Торрес последовала совету и засыпала Клюта вопросами.

— Раймус, прошу вас. Что происходит? Кто этот человек?

Клют кивнул, признавая закономерность вопроса капитана.

— Позвольте представить вам, — начал он, — высшего инквизитора Бронислава Чевака из Ордо Ксенос.

Если не считать бормотания Гвидетти и щелканья, с которым кристаллические пластинки ложились на гладкую поверхность стола, в комнате повисло пораженное молчание.

— Это не может быть Чевак, — отрезала Торрес. — Чевак погиб.

— Какое облегчение, — сказал Чевак и снова набил рот едой.

— Она права, — поддержал Торкуил. — Даже те, кто считает, что инквизитор жив, говорят, что он в плену у эльдаров. Другие утверждают, что он — игрушка в руках темных колдунов из легиона Тысячи Сынов.

— Кроме того, сколько же ему тогда лет? — добавила капитан. — Четыреста?

— Четыреста тридцать три, — поправил Чевак с безразличным выражением лица.

— Это Бронислав Чевак, — сказал Клют. Оба инквизитора обменялись взглядами через весь стол. Чевак снова принялся за икру. — Я в этом уверен. До получения своего нынешнего ранга в Ордо я служил ему, как аколит и ученик, на протяжении двадцати из этих четырехсот тридцати трех лет. Потом я воспользовался этим рангом, влиянием и могуществом, чтобы вовлечь вас троих в его поиски здесь, в этой обители ночи.

— Но… — пробормотала Торрес. Слова опережали ее мысли.

— Эльдары, несомненно, раса долгожителей, — со знанием дела начал Чевак. — Это долголетие лишь частично заслуга их биологических особенностей. Я не хочу сказать, что полностью понимаю этот феномен, но, похоже, путешествия через измерения, которые занимают львиную долю их сверхсветовых перемещений по галактике, производят регрессионный эффект на их клеточное старение.

Торрес повернулась к Клюту.

— А простым языком?

— Если провести достаточно времени в Паутине, то процесс старения замедляется, а потом обращается вспять. И не только для чужаков-эльдаров, — с профессиональной осведомленностью пояснил Торкуил и обратился к инквизитору. — Так вы, значит, посетили легендарную Черную Библиотеку Хаоса?

Чевак кинул ложку на блюдо и приступил к амасеку.

— Да, как гость и как пленник, и не хотел бы возвращаться ни в каком качестве.

— А что там было с Азеком Ариманом и Тысячей Сынов? — спросила Эпифани возбужденным голосом, как ребенок, который хочет, чтобы его заметили беседующие взрослые. Ее глаза не отрывались от карт Имперского Таро, разложенных в форме аквилы.

Клюта, похоже, встревожило упоминание Аримана в присутствии Чевака.

— Ариман жаждет проникнуть в Черную Библиотеку и завладеть тайным и запретным знанием, скрытым в ней, — серьезным голосом просветил ее Клют. — Он ищет ее секреты по всей галактике, никогда не прерываясь, и если этот мастер темных искусств когда-либо найдет вход в святилище, то Империум станет свидетелем рождения нового бога Хаоса.

— И как долго вы были рабом этого проклятого колдуна? — мрачно надавил Торкуил.

— Брат Торкуил, хватит, — воскликнул Клют, но вопрос повис в воздухе.

— Я — представитель Святого Ордо. У меня есть титул, и я бы рекомендовал вам использовать его, брат Торкуил, — запальчиво бросил в ответ Чевак.

— Инквизитор, — космический десантник обращался к Клюту, особо подчеркивая титул, — Ариман из Тысячи Сынов коварен и в совершенстве владеет искусством обмана. Как вы можете быть уверены, что это Чевак, а не какой-то самозванец? Более того, откуда вам знать, что это не прислужник Губительных Сил или даже самого Аримана?

— Разумный вопрос, — с сарказмом согласился Чевак.

Клют начал терять терпение из-за этой враждебности между ними и Чеваком и сказал:

— Это приходило мне в голову. Пожалуйста, друзья, достаточно этих провокационных вопросов.

Но теперь и недолгое терпение Чевака подошло к концу.

