— Боюсь, что ты говоришь о предавших легионах, — куратор сплюнул и покачал головой. — Ни ты, ни другие не найдёте среди нашего собрания ничего из их проклятых реликвий.

— Выслушайте меня, — взмолился Бронислав. — Радамантис давно мёртв, но Огненные Когти нашли его проклятое оружие на ледяном мире Перборей IX, где капеллан замёрз до смерти с тёмной молитвой на устах. Говорят, что ни одна марширующая за Скипетром Ужаса армия не изведает поражения. Бациллум Формидонис сделает воинство неудержимым. Это и интересует Азека Аримана и Тысячу Сынов…

— Тысяча Сынов! — воскликнула Мира.

— Ты оскорбляешь нас своими обвинениями. Мы не храним артефакты проклятых, — гневно прошипел колонист.

— Куратор, — сказал инквизитор. — Помогите мне найти Скипетр Ужаса и уничтожить его. В обмен я уведу тебя и твой народ с этого мира к безопасности. Возможно, не в Империум, но в определённо более приятное место.

Куратор сердито посмотрел на Миру.

— Ты привела ко мне лжепророка?

— Всё это, — Чевак взмахнул тростью, — с Нейтры. Антиквариат с родины Огненных Когтей, несомненно загруженный на корабль-реликвиарий, который здесь разбился. Адептус Астартес, хозяева Нейтры, не сказали вашим предкам, почему надо вывозить такие сокровища. Империум объявил Огненных Когтей еретиками и за использование проклятых артефактов заклеймил Отлучёнными Предателями. Скипетр Ужаса здесь, он спрятан среди святых реликвий с Нейтры, и ваши хозяева — сейчас известные как Реликторы — забрали бы губительное оружие, если бы корабль не стал жертвой Зоба. Я пришёл за артефактом.

— Не разноси его лжи, — приказал куратор, глядя на Миру. — Он не спаситель. Нет ни артефакта, ни угрозы. Всё предначертано. За нами придёт наш народ. Мы будем терпеливо ждать избавления. Оно станет наградой за сохранение великих сокровищ, чтобы они, как и мы, смогли присоединиться к великому коллективу. Лишь тогда зло будет стёрто с лица не только этого мира, но и всей галактики. Так предначертано.

С этими словами куратор засеменил вглубь архива.

Чевак посмотрел на Миру.

— Довольно, — мягко сказала она и опустила глаза.

— У тебя течёт кровь, — заметила Мира, глядя на одежду на бедре инквизитора.

Чевак молчал, его мысли были далеко.

— Останься здесь, я принесу повязку.

Мира ушла, и хотя из разорванных швов по ноге текла кровь, Чевак всё равно поковылял за куратором.

Зайдя за угол, инквизитор к своему удивлению обнаружил тупик. В нём красовался каменный саркофаг, с резной крышкой которого было что-то не так.

Чевак проковылял к реликвии. Постучав металлической тростью по крышке и краю саркофага, инквизитор приоткрыл крышку. Внутрь проник свет, и Бронислав обнаружил, что у гроба нет дна. На его месте в металлической палубе была прорублена дыра, во тьме которой исчезали ступени. Чевак начал спускаться.

В нескольких ярусах под грузовым отсеком Чевак начал сомневаться в разумности погони. Он мог быть в том же корабле или совершенно другом судне, без света было непонятно. Несколько раз инквизитор останавливался, массируя ужасно болевшую и кровоточившую ногу, и вглядывался во мрак. Он был уверен, что видел слабую рябь движения, и воображение заполняло пробелы, рисуя образы чудовищ, крадущихся во тьме подземелья колонии.

На маленькой площадке Чевак понял, что ему нужно отдохнуть. Теперь кровь из раны на ноге текла ручьём, и инквизитор счёл разумным снять пояс и завязать его над бинтами. Площадка выходила на переборку. Металлическая дверь опустилась, но не до конца, позволяя мерзкому свету сочиться наружу. Прижав лицо к решётке пола, Чевак вгляделся в зал.

Когда глаза приспособились, инквизитор смог разглядеть полы плащей и сандалии разных колонистов. Они собрались перед гротескным троном, чьё подножие скребли два громадных копыта. Дрожь ужаса прошла по спине инквизитора при мысли о том, какому чудовищу они могли принадлежать. Один из колонистов опустился на колени и откинул капюшон, чтобы поцеловать чудовищную стопу. Куратор. Что же, этому не стоило удивляться. У Гиблой Посадки действительно было мало шансов выжить на Нерее без покровительства демонов.

