– Нет.

– Лучшие целители столицы ждут ее.

– И что с того? – Кьярра повернулась и посмотрела ей в глаза. – Они не вернут ей дар.

– Не понимаю, о чем ты, – нахмурилась Альтабет. – Пострадало лишь ее тело, и сколь бы ни страшны были ожоги, их можно вылечить, поверь! Представь, ты и сама могла бы помогать людям: с твоей силой совсем не сложно выучиться лечить!

– Уверены? – скептически спросил я. – По-моему, Кьярре прямая дорога в наемники или телохранители, словом, бойцы… Лечить! Скажете тоже… Вот убить она точно может, и вряд ли что-то ее остановит!

– Ты мой дядя, – серьезно сказала та. – Мама о тебе говорила. И я чую родную кровь. Ты помогаешь. Тебя я не убью. А других… Я их не знаю. Они никто. Мне все равно, живые они или нет.

Альтабет бросила на меня взгляд, полный ужаса, а я скорбно кивнул, понимая, что мне все больше нравится это представление. Вот если бы еще выяснить, что произошло с Троддой… Увы, это невозможно, раз она без сознания.

– М-м-м-м…

Мы снова переглянулись, не уловив, откуда шел звук, и потом только догадались посмотреть на Тродду.

– Не может быть! – ахнула Альтабет, схватившись за сумочку в поисках амулетов. – Она не должна была очнуться, чары совсем свежие!.. Секунду, сейчас я… Где же он…

Теперь изо рта Тродды – узкой щели между бинтов – рвалось уже не мычание, а хрип. Она не кричала, нет, она явственно силилась что-то произнести, но не могла. Я подумал, что голосовые связки у нее могут быть обожжены или сорваны от долгого крика, но нет, она все-таки выговорила:

– Ты-ы-ы…

Судя по тому, что единственный уцелевший глаз при этом вперился в меня, мне это и адресовалось. Маскировкой чародейку не обманешь, а на таком расстоянии не только я хорошо ее чуял, но и она меня. И Кьярру, несомненно, вот только понимала ли, кого видит перед собой? И что вообще она видела? Зрение ведь тоже страдает от огня.

– Что это с ней? – встревоженно спросил я и попятился к двери, поманив за собой Кьярру. Правда, она не послушалась.

– Не понимаю…

Альтабет замерла на мгновение, и даже я ощутил, как высвободилась целебная сила амулета. Она должна была мягко окутать Тродду и вновь погрузить ее в сон без сновидений, но… ничего не произошло.

– Не работает! Этого не может быть!..

«Нужно было взять с собой чародея», – читалось на ее лице. Увы, я ничем не мог помочь, а вот Кьярра… Кьярра шагнула ближе к Тродде, оттеснив плечом Альтабет. Та была выше на голову и намного массивнее, но едва устояла на ногах после этого касания.

– Ты… Ты… Ты… – едва слышно выдыхала Тродда, не сводя с меня взгляда и тщетно пытаясь приподняться на локте.

Тело не слушалось ее, не слушалось и колдовство – угли затлели немного сильнее, но этого все равно было слишком мало хотя бы для сглаза, не говоря уж о полноценном заклятии.

Кьярра встала над чародейкой и перехватила ее взгляд.

Воздух в купе будто бы сгустился – стало тяжело дышать, как бывает перед грозой. Или наоборот – он разредился, как на вершине Багралора?

А еще сделалось нестерпимо жарко, и я утер лоб, но ладонь осталась совершенно сухой.

– Что происходит? – шепнула Альтабет и вцепилась в мой локоть.

На фоне всего происходящего это было терпимым неудобством, поэтому я не стал ее отталкивать и ответил:

– Не знаю, но трогать Кьярру не рискну… От нее искры летят, видите?

– Нет никаких искр, а вот воздух дрожит…

Тродда замерла – Кьярра будто подцепила ее на крючок, подвесила в пустоте вот так, одним взглядом, и теперь рассматривала что-то внутри чародейки, перебирала и отбрасывала в сторону, не сочтя достойным внимания. А потом вдруг нашла нужное и…

Если Тродда прежде не сорвала себе связки, то теперь-то уж сделала это наверняка: как от ее вопля не перевернулся вагон, ума не приложу. В коридоре зазвучали испуганные голоса, и Альтабет дернулась к двери, но я удержал ее.

