— Пытаюсь сообразить, во что все это может вылиться.

— И не спросите, с присущей вам деликатностью, что именно увидел Поттер?

— А вам так не терпится потрясти грязным бельем на публику? — не удержалась Марина Николаевна и удивилась, когда Снейп вдруг дернулся. — Что такое?

— Нет, ничего, — мрачно ответил он. — Допрос окончен?

— Окончен, — кивнула она и вышла.

Время летело быстро: миновал февраль (Марина Николаевна очень удачно сбежала в Министерство, на вечеринку для своих, а чтобы Филч не слишком расстраивался, анонимно прислала ему большую коробку конфет в форме сердца), наступил март. Снег на солнце понемногу начал таять, и Ингибьёрг выводила своих учеников на улицу, показывая, как читать приметы по проталинам на земле и на льду озера.

Первокурсники, те, кто еще не изучал прорицания, ходили за суровой северной ведьмой и, разинув рты, слушали старинные саги (правда, большую часть кровавых подробностей Ингибьёрг разумно опускала). Когда прорицательница была занята, они ходили по пятам за Мариной Николаевной и приставали с вопросом — ну когда же им разрешат практические занятия?

Больше ничего не происходило, никто не пытался проникнуть в Отдел тайн, и, судя по всему, видения у Поттера если не сошли на нет, так поубавились. Либо он научился это скрывать… С Блэком он связаться не пробовал, в этом Марина Николаевна была уверена. Да тот и сам подтверждал…

Шли консультации для пятикурсников: им предстояло выбирать предметы для дальнейшего изучения, и Марина Николаевна присутствовала на некоторых из таких встреч.

Гарри Поттер на консультацию к МакГонаггал, разумеется, опоздал, явно вспомнив об этом в последний момент, все-таки примчался, извинился и сел на стул, пытаясь отдышаться после быстрого бега.

— Итак, Поттер, мы встретились, чтобы обсудить ваши профессиональные перспективы и помочь вам решить, какие предметы лучше выбрать для изучения на шестом и седьмом курсах, — сказала МакГонаггал. — Есть ли у вас какие-либо идеи относительно того, чем вы займётесь по окончании Хогвартса?

Тот что-то промычал, потом выдавил:

— Ну, я думал, может, мне пойти в авроры…

— Для этого нужны высшие баллы, — сказала МакГонаггал, извлекая из-под бумажной груды на своём столе маленькую тёмную брошюрку. — Вот видите: они требуют не менее пяти СОВ, и по всем нужно получить, как минимум, «выше ожидаемого». Кроме того, вы должны будете пройти ряд обязательных тестов на психологическую устойчивость и профессиональную пригодность. Это очень трудно, Поттер, они берут только самых лучших. По-моему, за последние три года у них вообще не было пополнения.

Марина Николаевна невольно усмехнулась: у Поттера не было шансов пройти эти тесты, судя по тому, что рассказывал Орфорд.

— Наверное, вы хотите знать, какие предметы вам следует выбрать? — продолжала МакГонаггал.

— Да, — сказал Гарри. — Очевидно, защиту от Тёмных искусств?

— Разумеется. Я бы также посоветовала взять трансфигурацию, поскольку аврорам часто приходится прибегать к ней в своей работе. Кстати, Поттер, должна предупредить вас, что я беру в свою группу только тех старшекурсников, которые получили на СОВ оценку «выше ожидаемого» или ещё более высокую. Сейчас, по моему мнению, вы заслуживаете только оценки «удовлетворительно», так что до экзаменов вам придётся как следует потрудиться, если вы хотите продолжать обучение у меня. Затем, вам нужно будет взять чары и зельеварение. Да, Поттер, зельеварение, — повторила МакГонаггал и едва заметно улыбнулась. — Каждый аврор должен быть хорошо знаком с ядами и противоядиями. И учтите, что профессор Снейп решительно отказывается брать учеников, получивших на СОВ что-либо, кроме «превосходно», поэтому…

Поттер подавленно молчал.

