Автоматически среагировав, Кровавые Горгоны активировали тепловое видение.

Ничего. Лишь тьма. Ничего. Варп предстал перед ними неестественной тьмой.

Затем снова раздался крик.

Оно убивало очень быстро. Брат Талус был выпотрошен. Брат-сержант Аркум распался на части, кровь фонтаном брызгала во все стороны. Повсюду возникали вспышки выстрелов.

Неожиданно факелы снова ожили. Демон был среди десантников. Защитные пентаграммы более не сдерживали его.

Тварь возвышалась на тринадцать метров над ними. Ее тело было дряблым и покрытым редкими волосами. Множественные конечности демона были похожи на серпы, а пасть усеяна тупыми зубами.

— Демон Нургла! — крикнул кто-то из ковена.

— Башо Елюк пришел за Сабтахом, — проревел демон.

До того, как ковен предпринял попытку изгнать его, Башо Елюк произнес единственное слово, являвшееся могучим заклинанием. Врата варпа разверзлись и поглотили помост.

Чаши с жертвоприношениями остались нетронутыми. Сабтах и Мур исчезли.

Сабтах не знал, где находится. Его окружала тьма. Казалось, что мраморный помост растворился в воздухе. Ветеран увидел демона и ринулся на встречу. Чудовище почувствовало намерения Сабтаха и развернулось, чтобы встретить десантника. Оно спрыгнуло на помост, кроша мрамор, и заревело.

Сабтах держал свой трезубец железной хваткой. Размахивая одной рукой, он собирался метнуть оружие во врага. Развернувшись на носках, он вложил всю свою сверхчеловеческую мощь в этот бросок. Вонзившись в плоть демона, трезубец вышел из спины существа, словно стрела. Оправившись от раны, Башо Елюк стал вытаскивать оружие, а из его пасти вырвался рой ос.

Словно острые дротики, осы врезались в броню Сабтаха и рикошетили от нее. Они попадали ему в лицо, оставляя сотни мелких шрамов на коже. Издав радостный вопль, Башо ринулся вперед, работая своими могучими ногами. Сабтах переключил режим стрельбы на автоматический. Множественные руки демона двигались настолько быстро, что казалось, будто веер отбивает болты, освященные темной магией. Сабтах увернулся от налетевшего на него демона. Перекувыркнувшись через плечо, ветеран припал к земле, наводя прицел на противника.

— Ты этого хотел, Сабтах? — раздался позади голос.

Быстро перевернувшись, Сабтах увидел Мура. Колдун стоял в центре мраморного диска, нацелив на него болт-пистолет. Хирург выстрелил.

У Сабтаха не было выбора. Он отбил болт. Его левая рука взорвалась, забрызгав пол кровью и металлическими осколками. Откатившись в сторону, Сабтах произвел три выстрела. Снаряды заставили Мура нырнуть в укрытие.

А затем демон оказался над ветераном.

Зубы. Клыки. Блестящая кожа. Сабтах был атакован сразу со всех сторон. Он выронил болт-пистолет. Башо Елюк использовал вес своего тела, чтобы прижать старого воина к полу. Сабтаха накрыла тьма. Конечности существа хлестали ему по лицу. Мощная лапа смяла крепкие кости Сабтаха, разорвав сухожилия.

Сабтах схватился за бедро монстра. Напрягая сервомоторы, брони ветеран пытался выползти из-под Башо Елюка. Кровь хлестала из запястья Сабтаха, и ветеран орудовал локтями, нанося удары по коленям демона. Пробираясь вперед, старый воин пытался вывести Елюка из равновесия.

Башо Елюк навалился на него всем телом, расправив руки в стороны.

Сабтах перевернул демона и стал карабкаться по его спине. Башо Елюк извивался, пытаясь сбросить ветерана.

Наконец, Сабтах добрался до шеи демона. Он обхватил ее ногами. Подняв свое зеленое тело, демон резко дернулся и встал. Сабтах болтался на шее у чудовища, словно огромное ожерелье.

Издав звук, похожий на трескающийся металл, Башо Елюк протянул к Сабтаху лес рук.

Еще две дюжины рук потянулись к его броне. Несмотря на атаки, Сабтах сжал ноги сильнее и восстановил сидячее положение на шее монстра. Он обнаружил, что смотрит прямо в глаза демона. Голова чудовища была такой же огромной, как и торс Сабтаха. Похожие на диски глаза пронизывали ветерана стальным взглядом.

