— Дедушка, можно, я останусь? — тихо спросила Катрин, провожавшая их сюда.

— Нужно! Жена ты ему или кто? — нахмурился тот.

Люциус внезапно понял, что ни для кого в поместье не секрет, что они стали супругами не только формально. Может, магия подсказала, может домовики сообщили… Для него было неожиданностью узнать, что Катрин досталась ему девицей, но, в общем, для такого старого рода это нормально. С другой стороны, она была с Гриффиндора, а там девушки — оторви да выбрось. С третьей… Тьфу, не о том он думает!

— В зубы ему суньте что-нибудь, — распорядился Грегуар, — а то язык себе откусит. И всю долину перебудит.

Малфой беспрекословно пережил и толстый жгут во рту, из шарфа чьего-то, что ли, скрутили? А дальше?..

Никаких заклинаний читать никто не стал, ритуальных танцев плясать тоже.

— Начали, — тихо сказал Шанталь, и сразу пять палочек нацелились на то место, где виднелась метка. — Раз… два… три…

Боль была такой — куда там Круциатусу! Люциуса выгнуло дугой, четверо едва удерживали его на месте, и еще Катрин поддерживала голову, не давала выплюнуть проклятый кляп, иначе он точно искрошил бы себе зубы или правда язык откусил… В глазах было темно, в ушах шумело, и он больше всего желал просто потерять сознание. Не тут-то было.

— Цепкая, зараза, — сказал кто-то. Малфой чувствовал только, как Катрин вытирает ему испарину лба.

— Что, не вышло? — спросил он хрипло, когда его освободили от кляпа. Во рту ощущался привкус крови. А, понятно, откуда, из носа хлынула…

— Не совсем, — ответил Грегуар, как-то резко постаревший и осунувшийся. — Гляди.

Метка почти исчезла. Именно что почти: изображение стало нечетким, будто потекла краска, половины черепа уже не было, но оставалась змея…

— Да, недооценил я этого вашего лорда, — хмыкнул Шанталь. — Придется повторить. Только, парень, учти: или сегодня, или еще через три месяца.

— Сегодня, — сказал Малфой. — Сегодня.

Ожидание всегда было для него хуже боли.

— Ну, дело твое… — Грегуар вызвал одного из своих патронусов. — Жанна, давай-ка на помощь. Не справляемся.

Бабушка Жанна, а с ней Жозефина и еще кто-то, Люциус не рассмотрел в темноте, объявилась через пару минут, когда он уже успел пожалеть о своем решении.

— Ничего-то вы, мужчины, без нас сделать толком не можете, — сказала она, вынимая палочку. — Ну что?

— Давайте. Надо с этим покончить раз и навсегда.

— Держись, — шепнула Катрин. — Ты сильный.

— Рот-то мне заткни, — со смешком ответил Люциус. — А то без языка на переговорах ой как грустно будет…

— Раз… Два… Три!

И снова пришла боль, такая страшная, что не уместилась в человеческом теле, выплеснулась и растеклась кругом, впитываясь в древние камни… А за ней явилась спасительная темнота. Больше Малфой не помнил ничего.

Очнулся он уже в своей комнате. Рядом прикорнула Катрин, одетая иначе, чем той ночью.

Он приподнял левую руку, пригляделся — Метки не было. Ни следа, ни шрама, ничего…

— Проснулся? — подняла голову Катрин. — Господи, третьи сутки пошли, мы уже не знали, что с тобой делать!

— Ну, можно было…

— Целовать тебя я пробовала, не надо пошлых шуток! Не проснулся.

— Наверно, Ближний круг Лорд клеймил как-то иначе, чем обычных Пожирателей… — выговорил Люциус.

— Мы тоже так решили, — кивнула она. — Да и пропади он пропадом, лорд этот, главное, ты жив!

— А Драко как? — он привстал.

— Что ему сделается? Извел Софи вконец, она говорит, что в жизни не видела такого безобразника. Взяла, нашлепала его, так, говорит, потом в глаза ему посмотрела и чуть голову себе об стену от стыда не разбила… Это у вас семейное! — Катрин весело улыбнулась. — Вы оба совершенно невозможные, но сердиться на вас нельзя, потому что когда вы так вот поглядите… Всё. Капитуляция, контрибуция… что там еще положено?

— Прекрасные пленницы, — лениво сказал Люциус. — Требую тебя. Прямо сейчас.

— Ты же еле жив!