— Если ваши намерения серьёзны, — произнесла МакГонаггал, — я посоветовала бы вам пополнить знания в области трансфигурации и зельеварения. Я вижу, что в последние два года профессор Флитвик выставляет вам в основном «удовлетворительно» и «выше ожидаемого», так что с заклинаниями у вас всё более или менее в порядке. Что же касается защиты от Тёмных искусств, то в среднем ваши оценки были довольно высоки…

Марина Николаевна сдержалась с большим трудом.

— Мэм, а какие тесты предлагает Министерство, если у претендента достаточно высокие баллы по СОВ? — спросил Поттер.

— Ну, вам нужно будет доказать, что вы умеете сопротивляться давлению и так далее, продемонстрировать выносливость и упорство, поскольку подготовка авроров занимает ещё три года, и вдобавок иметь очень хорошие навыки практической защиты. Это означает необходимость усердно трудиться даже вне школы, так что если вы не готовы к тому, что вам придётся сдавать новые экзамены по окончании Хогвартса, вам действительно лучше было бы поискать другое место.

— Я подумаю, мэм, — сказал он и вышел.

МакГонаггал посмотрела на Марину Николаевну.

— Его не возьмут в авроры, даже если вы будете натаскивать его лично, — правильно истолковала та выражение лица декана Гриффиндора. — Он может сдать на «превосходно» все предметы, но не пройдет психологические тесты. В аврорате заметно ужесточили критерии отбора в последние пару лет.

— Ну должен же быть у мальчика хотя бы призрак надежды, — пробормотала МакГонаггал.

— Да-да, надежды юношей питают… — Марина Николаевна встала. — На любую другую должность в Министерстве он может рассчитывать, но не на аврорат. Минерва… это элитные бойцы. Неуравновешенному юноше с серьезными психологическими проблемами не место в аврорском корпусе. Просто примите это как данность… Попытаться, конечно, он может, но я сомневаюсь, что ему удастся не просто натянуть школьные оценки до приемлемого уровня, а сдать вступительные экзамены в корпус. Рядом не будет мисс Грейнджер с подсказками, мистера Уизли с моральной поддержкой, так что…

— Понимаю, Долорес, — тяжело вздохнула та. — Но, быть может, такая цель хотя бы сподвигнет Поттера заниматься усерднее?

— Я очень в этом сомневаюсь! — искренне ответила Марина Николаевна.

Близился уже апрель, в воздухе повеяло весной, и стадион пришлось как следует просушить, потому что бегать по мокрой грязи — удовольствие ниже среднего. Зато и лед на озере скоро должен был сойти, а то бассейн поднадоел: заколдованный потолок — совсем не то же самое, что настоящее небо!

С такими мыслями одним прекрасным теплым вечером Марина Николаевна поднималась к себе и уже поставила ногу на верхнюю площадку лестницы, как вдруг поняла, что теряет равновесие, опрокидывается назад, и…

Она попыталась схватиться за перила, но пальцы поймали только воздух… и что-то еще, невесомое и скользкое…

Потом наступила темнота.

— …Амбридж! — звал в темноте знакомый голос. — Амбридж! Да очнитесь же вы… Долорес! Вы меня слышите?

— Рефлексы проверять не пробовали? — пробормотала она, и тут же кто-то оттянул ей веко, а в глаз ударил луч света. — Ой-й-й… больно же…

— Живая, — со вздохом облегчения констатировал Снейп, а это был именно он. — Голова сильно болит?

— Угу…

— Глаза открыть можете? У меня полумрак, вы же помните, так что не бойтесь.

Марина Николаевна с трудом приподняла веки. Перед глазами всё плыло.

— Сколько пальцев видите? — серьезно спросил Снейп, поднеся руку к ее лицу.

— Шесть, — честно ответила она.

— Ясно, доза маловата, — кивнул он, поднес к ее губам стакан и заставил проглотить изрядную порцию зелья, горького настолько, что в голове мгновенно прояснилось. — А теперь?

— Два, — Марина Николаевна поймала его за руку и заставила убрать пальцы от своего носа. — А что случилось?

— Это я хочу у вас спросить, что случилось! И нет, не вскакивайте, полежите спокойно. Еще не всё подействовало, а я в вас пару пинт точно влил.

— Я каким-то образом свалилась с лестницы, — подумав, припомнила Марина Николаевна. Голова сильно болела, но это быстро проходило, и соображать становилось всё легче. — А можно мне еще этой отравы?