Но разве не ересь подобная молитва?

Ничего не изменилось. Все тот же кровавокрасный свет заливал готовую воспламениться планету.

— Дай мне увидеть свет Рогала Дорна! — монотонно бубнил Леке.

Ракел непрестанно повторяла:

— Я — ниндзя. Мне по силам вынести любую пытку.

Это порадовало Джака. Значит, воровка смирилась с уготованной ей судьбой. Видимо, жара всколыхнула в ее душе какие-то высшие инстинкты, подготавливая к приходу Мелинды.

— Смотрите! — воскликнул Гримм. — Вода!

Из-под земли бил фонтан. Хрустальные капельки переливались на солнце всеми цветами радуги.

— Очередной мираж.

— Нет! Ялд! Ялд!

Камелопарды, учуяв воду, сами побежали быстрее. Животным не потребовалась команда «Рокна!», чтобы остановиться у источника живительной влаги. Джак и его спутники спешились. К воде спешили другие беженцы, подъехал белый лимузин, из мотора которого валил густой дым.

Вот он, сияющий путь! Люди и животные забрались в воду, ловя капли и радуясь спасению.

— Мы должны воздать благодарность Императору! — сказал Джак.

— И трещине в скале от дьявольской жары, — добавил Гримм, — и водяной жиле.

И все же это было чудо.

Леке бросил косой взгляд на лимузин. Водитель в белом шелковом одеянии, с тюрбаном на голове, ведром носил воду и выливал на капот, чтобы открыть крышку и добраться до мотора.

— Эй, — окликнул его Леке. — Ты заранее приспустил шины, да?

Мужчина вздрогнул, услышав вопрос на имперготе.

— Ты спускаешь шины? — повторил на сабурлобском диалекте д'Аркебуз.

— Да.

Ответ краткий и враждебный. Чего хочет полуголый верзила? Уж не отнять ли автомобиль?

— Ты молодец, приятель! — похвалил Леке. — Не многие водители принимают меры против жары.

— Место спасения здесь, — заявил один из пассажиров машины. Очевидно, он свихнулся от радости. — Мы прячемся по горло в воде.

— Место спасения дальше, — возразил другой пассажир. Говорил он мягко и терпеливо, так увещевают буйно помешанных, способных натворить бед. — Спасение — каменный лабиринт, помнишь? Сначала мы проезжаем мимо хижины отшельника, которую я описываю.

— Лабиринт? — переспросила высокая черноволосая дама, приехавшая на камелопарде.

— А что за хижина? — вторила ее спутница, худая старуха с испачканным пылью и потом лицом.

— В горах живут привидения, — сообщил информатор. — Я из Бара Бандобаста, я знаю. Туда никто не ходит. У входа в каньон находится обитель аскетов.

— Кого? — переспросил кто-то.

— Уединенных отшельников, которые молятся, призывая лик Императора явиться на солнце. Сабурлоб тогда становится главной планетой в космосе.

— Извините, — вмешался Гримм. — Сколько отшельников там живет?

— Сотни.

— Ничего себе хижина. Какие же они отшельники?

— Каждый аскет сидит на отдельном каменном столбе! — ответил житель Бара Бандобаста, решив, что карлик ужасно глуп.

— Значит, сегодня им приходится туго. Если они до сих пор не сваливаются с камней, как мухи!

Из-за песчаного бархана возникла высокая фигура в когда-то зеленой униформе. Загоревшии на солнце до пурпурного цвета элдар все же сохранял грациозность и обаяние. Копна черных волос падала ему на лицо, опаленная кожа покрылась волдырями.

Гвардеец покачнулся, но не выпустил из рук лазерное ружье, направив его на барахтающихся в воде людей.

— Инопланетянин!

Кто-то из пассажиров лимузина выстрелил из обреза. Пуля не задела элдара. В толпе даже не поняли, что произошло, посчитав хлопок треском расколовшегося камня. Но арлекин заметил разницу. Прижав приклад к плечу, он выпустил луч туда, откуда прозвучал выстрел, но тоже промахнулся. Луч попал в багажник лимузина, где хранилась запасная канистра с горючим. Машина превратилась в пылающие обломки.

Водитель взвыл от горя, в отчаянии разрывая белые шелка.

ТРА-ТА-ТА бум ТА-РА-РАХ, выстрелил Леке, и уж он-то не промахнулся.

