Но спустя мгновения тишина воцарилась вновь, в ответ не прозвучало ни единого звука. Цзинь Цзы Сюнь вскрикнул: «Мы давно зачистили эту местность, поджидая тебя здесь. Сколько ни играй на флейте, а помощников призвать не получится. Это место — могила, приготовленная специально для тебя!»

Вэй У Сянь ответил с холодной усмешкой: «Что ж, ты сам напросился!»

После его слов Вэнь Нин протянул руку к шее и сорвал красный шнурок, на котором висел сдерживающий талисман.

Когда шнурок был порван, Вэнь Нин пошатнулся, мышцы его лица начали постепенно искривляться, по шее к щекам поползли черные линии, напоминающие трещины. Резко вскинув голову, мертвец издал долгий нечеловеческий рев!

Среди трехсот заклинателей, устроивших засаду, многие считались мастерами Ночной охоты, но даже им не доводилось слышать, чтобы лютый мертвец издавал столь ужасающие звуки. Каждый ощутил, как почва уходит из-под ног. У Цзинь Цзы Сюня тоже зашевелились волосы на голове. Он поднял руку и скомандовал: «Огонь!»

Стрелы обрушились проливным дождем!

Вэнь Нин голыми руками вырвал кусок скалы и поднял высоко над собой, заслоняясь от ударов бесчисленных стрел. Когда стрелы перестали падать, больше сотни заклинателей спрыгнули со скал и набросились на двоих людей внизу, намереваясь их убить. Вэй У Сянь отступил на несколько шагов, уворачиваясь от внезапного удара меча.

Это Цзинь Цзы Сюнь воспользовался моментом, пока Вэнь Нин сражается с сотней заклинателей, и нанес удар без предупреждения. Он ясно видел, что при Вэй У Сяне нет поясного меча, лишь флейта, которая теперь оказалась бесполезной, поэтому Цзинь Цзы Сюнь расхохотался: «Вот и цена за твою немыслимую самонадеянность. Как ты будешь защищаться, не имея при себе меча?»

Вэй У Сянь выбросил перед собой ворох горящих зеленым пламенем талисманов, от удара которых свет меча Цзинь Цзы Сюня заметно потускнел. Только что он смеялся, но теперь его настигло потрясение, и пришлось спешно сконцентрироваться на защите. Спустя некоторое время ближнего сражения между ними, из рукава Вэй У Сяня вылетела какая-то вещица. Взгляд Вэй У Сяня застыл, в душе он воскликнул: «Плохо!»

То был подарок, приготовленный для Цзинь Лина. Вэй У Сянь относился к нему, словно к драгоценному сокровищу, боялся сломать неосторожным движением, поэтому просто убрал недалеко в рукав и время от времени вынимал, чтобы полюбоваться. А теперь коробочка по неосторожности вылетела из рукава во время боя прямо в сторону Цзинь Цзы Сюня. Тот сперва решил, что это тайное оружие или яд, или что-то похожее, потому собирался увернуться, но увидев, как переменилось лицо Вэй У Сяня, решил схватить вещицу. Заметив на деревянной коробочке тонкой работы надпись — имя Цзинь Лина и восемь иероглифов, обозначающие его гороскоп рождения, Цзинь Цзы Сюнь удивленно замер, а затем, с приходом осознания, громко расхохотался.

Вэй У Сянь же, напротив, сделался чернее тучи и прошипел, чеканя слова: «Отдай. Мне. Это».

Цзинь Цзы Сюнь потряс коробочку в руках и насмешливо спросил: «Это подарок для А-Лина?»

Неподалеку Вэнь Нин в одиночку сражался с сотней заклинателей, убивая всех без разбора. Цзинь Цзы Сюнь продолжал: «Ты же не мог в самом деле решить, что сможешь принять участие в торжестве в честь полной луны А-Лина?»

Эта фраза заставила руку Вэй У Сяня дрогнуть.

Внезапно раздался крик: «Прекратите!»

Фигура в белых одеждах легко спрыгнула в ущелье сверху и встала между Вэй У Сянем и Цзинь Цзы Сюнем. Последний, взглянув на прибывшего, потерянно проговорил: «Цзы Сюань? Что ты здесь делаешь?!»

Цзинь Цзы Сюань схватился за меч, висящий на поясе, и в гневе выкрикнул: «Как ты думаешь, что я здесь делаю!»

Цзинь Цзы Сюнь спросил: «А где А-Яо?»

