексуальные люди встречаются. И они абсолютно нормальны, знаешь ли…

— Причём имеют полное право жить так, как им угодно, — подхватил я. — Можешь быть уверена, я уважаю чужую жизненную позицию. Вообще ты меня очень порадовала, и теперь уж я эту девушку точно не упущу.

— Слушай, я бы предпочла, чтоб Ниночке здесь было хорошо. На фига ты собираешься её перевоспитывать?

— Да избави боже. Видишь ли… Только с такой девочкой у меня вообще может что-нибудь получиться.

— Да ладно… А ты вообще в каком смысле?