Решётка под щекой Чевака задрожала, по залам разбившегося корабля разнёсся гром колокола. Инквизитор поспешил наверх, пока его движения скрывал звон. Свежий корабль-жертва падал с тёмных небес, колония собиралась для утилизации, а это значило, что куратор вернётся. Тяжело поднимаясь по лестнице, Чевак не мог избавиться от мысли, что ему стоит опасаться не куратора. На задворках разума тьма внизу порождала чудовищ из мрачных сказок. Он услышал шипение совсем рядом с ухом. Точно. Это не мелькающая мысль и не разыгравшееся воображение. Дрожь в спине отдавалась пожаром в крови на бедре, и инквизитор как можно быстрее семенил наверх.

Чевак обнаружил Миру рядом с колоколом вместе с особенно невезучим колонистом. У оборванного звонаря не просто росла маленькая гора на месте спины, но и шнур колокола он тянул тремя мускулистыми руками.

— Помоги мне найти этот проклятый артефакт! — крикнул подошедший инквизитор. Времени у всех оставалось мало. Мира не расслышала его сквозь гул колокола и начала осматривать бедро.

— Стой, — рявкнул Чевак. — Нам нужно найти скипетр.

— Что? — спросила Мира, склонив нему ухо.

— Ты можешь прекратить? — крикнул Бронислав на звонаря, но на грубом лице мутанта отразилось лишь недоумение.

— Реубан, — позвала Мира, положив руку на его огромное плечо. Звонарь отпустил шнур, и колокол затих.

— Что? — повторила женщина, но Чевак не ответил. Он вгляделся в мрак под колоколом и странно ухмыльнулся, а затем проковылял к стене и обмотал шнур вокруг обломка собора.

— Что ты делаешь? — вновь спросила Мира. Чевак упёр трость между покрытым горгульями камнем и стеной архива. Падение огромной реликвии потянуло за собой шнур, сорвав колокол с потолка. Великий нейтранский колокол подпрыгнул, треснул и покатился по металлическому полу.

— Что ты делаешь!? — закричала Мира.

Чевак проковылял к разбитому колоколу и ткнул кончиком трости внутрь. Язык лежал неподвижно. Он выглядел странно отличным от нейтранского дизайна самого колокола. Стержень языка украшали рельефные глифы и губительные символы, а набалдашник был бронзовым рогатым черепом. Его окружали полосы металла, образующие круглую клетку с шипами, что придавало предмету явный облик оружия.

— Бациллум Формидонис, — сказал Чевак. — Скипетр Ужаса Тёмного Апостола Радамантиса.

Мира хотела что-то сказать.

— Слушай! — прошипел инквизитор.

Теперь, когда колокол умолк, они ясно слышали рёв двигателей.

— Что это? — напугано спросила Мира.

— Они здесь, — ответил Чевак. — Помоги мне дотащить чёртову дубину наверх. Мы должны её уничтожить.

Архипелаг огласился криками.

Поддерживаемый Мирой под руку, Чевак хромал по изувеченной земле. За ними горбатый Реубан волок на плече Скипетр Ужаса. Вокруг разворачивалась резня. В небе словно богохульная фреска завис звездолёт, боевой корабль. Он явно добрался до Нерея не через гибельный проход сквозь Зоб, и теперь, невредимый и смертоносный, висел на низкой орбите.

— Они пришли, как и предсказал куратор, — прошептала Мира. Чевак узнал в корабле фрегат предателей-астартес с символами Тысячи Сынов. Но ему не пришлось поправлять Миру — это сделали вспышки телепортов среди обломков внизу. Толпы колонистов выбрались из архипелага и пали на колени при виде обещанного спасения. А затем из света выступили предавшие космодесантники в лазурных доспехах и приступили к делу с холодной уверенностью палачей. Они тотчас открыли огонь из болтеров, метким огнём безнаказанно разрывая колонистов на части.

— Тебе им не помочь, — рявкнул Чевак, когда поражённая Мира шагнула вперёд.

— Мы едины…

— Всё кончено. Помоги мне и себе, — сказал ей инквизитор.

Скипетр Ужаса с грохотом рухнул на землю, когда Реубан сбросил с плеч бремя и словно заворожённый направился к бойне.