— Меня убьют, — ответила Марина Николаевна.

— Вот именно. От Авады можно увернуться, рану можно залечить, но будучи обездвиженной… вы гарантированно труп. Ну разве только повезет удачно упасть, и вас не заметят.

— Ясно… на это мы обратим особое внимание, — кивнула она. — Впрочем, ученики наши далеко не промах. Я же постоянно даю им задания написать о нетривиальном использовании бытовых заклятий, к примеру. И фантазия у них развита весьма и весьма недурно! Могу дать вам кое-какие сочинения: я оставляю себе копии самых интересных.

— Не откажусь. Люблю почитать что-нибудь живодерское на сон грядущий, — усмехнулся Снейп.

— Томас и Лонгботтом особенно хороши, каждый в своем жанре, — добавила Марина Николаевна. — Правда, наверно, не стоило давать Невиллу читать «День триффидов»…

— Это еще что за звери?

— Не звери, а растения, из маггловского романа, — пояснила она. — О том, как после метеоритного дождя все, наблюдавшие его, ослепли. А растения-мутанты, которых прежде разводили ради ценного масла, вырвались на свободу и принялись истреблять беспомощных людей.

— Это вы опрометчиво поступили, — согласился Снейп. — Доброй ночи, Амбридж.

— И вам того же.

Правда, в бассейн на этот раз Марина Николаевна не пошла, вернулась к себе, камином добралась до лондонской квартиры, а оттуда аппарировала к отцу: он работал в ночную смену, потому как после рождественских каникул мусора было хоть отбавляй.

— Ты откуда? — вздрогнул Орфорд, когда она появилась у него за спиной.

— Ну а как ты полагаешь? — Марина Николаевна взяла его за локоть и отвела в сторонку, вне поле зрения видеокамер. — Папа, есть важный разговор. И нет, подождать он не может, а твой участок… не пострадает.

— Случилось чего-нибудь? — испуганно произнес он.

— Пока нет. Но… ситуация сложная, — сказала она. — Вам придется уехать. Я верно запомнила, что у Мэри в Северном Уэльсе есть родня? Вот, лучше всего туда.

— А… почему?

— Папа, сам-знаешь-кто возродился, — устало сказала она. — Ты понимаешь, чем это может грозить магглорожденным и полукровкам? Учитывая то, что министр предпочитает делать вид, будто ничего не случилось, а большинство волшебников считает, что все это просто выдумки?

— Ясно… — Орфорд вдруг как-то подобрался и перестал напоминать обычного пенсионера. — Ты служишь в Министерстве, и…

— Да. Мне не следовало вообще появляться у вас. Надеюсь, слежки за мной не было, но я не хочу рисковать. Уезжайте немедленно, денег у меня достаточно, я всё устрою. Если не удастся убедить, заколдуй маму и Денниса с Мэри. Девочкам вообще ничего объяснять не нужно, рано еще.

— Уж разберусь, — произнес он и вдруг усмехнулся. — Долли, ты до сих пор думаешь, что папка твой всю жизнь полы мыл?

— Ты же работал в Отделе магического хозяйства, — нахмурилась Марина Николаевна.

— Да, это уже ближе к пенсии. Но я и до того был… чистильщиком, — произнес вдруг Орфорд, — пока не вышел в тираж.

— Чистильщиком? — повторила она. — Но это же…

— Об одном жалею — Грейбека не достал, — сказал Орфорд, глядя в потолок. — Не те уже мои годы. Ну да кто-нибудь другой его приголубит…

— А почему ты мне никогда об этом не говорил? — шепотом спросила Марина Николаевна.

Чистильщики — это же аврорат, особый отдел, охотники за головами! И скромный, тихий Орфорд Амбридж служил там?!

— Зачем тебе было знать о таком, Долли? — серьезно спросил он. — Гордиться особо нечем. Я своё дело делал хорошо, но работал больше по мелкой сошке. Крупняк мне не по плечу, силы не те. Жалеть о той службе не жалею, но и хвастаться не хочу.

— Может быть, если бы ты сказал, все было бы совсем иначе?

— Может так, а может, и нет. Очень уж это грязная работа, куда как хуже, чем шваброй махать, — ответил Орфорд. — Оборотни, упыри, прочая всякая тварь… Иной раз вспомнишь — вздрогнешь. Я и мамку-то твою повстречал… у оборотня отбил. Она не помнит, конечно, думает, так просто познакомились, когда я от нее бродячую собаку отогнал. Угу… Знаешь, Долли, лучше уж иметь папашу-уборщика, чем чистильщика, точно тебе говорю.