Ведь это именно Цзинь Гуан Яо должен был появиться здесь, чтобы оказать помощь Цзинь Цзы Сюню. Еще в прошлом году Цзинь Цзы Сюнь весьма презрительно относился к нему, считая общение с Цзинь Гуан Яо ниже своего достоинства. Но в последнее время отношения между ними улучшились, теперь их нельзя было сравнить с прежними. Цзинь Цзы Сюнь даже стал называть Цзинь Гуан Яо в более дружеской манере. Цзинь Цзы Сюань ответил: «Я запер его в Башне Кои. Если бы я не обратил внимания на его странное поведение и не вытащил признание, что бы вы здесь учинили? Почему ты не сказал мне, что подвергся проклятию Сотни Дыр и Тысячи Язв? Вместо этого решил молча сотворить подобное?»

Цзинь Цзы Сюню явно непросто было признаваться, что за проклятие на него наслали. Во-первых, сам по себе мужчина отличался красивой внешностью и телосложением, чем всегда гордился, поэтому не мог так просто позволить кому-то узнать о премерзком и страшном проклятии, жертвой которого стал. Во-вторых, сам факт проклятия означал, что как заклинатель Цзинь Цзы Сюнь недостаточно силен, его духовной силы недостаточно, чтобы защититься от подобного, и это также весьма позорный факт, не подходящий для огласки. Потому Цзинь Цзы Сюнь рассказал обо всем лишь Цзинь Гуан Шаню, чтобы тот отыскал для него лучшего мастера тайных проклятий и врачевателя. К несчастью, и врачеватели, и мастера проклятий лишь развели руками. Как раз кстати приближалось празднование полной луны Цзинь Лина, и Цзинь Цзы Сюань, ко всеобщему удивлению, лично выслал приглашение Вэй У Сяню.

Цзинь Гуан Шань не слишком обрадовался подобному решению, поэтому посоветовал Цзинь Цзы Сюню воспользоваться моментом в собственных целях — и убить Вэй У Сяня по пути на празднество. Таким образом он не сможет явиться в Башню Кои.

При этом Вэй У Сянь являлся шиди Цзян Янь Ли, а судя по тому, как сильно были привязаны друг к другу супруги, Цзинь Цзы Сюань рассказывал Цзян Янь Ли абсолютно все значимые и пустяковые события. Опасаясь, что замысел просочится, и Вэй У Сянь не пойдет на празднество, заговорщики держали Цзинь Цзы Сюаня в неведении. Строго говоря, поступок от начала до конца был не совсем честным. Увидев, что правда раскрылась, Цзинь Цзы Сюнь вначале растерялся, ощущая себя виноватым, но все же собственная жизнь была важнее, поэтому мужчина произнес: «Цзы Сюань, прошу тебя, пока ничего не говори невестке. Когда я избавлюсь от этой чертовщины на своем теле, принесу вам официальные извинения!»

Когда Вэй У Сянь виделся с Цзинь Цзы Сюанем в прошлый раз, последний все еще был полон юношеского высокомерия. Но теперь, будучи семейным человеком, он стал выглядеть намного серьезнее, даже голос сделался более сильным и убедительным. Помрачнев, Цзинь Цзы Сюань произнес: «Мы все еще можем уладить конфликт мирно, вам обоим лучше убрать оружие».

Цзинь Цзы Сюнь вспылил: «Все повернулось подобным образом, а ты хочешь уладить конфликт мирно? Ты видел, что происходит с моим телом?!»

Цзинь Цзы Сюань, останавливая его от демонстрации испещренной отверстиями груди, поспешно произнес: «Не нужно! Цзинь Гуан Яо все мне рассказал!»

Цзинь Цзы Сюнь продолжил: «В таком случае, раз уж он все тебе рассказал, ты должен понимать, что я больше не могу ждать. Неужели ты, памятуя о том, что он является шиди невестки, ради нее откажешься от спасения брата?!»

Цзинь Цзы Сюань ответил: «Ты прекрасно знаешь, что я не такой человек! Тот факт, что именно он наслал на тебя проклятие, еще под сомнением. Зачем поступать столь скоропалительно? Все-таки я лично пригласил Вэй У Сяня на торжество в честь А-Лина. В какое положение вы ставите меня подобными действиями? И в какое положение ставите мою жену?»

Цзинь Цзы Сюнь повысил голос: «Лучше всего, если он вовсе не сможет прийти на торжество! Кто он такой, этот Вэй У Сянь, разве он достоин присутствовать на нашем семейном банкете? Любой, кто с ним общается, очерняет себя навечно! Цзы Сюань, неужели ты не беспокоишься, что, пригласив его, запятнаешь и себя, и невестку, и А-Лина несмываемым клеймом?!»

Цзинь Цзы Сюань выкрикнул: «А ну замолчи сейчас же!»

Цзинь Цзы Сюнь, изрядно разгневанный, с силой сжал ладонь, и маленькая коробочка вместе с серебряным колокольчиком и яшмовой подвеской внутри в тот же миг оказалась раздавлена в мелкую крошку!