Один из серпов метнулся в сторону Сабтаха. Демон нашел слабое место в броне воина. Лезвие глубоко вонзилось в печень, впрыскивая токсины в кровь Горгоны.

Еще одно лезвие пробило пластину насквозь.

Сжав зубы и превозмогая боль, Сабтах вытащил нож. Башо Елюк принялся кататься по полу, словно кит. Ветеран болтался на шее у демона, но при этом сжимал ноги все крепче и крепче. Наконец, он вонзил кинжал прямо в глаз монстра.

Башо Елюк дернулся. Он обхватил Сабтаха обеими руками и попытался скинуть его с шеи. Старый воин снова ударил ножом, содрав толстый кусок плоти демона. Место, которого касалось лезвие, тут же покрывалось волдырями, похожими на пузыри кислоты на железе.

Но Елюк отказывался сдаваться. Он извивался изо всех сил, запрокидывая голову назад. Сабтаха ударился спиной о мраморный помост. Позвоночник ветерана хрустнул, и его ноги парализовало.

У Сабтаха оставалась единственная возможность, и он использовал ее. Как только Елюк освободил голову, ветеран сделал выпад ножом. Башо Елюк все еще издавал победный рык, когда Сабтах полностью ослепил его, выколов второй глаз. Радостный рев демона сменился на крик отчаяния. Он сполз с мраморного помоста и укрылся в клубящихся облаках варпа. Чудовище издало последний рев, отразивший всю глубину его падения.

— Мур, — произнес Сабтах.

Он попытался подняться, но не смог. Ветеран уже не мог управлять нижней частью тела.

После соответствующего лечения и аугментации проблема с позвоночником была бы решена.

Мур предстал перед ним. Он стоял над телом Сабтаха, надменно взирая на старого воина.

— Сабтах. Жаль, что дошло до этого, — произнес колдун.

— Предатель, — выругался Сабтах.

— Это не так, — ответил Мур. — Я думаю лишь о славе ордена. Я могу вновь воссоздать орден Кровавых Горгон. Не ренегатов, но армию.

— Мы всегда будем теми, кто мы есть, Мур.

— Бродяги, — раздраженно бросил Мур.

— У нас есть имя. Империум не желает сражаться с Кровавыми Горгонами. У нас есть история.

— Под руководством Опсаруса и с помощью легионов Нургла мы добьемся больше, чем мы могли, будучи одними. Мы построим империи. Империи, Сабтах. Гаутс Бассик — небольшая цена за патронаж Опсаруса.

— Но мы больше не будем Кровавыми Горгонами, — заключил Сабтах.

Он начал чувствовать сонливость. Его тело боролось с огромной травмой: поврежденная рука, разорванная печень, серьезные раны, сломанная спина. Эндорфины заполнили его мозг, когда клетки Ларрамана в его кровотоке начали коагулировать раны. Его анабиозная мембрана начала замедлять биение сердец. Дыхание стало менее глубоким.

— Тебе не о чем беспокоиться, Сабтах, — произнес Мур. — Я не хотел убивать тебя. Ты хороший воин и тактик. Но наши взгляды на доктрину ордена расходятся.

Сабтах тряхнул головой, когда кровь начала стекать на бороду. Подношение.

Чтобы упрочнить союз с могучими союзникам, необходимо подношение. Гаутс Бассик. Богатый природными ресурсами и минералами, отправной пункт для будущих завоеваний Опсаруса. В древние времена люди обменивались рабами, бусами и даже драгоценными камнями. Гаутс Бассик не был исключением. Он был драгоценным камнем для тех, кто желал заполучить его.

Прихвостень. Именно это хотел сказать Сабтах. Мур был прихвостнем. Он продавал братьев Сабтаха культу чумы и разложения за обещание власти.

Среди таких воинов как Сабтах, «прихвостень» было самым ужасным оскорблением.

Но колдун продавал орден словно невесту. Здесь не шла речь о союзе. Мур пытался купить себе билет к власти, предложив Нурглу мир и орден. В какой-то момент гнев заполнил сознание Сабтаха.

— Ты не связан братскими узами, колдун, — пробормотал ветеран.

Он собрал все свои последние силы.

— Мур-прихвостень. Так тебя будут помнить.

Мур не обратил внимание на оскорбление.

— Может у меня и нет кровной связи, но я всегда посвящал себя ордену. Ты не можешь отрицать этого.