Десантник вскочил на камелопарда, знаками показывая товарищам последовать его примеру, пока обескураженные пассажиры лимузина не пришли в себя и не попытались завладеть стоявшими без седоков животными.

Две дамы, прибывшие к источнику верхом, пришли к такому же умозаключению и резво вскочили в седла.

Размахивая болтером, Леке крикнул:

— Хат-хат-шутур! Ялд!

Запевале ответил дружный хор, и маленький оазис остался позади.

Две женщины решили присоединиться к группе Джака. Что ж, с ними отряд выглядит естественнее — если на Сабурлобе осталось хоть что-то естественное.

— Канистра все равно взорвалась бы, — безоблачно рассмеялся Гримм. — И цилиндрам недолго оставалось. Когда сбиваешь масло, главное — не переусердствовать.

— Избавь нас от своих кухонных заповедей, — отмахнулся Джак. — Я должен помедитировать.

Ракел бросила подозрительный взгляд на непрошеных спутниц.

— Питаетесь отдельно, — предупредила она. Хорошее начало. — Я принадлежу к клану имперских ниндзя.

В ней явно произошел качественный сдвиг.

Столбы из темного базальта. Сотни колонн с плоскими верхушками высотой от пяти до пятидесяти метров занимали площадь в несколько квадратных километров в центре пустыни. Природное сооружение походило на развалины удивительного древнего храма.

На одной из колонн на коленях неподвижно сидел отшельник в белой рясе. Лицо его почернело от солнца. Вблизи стало ясно, что аскет давным-давно превратился в мумию.

На камне было выбито: «Его огромный красный глаз наблюдает».

На другом столбе, где возвышалась точно такая же мумия, надпись гласила: «Родоначальник Сущего».

Беженцы медленно брели по каменному лесу. Счастливчики ехали на камелопардах и в автомобилях, но большинство все же передвигалось пешком. То тут, то там люди падали и больше не вставали. Все были измучены долгим переходом и почти не обращали внимания на диковинных отшельников.

Среди планет Империи существовали многие, где набожность равнялась безумию. Сумасшествие заразительно. Пилигримы, посетившие Шандабар в Святой Год, вдохновлялись и уходили в пустыню для уединения. Чем дальше Джак углублялся в дебри каменных джунглей, тем плотнее становились ряды аскетов.

Пока им встречались лишь иссушенные ветром и временем трупы. Живые где-то спрятались от песчаной бури.

Ах, вот она — «хижина» аскетов. Огромная гора, изрезанная множеством пещер, походила на улей. Пустой улей. Переждав бурю, отшельники вернулись на свои нашесты. Мумии на столбах убила не буря, а солнце. Сабурлоб считался холодной планетой. Понадеявшись, что жара спадет, некоторые монахи остались наверху. Истинное благочестие — умереть с молитвой на устах. Остался ли в горе-улье кто-нибудь живой?

Камелопарды замедлили шаг, они с опаской оглядывались по сторонам. Каменная колоннада странным образом влияла на животных.

Здесь царило безмолвие.

Снова встретилась надпись: «Родоначальник Сущего». На большинстве планет Империи говорили: «Отец Сущего». Ужас холодными пальцами сжал виски Джака. Мумия на одном из столбов открыла глаза и взглянула прямо на него. Зашевелились аскеты на соседних постаментах, из ртов с острыми клыками донеслось зловещее шипение.

Драко пришпорил камелопарда, крикнув спутникам:

— Это мутанты-генокрады!

Леке и Гримм, рыча проклятия, вытащили болтеры.

Черноволосая женщина воскликнула:

— Что происходит?

Ракел, смекнувшая, в чем дело, спросила о другом:

— Они опасны?

Из Джака непроизвольно вырвалось:

— Моя истинная гейша-ниндзя знала, на что способны генокрады. Она умела распознавать их в любом обличье. Мелинда рвала их зубами на части!

Мутанты заражали людей измененными генами. Нормальные родители могли произвести ужасное потомство, даже не подозревая об этом. Некоторые дети рождались уродами, другие же выглядели вполне обычно, разве что безволосыми. Выдавали их звериные зубы и пронзительные, гипнотизирующие глаза.

Генокрады обладали неимоверной выносливостью. Выведенные ими мутанты наследовали некоторые их качества, например, способность существовать в любой природной среде.