— Брат Торкуил, я удивлен, что мне об этом говорит воин отлученного ордена. Ордена, чья славная история окончилась бесчестьем, который забросил свой покаянный поход и совершил омерзительные деяния, прикрываясь именем Императора, чтобы завладеть артефактами и использовать запретные орудия Хаоса…

— …против Хаоса! — уверенно прогремел Торкуил.

— Дурная сделка, — парировал Чевак. — Гордый Реликтор, Хаос нельзя обратить против Хаоса. Вы скорее не еретик, а идиот, если верите в это. Темные Силы знают, как жаждете вы завладеть их святотатственными инструментами, и используют это желание, манипулируют им в собственных целях, даже если это желание верноподданных слуг Империума.

— Я полагаю, что в бытность рабом Аримана вы многое узнали об этих Темных Силах, — резко ответил Торкуил.

— Я узнал, что не стоит им доверять, — Чевак повернулся к хозяйке корабля. — А вы, капитан? Вы продаете порченые, разрушительные предметы, и так их мерзость возвращается в Империум, загрязняя его. И все для того, чтобы набить трюм «Малескайта» и карманы вашего драгоценного картеля. В ангаре вы говорили о моей безответственности, так подумайте же о собственной, капитан.

Эпифани улыбнулась высшему инквизитору. Она уже знала, о чем он сейчас скажет.

— Ведьмы и демонхосты? — недоверчиво спросил Чевак. — И ты сидишь тут и судишь меня, Клют?

Клют выдержал взгляд своего начальника.

— Мы в Оке Ужаса, — сообщил он. — Искали вас. И только теперь эти люди узнали о моей цели. Может, позволите дать им время, чтобы принять это? Видит Бог-Император, я втянул их в авантюру, и мне до сих пор от этого тошно. Инсигния Инквизиции едва ли может купить верность в этом смертоносном месте, и я уверен, милорд, что вы об этом знаете. Эти люди работают на меня и на себя. У них есть свои причины быть здесь, они должны быть здесь. Если бы кто-то согласился путешествовать со мной без веских причин, я бы его не взял, ибо счел бы сумасшедшим.

Чевак кивнул с мрачной уверенностью.

— Согласно этой логике, ты и сам сумасшедший, — заметил он, перестав хмуриться.

— Это тоже приходило мне в голову, милорд.

Чевак снова взглянул на Торкуила и Торрес, чьими взглядами можно было убить, и на глуповатую улыбку варповидицы, утратившей связь с реальностью.

— Когда-нибудь, если вы проживете достаточно долго, то поймете, что я часто говорю опрометчиво и даже несколько оскорбительно. Раймус подтвердит, что так и есть. Не думайте о том, что я сказал ранее. Если время, проведенное в Черной Библиотеке, и научило меня чему-то, так это тому — довольно неоднозначно, да — что Хаос и так живет в нас всех. Он существует, торгуя человеческими душами, и питается чувствами и эмоциями, которые естественны по своей природе. Без нас Хаоса не было бы. Добро и зло? Правильное и неправильное? Обитатели галактики используют эти двойственные термины, чтобы успокоить себя, дать себе определение. Боюсь, что большая часть службы во имя Бога-Императора выполняется в той серой зоне, что находится между этими противоположностями.

Медленно и неуверенно собеседники закивали.

— Давайте в этом убедимся, — вдруг оживился Чевак. — Хватит прошлого, прорицательница. Оставим историю пыльным книгам на забытых полках. Меня интересует будущее. Не задавай вопросов. Лучше расскажи.

Клют неуверенно кивнул. Эпифани начала быстро и легко перемещать карты, только и мелькали пальцы и рубашки. Несколько она уже открыла, и можно было прочитать их значение.

— Три штуки, высший инквизитор, — попросила она.

Склонившись рядом, он провел рукой над разложенным таро и прикоснулся к трем картам. Взяв одну карту, она подцепила и перевернула ею две другие. Все собравшиеся, не исключая навигатора в клетке, заинтересованно наблюдали.

Пролистнув колоду, прорицательница разложила определители из Младшего Аркана рядом с соответствующими картами Старшего Аркана.

— Валет жезлов, — начала Эпифани, слегка подтолкнув первую гадательную карту, — и «Странник».

На пластинке, о которой она говорила, был изображен исполинский космический скиталец, исторгнутый варпом.