Чародейка продолжала кричать, теперь уже беззвучно, но не отрывала взгляда от лица Кьярры. К сожалению (а может, к счастью), я не мог видеть лица последней, но по ее напряженной позе понимал – она творит что-то очень серьезное. Я даже чувствовал это – жар обжигал мне кончики пальцев, – но отгораживался как только мог, потому что опасался – такие ощущения меня прикончат.

Тродда вдруг обмякла, взор ее устремился в потолок, хриплое дыхание вырывалось изо рта.

– Она больше не будет кричать, – негромко сказала Кьярра, развернулась и посмотрела на меня. – Пойдем отсюда, Рок. Здесь больше нечего делать.

– Думаю, нам и правда лучше уйти, – быстро сказал я, отцепив от себя Альтабет. – Вам нужно заняться подопечной, а мы… Словом, еще увидимся!

С этими словами я вытолкнул Кьярру в коридор, дотащил ее до нашего купе и, только заперев дверь изнутри, смог перевести дыхание. Вернее, подуть на пальцы.

– Я тебе больно сделала? – спросила вдруг Кьярра, сев на свое место. Вид у нее был невообразимо усталый, хуже даже, чем когда я принес ее в хижину. – Извини, Рок. Иначе нельзя было.

– Ничего, переживу, – сказал я, хотя, не скрою, очень хотелось сунуть руки в сугроб или в полынью. Пришлось обойтись кувшином с водой. – Что это было? Что ты сотворила?

Кьярра молчала, глядя в пол, а когда подняла на меня глаза, я поразился – всегда такие яркие, сейчас они казались тусклыми.

– Сожгла ее до конца, – обронила она наконец.

– Не понял…

– Она узнала тебя. И меня бы узнала… наверно. И я сожгла все у нее в голове, – тихо ответила Кьярра. – Теперь она ничего не вспомнит. И колдовать, наверно, больше не сможет.

– Так вот почему говорят, что драконам нельзя смотреть в глаза! – попытался я пошутить, но она только кивнула, и я осекся, не рискнув развить мысль. – Кьярра? Хочешь сказать, Тродда теперь умалишенная?

– Нет, нет… Просто память сгорела. Самая последняя. Она не забудет, как ее зовут, и… не знаю… как самой одеваться. А все, что было в последние годы, пропадет.

– Вот как…

– А раны у нее заживут, – добавила вдруг она. – Это был не драконий огонь. Колдовской. Не знаю чей. Может, Сарго?

– Ему-то с какой стати нападать на… ладно, пускай будет – напарницу?

– Зачем ты спрашиваешь, Рок? Я же не знаю, – вздохнула Кьярра.

– По привычке, – ответил я и сел рядом с ней. Помедлил, опасаясь обжечься, но все-таки обнял ее за плечи. Оказалось больно, но не так, чтобы очень. Терпимо. – Нужно было предупредить меня.

– Нет. Тогда бы ты не удивился. А надо было, чтобы Бет поняла – ты не знаешь, что я умею. Она будет думать, что я помогла Тродде. Про память она не поймет, – объяснила Кьярра. – А Тродда будет спать и спать до самой столицы. Там ее станут лечить…

– И пока еще вскроется, что она ничегошеньки не помнит, времени пройдет предостаточно, – закончил я. – Молодчина.

– Я знаю, – не без самодовольства ответила она. – И Бет теперь точно от меня не отстанет. Как мы и хотели, да?

Я кивнул.

– Только я устала, Рок, – добавила Кьярра. – Если бы была драконом – тогда другое дело, а в этом теле… тяжело…

– Приказать принести тебе поесть? – сообразил я.

– Нет, потом, – отмахнулась она. – Я спать хочу. Можно?

– Конечно, можно, – ответил я и долго сидел в неудобной позе, потому что Кьярра отключилась на полуслове, а мне не хотелось тревожить ее сон.

Столица встретила нас неумолчным шумом и негасимым светом фонарей – прибыли мы поздним вечером, и Кьярра невольно шарахнулась, шагнув на ярко освещенный перрон. Потом пригляделась, увидела вдалеке сияющие шпили столичной ратуши, университета и еще какие-то, покачала головой, ничего не сказала, но пугаться перестала. Вспомнила башню чародеев на Баграни, наверно, соотнесла с увиденным и успокоилась.

Альтабет уже ожидали: Тродду (она действительно всю оставшуюся дорогу не приходила в сознание) погрузили в санитарную карету, да и были таковы. Моя новая знакомая поехала следом в собственном экипаже (не самоходке, как можно было ожидать, это оказалась пролетка, запряженная парой отличных мышастых коней).