— И правда! — воскликнул Эндрю, просветлев лицом.— Но я помог сатанинскому отродью...

   — Запомни раз и навсегда: Царап — вовсе не сатанинское отродье. Он бежал из преисподней, ибо не в силах был вынести тамошних порядков.

  — Однако он — демон, лишенный Господней милости, и...

   — Ты хочешь сказать: он не обратился в христианство? Разумеется, это так. Тем не менее он оказал нам неоценимую услугу, и мы все у него в неоплатном долгу.

  — Знаете, милорд, порой мне кажется, что вы придерживаетесь несколько странных взглядов.

  — О вкусах не спорят,— усмехнулся Данкен.— Ладно, пошли. Если снова упадешь, не бойся: я рядом.

  Шагая за отшельником, который никак не мог угомониться и все бормотал что-то себе под нос, Данкен глядел па болото, которое простиралось сразу во все стороны. Куда ни посмотри, всюду поблескивала вода, лишь кое-где проступали в полумраке черные пятна — должно быть, заросли тростника на мелководье или крохотные островки, а может быть, раскидистый ивняк.

   Плач по-прежнему плыл над болотом этаким нескончаемым стоном. В нем было столько горечи, что у того, кто прислушался бы к нему, пытаясь разобрать, кто и о чем именно плачет, от тоски разорвалось бы сердце. Невольно чудилось, будто он обладает собственным весом. Во всяком случае, звук буквально пригибал к воде. Вполне возможно, подумалось Данкену, что болото сделалось таким плоским, таким ровным под бременем этого сокрушенного звука. Бремя мировой скорби может придавить кого и что угодно — так неужели оно никак не затронуло болото?

   Внезапно впереди замаячили очертания долгожданного островка. Данкен ускорил шаг, подхватил Эндрю под локоть и помог отшельнику перебраться через массивный валун, затем отыскал более или менее удобный камень и усадил на него старика.

   — Сиди и отдыхай,— сказал Данкен.— Никуда не уходи, пока я не приду за тобой. Не строй из себя героя.

   Эндрю не ответил. Он сдвинул колени, сгорбился, положил под голову руки и как будто заснул. Остальных спутников Данкен нашел совсем рядом, в двух шагах от того камня, на котором прикорнул отшельник.

   — Пожалуй, нам придется задержаться тут подольше,— проговорил юноша, обращаясь к Шнырки.— Все изрядно устали. А Эндрю вообще не стоит на ногах.

   — Похоже на то,— согласился гоблин,— Конрад вроде вон какой здоровый, а того и гляди, свалится. Правда, не столько от усталости, сколько от раны. Вразумите Царапа, милорд. Он настаивает на том, что надо двигаться дальше. Повторяет как одержимый: «Вперед, вперед!» Сдается мне, он ведать не ведает, что значит выбиваться из сил.

   — А куда он торопится?

   — Не знаю. Мы, верно, прошли чуть ли не половину болота. Кстати, до чего же трудно ориентироваться! Куда ни кинь, везде вода.

  — Я поговорю с демоном,— пообещал Данкен,— Думаю, мы с ним найдем общий язык. Ты не видел Нэн?

  — По-моему, она смылась.— Шнырки скорчил гримасу.

  — То есть бросила нас?

  — Ну да. Летун-то из нее неважнецкий. Так, больше пыжится, чем летает.

  — Допустим. Ну и что?

  — На суше она в любой момент может опуститься на землю. А здесь куда ей прикажете опускаться? Кругом вода, а баньши ненавидят воду. И потом, она наверняка почувствовала опасность.

   — Ты про тех тварей, что хотели нами закусить?

  — Про них самых. Пока мы идем по гребню, нам ничто не угрожает. Мы им не по зубам — они слишком большие, а возле гребня чересчур мелко. Иначе они бы давно нас сожрали. Вдобавок...

  — Что?

   — Да так,— ответил гоблин, передернув плечами,— Насчет болота ходит столько слухов! Не знаешь, чему и верить. Вернее, кому. Сюда ведь до сих пор никто не забирался.

  — Значит, ты предполагаешь, что Нэн улетела?

  — Я могу ошибаться, но подозреваю, что да. В общем, я ее не видел.

  — Наверно, она решила, что мы вполне обойдемся без нее.

  — Может быть,— отозвался Шнырки.