— Ну, я бы так не сказал, — оптимистично заметил он…

— Итак, они согласились на все наши условия… и даже еще немного прогнулись, — чуть растягивая слова, говорил Люциус Малфой Грегуару Шанталю.

— Не гнусавь, не на переговорах, — велел тот, но довольно ухмыльнулся в бороду.

— Простите, дедушка, сразу не переключился, — хмыкнул тот.

— Откуда у тебя вообще эта мерзкая манера взялась?

— Это не мерзкая манера, это парижский акцент! — засмеялся Малфой. — Почему-то люди исключительно хорошо на него ведутся!

— Знаток еще выискался, — хмыкнул тот весело. — Ты мне лучше вот что скажи…

Договорить он не успел: ожил оповещатель.

— Чужая птица предпринимает попытки проникнуть внутрь охраняемого периметра. Предположительно — почтовая сова. Уничтожить?

— Подожди, — велел Грегуар. — Интересно, кому это невдомек, что в Шанталь почтовые совы не летают?

— Любопытно, — согласился Люциус, сердце которого сжалось от нехорошего предчувствия.

— Этьен! — позвал старик. — Поди прими почту. Саму птицу…

— Убить, господин?

— Да нет, зачем, просто вычисти ей мозги и пусть себе отправляется в ближний лесок. Незачем кому-то знать, куда именно она летала.

Домовик обернулся за считанные минуты, протянул хозяину поместья внушительного вида конверт с сургучной печатью. Тот прочел адрес и протянул письмо Малфою со словами:

— Кажется, это тебя касается, сынок.

«Сынком» тот стал совсем недавно и вовсе не из-за возраста (немного за тридцать — это здесь считалось еще юностью), а за иные заслуги. Катрин вот так и ходила во «внучках», что ее вполне устраивало.

«Швейцария, Драко Малфою», — прочел Малфой и зажмурился, надеясь, что морок развеется, письмо исчезнет, мир, который он с таким трудом сложил по кусочкам заново, встанет на прежнее место… Ничего не изменилось.

— Господи, за что?! — вырвалось у него. Надо же, привык поминать Господа вместо Мерлина за эти десять лет…

— Что там, сынок? — нахмурился Грегуар.

— Приглашение в Хогвартс для Драко… — глухо ответил Люциус и вдруг с надеждой взглянул на старика. — Они знают, что он здесь…

— Погоди, не части, — поднял тот руку. — Что за приглашение? Куда? Зачем?

— Приглашение на учебу в Британскую школу чародейства и волшебства, — собравшись с силами, ответил Малфой. — В Хогвартс, будь он неладен! Мне тоже когда-то пришло такое письмо.

— А что, настоять на домашнем образовании нельзя? — удивился Грегуар.

— Не знаю, право, не интересовался никогда, — покачал головой Люциус. — Наверно, в других странах можно, насчет Англии — ничего не слышал. А мы с Драко… у нас двойное гражданство, и я не знаю, что делать в этом случае!

— Не дергайся, — положил ему руку на плечо Шанталь. — Там что, так плохо, в этой школе?

— Там… никак, — припомнив свои впечатления, ответил Малфой. — То, чему учат на первом курсе, Драко давно уже знает, да и со старших многое прихватил. Но, дедушка, вы же понимаете, что я не могу отпустить его туда! Сын беглого Пожирателя… да он станет добычей и для победившей стороны, и для детей моих бывших соратников!

— Драко? Добычей?! — засмеялся Грегуар. — Перестань, он, скорее, сам обидчиков пустит на гуляш! А скажи мне, что будет, если письмо проигнорировать? Сова не добралась, например… Не прикажи я Этьену взять эту цидульку, птица так и долбилась бы в барьер!

— Не знаю, — честно признался Люциус. — Говорили, письма продолжат приходить. Может, наведается кто-то из профессоров…

Шанталь прикрыл глаза и принялся раскуривать трубку. Он о чем-то напряженно думал.

— Вот что, сынок, — сказал он. — Я считаю, твоему сыну надо поехать в эту школу.

— Что?!

— Я сказал — надо, — жестко ответил Грегуар. — Пускай взглянет на эту жизнь с изнанки. Ты когда-то говорил, что Хогвартс — сравнительно безопасное место, убить его там не убьют, а драться он умеет, в обиду себя не даст.

Малфой встряхнул головой. Видимо, у Шанталя были какие-то планы, но какие именно?