V Неугасимое пламя, Неугасимое пламя, Неусыпающий червь… В адском, погибельном храме Вьется из грешников вервь. В совокупленьи геенском Корчится с отроком бес… Гласом рыдающе женским Кличет обугленный лес: Милый, приди! О, приди же… И, словно пасечный мед, Пес огнедышащий лижет Семени жгучий налет. Страсть многохоботным удом Множит пылающих чад, Мужа зовет Изумрудом, Женщину — Черный Агат. Сплав Изумруда с Агатом — Я не в аду, не в раю, — Жду солнцеликого брата Вызволить душу мою: Милый, явись, я — супруга, Ты же — сладчайший жених, С Севера, с ясного ль Юга Ждать поцелуев Твоих? Чрево мне выжгла геенна, Бесы гнездятся в костях. Птицей — волной белопенной Рею я в диких стихах. Гибнут под бурей крылатой Ад и страстей корабли… Выведи, Боже распятый, Из преисподней земли. VI
Мои уста — горючая пустыня, Мои уста — горючая пустыня, Гортань — русло, где камни и песок, Сгораю я о Златоризном Сыне, Чьи кудри — запад, очи же — восток… О сыне мой, возлюбленное чадо, Не я ль тебя в вертепе породил… Твои стопы пьянее винограда, Веянье риз свежительней кропил. Испечены пять хлебов благодатных, Пять тысяч уст в пылающей алчбе, Кошница дев и сонм героев ратных В моих зрачках томятся по Тебе. Убелены мое жилье и ложе, Раздроблен агнец, целостно вино, Не на щеколде дверь… О стукни, Сыне Божий, Зиждительным перстом в Разумное окно! Я солнечно брадат, розовоух и нежен, Моя ладонь — тимпан, сосцы сладимей сот, Будь в ласках, как жена, в лобзании безбрежен, Раздвигни ложесна, войди в меня, как плод! Я вновь Тебя зачну, и муки роженицы, Грызь жил, последа жар стеня перетерплю… Как сердцевину червь, и как телков веприцы, Тебя, мое дитя, супруг и Бог — люблю. VII Господи, опять звонят, Господи, опять звонят, Вколачивают гвозди голгофские И Тобою попранный починяют ад Сытые кутейные московские! О душа, невидимкой прикинься, Притаись в ожирелых свечах, И увидишь, как Распутин на антиминсе Пляшет в жгучих, похотливых сапогах. Как в потире купаются бесенята, Надовратный голубь вороном стал, Чтобы выклевать у Тебя, Распятый, Сон ресниц и сердце-опал. Как же бежать из преисподней, Где стены из костей и своды из черепов? Ведь в белых яблонях без попов Совершается обряд Господний. Ведь пичужка с глазком васильковым Выше библий, тиар и порфир… Ждут пришельца в венце терновом Ад заводский и гиблый трактир. Он же, батюшка, в покойчике сосновом, У горбатой Домны в гостях, Всю деревню радует словом О грядущих золотых мирах. И деревня — Красная ляга Захмелела под звон берез… Знать, и смертная роспита баклага За Тебя, буревестный Христос. VIII Войти в Твои раны — в живую купель, Войти в Твои раны — в живую купель, И там убедиться, как вербный Апрель, В сердечном саду винограда вкусить, Поющею кровью уста опалить. Распяться на древе — с Тобою, в Тебе, И жил тростники уподобить трубе, Взыграть на суставах: Или — Элои, И семенем брызнуть в утробу Земли: Зачни, благодатная, пламенный плод, — Стокрылое племя, громовый народ, Сладчайшее Чадо в моря спеленай, На очапе радуги зыбку качай! Я в пупе Христовом, в пробитом ребре, Сгораю о Сыне — крылатом царе, В пяте Иисусовой ложе стелю, Гвоздиною кровью Орленка кормлю. Пожри меня, Чадо, до ада проклюй, Геенское пламя крылами задуй, И выведи Разум и Деву Любовь Из чревных глубин на зеленую новь! О Сын мой, краснейшая гроздь и супруг, Конь — тело мое не ослабит подпруг. Воссядь на него, натяни удила, И шпорами нудь, как когтями орла, Об адские камни копыта сломай, До верного шляха в сияющий рай! Уплыть в Твои раны, как в омут речной, Насытиться тайною, глубью живой, Достать жемчугов, золотого песка, Стать торжником светлым, чья щедра рука. Купите, о други, поддонный товар — Жемчужину-солнце, песчинку-пожар! Мой стих — зазыватель в Христовы ряды — Охрип под туманами зла и беды, Но пуст мой прилавок, лишь Дева-Любовь Купила повязку — терновую кровь, Придачей покупке, на вес не дробя, Улыбчивой гостье я отдал себя. |