  Данкен поднялся, осмотрелся по сторонам и направился туда, где сидел на валуне у самой кромки воды нахохлившийся демон.

  — Послушай, Царап,— сказал юноша,— все настолько устали, что не в состоянии сделать и шага. Что нам мешает задержаться здесь хотя бы до рассвета?

  — Мы должны как можно скорее пересечь болото,— заявил демон.— Взгляните туда, милорд.— Он ткнул пальцем во мрак,— Видите, вон там три пика?

  — Не уверен,— покачал головой Данкен.— Мне то кажется, что я что-то вижу, то наоборот.

  — Эти пики не что иное, как Остров мировой скорби.

  — То есть логово драконов?

  — Совершенно верно, милорд. Ночью они нас могут не заметить. Драконы, насколько мне известно, если и видят в темноте, то не слишком хорошо. Добравшись до острова прежде чем рассветет, мы избежим самого худшего. Иначе они переловят нас поодиночке и прикончат за милую душу.

  — Что-то я не пойму. Мы что, укроемся на острове, который и охраняют драконы?

  — Естественно. Они не смогут приблизиться к нам, потому что побоятся зацепиться крыльями за скалы. А уж на земле-то мы с ними справимся. Стоит нам убить одно-го-другого, как все остальные разбегутся. Да будет вам известно, милорд, драконы — изрядные трусы.

  — Так когда, по-твоему, нам следует выходить?

  — А что нас держит?

  — Эндрю едва волочит ноги, а Конрад, того и гляди, потеряет сознание.

  — Посадите кого-нибудь из них на коня.

  — А куда девать Мэг? Мне как-то не хочется наваливать на Дэниела лишний вес. Он лучший боец из всех нас. Так что случись нам схватиться с драконами, он должен быть в полном порядке, поэтому утомлять его никак нельзя.

  — Милорд,— проговорил Царап,— так или иначе, нам необходимо достичь острова еще до рассвета.

   — А как далеко от него до берега?

  — Рукой подать. Что-то около мили.

  — Иными словами, можно уже будет не опасаться драконов?

  — Думаю, когда они увидят, что мы уходим, то не станут проявлять излишнего рвения. Их дело — сторожить остров. Мне кажется, они позволят нам уйти.

  Вверху что-то зашуршало. Данкен поднял голову и увидел Призрака.

  — Я принес печальные вести,— заявил тот.— Произошло непредвиденное.

  Призрак выдержал многозначительную паузу.

  — Что именно? — справился Данкен.— Хватит паясничать. Тоже мне, лицедей! Не тяни, давай выкладывай.

  — Я вовсе не паясничаю,— обиделся Призрак, выдержав перед тем драматическую паузу.— И уж никак не отношусь к лицедеям. И тянуть тоже не собираюсь.

   — Ну так не тяни,— буркнул Данкен.— Что еще стряслось?

   — Орда повернула обратно,— сказал Призрак,— Сейчас она находится на западном побережье, напротив Острова мировой скорби, и начинает образовывать огромный шар.

  — Боже мой,— пробормотал Данкен.— Неужели рой?

  — Рой? — переспросил Призрак.

  — Рой, рой.— Данкен повернулся к демону.— Помнится, ты рассказывал мне о повадках Злыдней.

   — Я лишь повторял то, что мне когда-то довелось услышать.

  — Ты упомянул про тесную близость, про слияние, результат которого — обретение новых сил. Итак, сплочение перед лицом опасности?

  — Так я слышал.

   — А опасность, разумеется, мы.

   — Если все то, что я рассказал вам раньше, истина,— проговорил демон,— то вы, пожалуй, правы. Иной опасности для Орды как будто не предвидится.

   — Катберт говорил, что Орда чем-то напугана,— произнес Данкен,— однако чем, он не мог даже предположить. Но почему они боятся нас? Ведь мы только и делаем, что убегаем от них. Нет, я окончательно запутался.

   — То, что они страшатся вас, подтверждается многими фактами,— изрек Призрак.— Во-первых, сами Злыдни предпочитают не связываться с вами. Они насылают на вас безволосых, которые, очень может быть, и не принадлежат к Орде. Может статься, безволосые всего-навсего — исчадия колдовства, игрушечные солдатики, которые умеют лишь беспрекословно выполнять приказы.

   — Разумно,— согласился Царап.— Если бы Орда не боялась вас, вы бы давным-давно погибли.