— Почему?

— Повторяю, слишком грязная работа. Бывало, как выдадут кому черную метку… что ты дергаешься? Не ту, что у Пожирателей. Просто метку, печать на приговоре, а чернила черные, вот и повелось… Не том документе, что для обычных авроров — чтоб ласты завернули и тащили на допрос или в Азкабан, нет… Мы еще над Амелией Боунс, помнится, шутили, не родственница ли она Билли Бонсу из книжки, и не мстит ли его убийцам, когда подписывает очередной приказ на ликвидацию?

— Все совершенно не те, кем кажутся, — пробормотала Марина Николаевна, сжав пальцами виски. — Но раз так… папа, ты знаешь, как действовать. В средствах вы не ограничены, я уже сказала, поэтому бери семью — и прочь из Лондона, как можно скорее!

— Принято, — ответил Орфорд, распрямил спину и вроде бы как-то помолодел. — Можешь на меня рассчитывать, Долли. Детей я в обиду не дам. Еще не позабыл, что к чему…

— Слушай, — сказала она, — а не дашь мне пару уроков? С боёвкой у меня не слишком хорошо.

— Что, прямо тут, что ли? — нахмурился он. — Здесь камеры.

— Да черт с ними, сотру запись, и всё, — фыркнула Марина Николаевна. — Пап, ну правда… Я в самом деле не умею сражаться. На дуэли еще кое-как, а в общей свалке… И профессор Флитвик такому не научит. А…

— А старый чистильщик может, — ухмыльнулся Орфорд. — Ладно. Гаси камеры, ставь щиты против магглов, это ты наверняка лучше умеешь… Сейчас покажу тебе, Долли, что можно сделать всего-то парочкой заклятий! Не боевых…

«Кажется, Снейп тоже обучался у кого-то подобного», — подумала Марина Николаевна, взяв палочку наизготовку.

Первый учебный день Марина Николаевна провела, как во сне. По счастью, занятия были только у первого курса, теория, иначе сложно сказать, как бы она выкручивалась! По правде говоря, она едва высидела два урока, сказала, что ей срочно нужно в Министерство, отправилась в свою лондонскую квартиру и счастливо проспала до самого утра.

В Хогвартс она вернулась на рассвете, успела сделать пару кругов на лыжах, и к завтраку уже вполне взбодрилась. Чего никак нельзя было сказать о Снейпе: и без того бледное его лицо казалось землисто-серым, а во взгляде читалось искреннее желание убивать.

Марина Николаевна пожалела третий курс, у которого зельеварение стояло первым в расписании, и отправилась к своему пятому. Хаффлпафф, счастье-то какое!

— Ну что, хорошо отдохнули? — спросила она учеников. — Тогда сегодня приступим к практическим занятиям с палочками!

— Ура! — был единодушный ответ.

— Нет-нет, свои оставьте в сумках, — велела Марина Николаевна. — Сперва попробуем с тренировочными. Идем в зал!

Занятие вышло… сумбурным. Сперва разбирались с цветовой палитрой, потом тестировали палочки, потом разбивались попарно… Но хоть немного потренироваться успели, и на том спасибо!

— Сдавайте, сдавайте инвентарь, — говорила Марина Николаевна, собирая палочки, — у меня следом за вами Слизерин…

— Спасибо, мадам Амбридж, это было замечательное занятие! — сказала ей Ханна Эббот и улетучилась. На мантии у нее остался десяток разноцветных пятен.

Слизерин отстрелялся очень недурно, чего и следовало ожидать, хотя кое-кто и ныл, что хочет попробовать настоящие заклинания, а не эти игрушки. Вместо ответа Марина Николаевна походя кинула в Малфоя — а это был именно он, — банальным Ступефаем, и к концу занятия тот был заляпан с ног до головы мимопролетающими и срикошетившими заклятиями. Ныть после этого он перестал, помрачнел и даже извинился за чрезмерную поспешность суждений. Да-да, так и выразился, видимо, у отца подцепил выражение…

Марина Николаевна отчистила Малфоя (левое ухо все равно осталось чуточку сиреневым) и сказала, перед тем, как выпустить на свободу:

— Не будьте чрезмерно самонадеяны, мистер Малфой. Это может стоить вам жизни.