— То есть вы предлагаете мне просто исполнить свои обязательства… и ждать, пока кто-то другой решит её судьбу?

— Кратчайший путь — отозвать прошение и полностью оплатить задолженности. Тогда никаких разбирательств не потребуется, — спокойно ответил он. — Или у вас возникли с этим проблемы?

Ах, вот куда он клонит.

— Я разберусь, — процедил. — Но мне нужно понять вот что: почему закон становится на сторону тех, кто, скорее всего, занимается неправомерной деятельностью? Как вы можете изначально стоять на стороне человека, который, судя по всему, просто обманывает следствие?

Мои пальцы упёрлись в край массивного стола. Глаза встретились — мой взгляд, полыхающий гневом, и его — спокойный и сдержанный.

— Запрос на проверку ваших прав владения пришёл вовсе не от господина Гектора, — холодно произнёс Кфанийский. — Он лишь свидетель. И даже если подтвердится, что у него нет документов, это не отменяет того факта, что вы нарушили несколько статей закона. В том числе — неуплату налогов и сокрытие беглой рабыни.

Жандарм тоже поднялся, теперь мы смотрели друг другу в глаза почти на равных.

— Я повторю, господин Виери: проследите за своими обязательствами. Тогда и вопрос решится спокойно.

— У меня нет необходимой суммы! — взорвался я. — Сейчас на руках у меня — ничего. И вы хотите, чтобы я просто молча ждал, пока девушку, которую я спас, заберут обратно, словно товар?

Я сжал кулаки.

— Я десять лет своей жизни отдал королевству! Командовал армией! Провёл людей через Долесскую кампанию, вернул земли и спас жителей, которые могли бы погибнуть или попасть в рабство! И теперь, спустя семь лет после мира, вы говорите мне, что без денег и бумажки — я ничто? — Тишина повисла густая, будто воздух в комнате стал плотнее.

Ролан смотрел на меня всё так же спокойно, но без равнодушия. Он выдохнул и тихо сказал:

— Я понимаю, Ваша Светлость. Правда. Но закон — это не мы. Мы — только руки, через которые он действует. Найдите способ заплатить. Или найдите доказательства, которые можно предъявить. Пока — правила действуют для всех. Даже для герцогов.

— Я вас понял, — коротко кивнул в ответ, собираясь уходить, но все же остановился: — Где я могу найти барона Кернского? — последний шанс.

— Поднимитесь на четвертый этаж. Его кабинет находится в конце коридора слева, — сразу после этого Кфанийский опустил глаза, что-то высматривая в бумагах перед ним.

Я поднялся на четвёртый этаж, ступени под ногами скрипели, словно тоже протестовали против происходящего. Коридор здесь был тише и сдержаннее. Пахло воском, бумагой и старым деревом. Проходя мимо закрытых дверей, я отсчитывал кабинеты, пока не оказался у последнего слева.

Постучал. Ответа не последовало, но дверь оказалась не заперта, поэтому толкнул её и вошёл.

Барон Кернский сидел у окна, неторопливо затягиваясь из длинной, резной трубки. В руках у него были бумаги, но сейчас он не читал — скорее, просто держал их, глядя куда-то за пределы стекла, в тот город, где кипели дела, до которых ему, судя по выражению лица, не было ни малейшего дела.

— Добрый день, — поздоровался я, делая шаг внутрь.

Барон повернулся ко мне. Его взгляд скользнул по моей фигуре с ленивым интересом — без враждебности, но и без особой теплоты. Он выглядел чересчур опрятно для чиновника: тёмно-зелёный жилет, платок, аккуратно подстриженные седые виски, и всё та же трубка, которую он теперь убрал на подставку.

— Приветствую, — коротко кивнул он и отложил бумаги. — Вы, полагаю, по делу рабынь?

Кернский не спросил моего имени — значит, помнил, кто я.

— Именно, — подтвердил уверенно. — Я подал запрос на проверку права собственности, якобы предъявленного торговцем. И хотел бы получить сведения — предоставил ли он хоть какие-либо документы?

Барон откинулся в кресле и чуть улыбнулся краем губ.

— О, конечно, документы он предоставил. Все как положено. Только вот беда… — мужчина наклонился и вынул из ящика стола папку, бросив её перед собой. — Документы подделаны. Очень грубо, почти по-деревенски. Даже печать не та. Я уже отправил запрос в канцелярию для сверки, но, скажу вам по секрету — подлинных бумаг у него нет и не было.

Меня охватила короткая волна облегчения, но я не дал себе расслабиться.

— Значит, он действовал незаконно?

— С большой вероятностью, да. Но... — барон прищурился, поигрывая пальцами с краем папки, — чтобы признать это официально, нужны дополнительные подтверждения. Вы ведь сами понимаете, насколько скользкие эти дела. Особенно, когда речь идёт о беглой собственности и пересечении полномочий префектуры и жандармерии.

Я нахмурился.

— То есть всё равно — суд?

Кернский медленно кивнул.

— Боюсь, да. Но в этом есть и плюс, — он взглянул на меня чуть внимательнее. — Если вы и в самом деле заинтересованы в защите девушки — вам стоит поторопиться. Сейчас её статус подвешен. Но если успеете выдвинуть встречное обвинение — скажем, о подлоге и попытке незаконного присвоения собственности — то, возможно, вам удастся перехватить инициативу. Всё зависит от того, как быстро вы сможете собрать доказательства. Или… найти тех, кто даст показания.

Мой собеседник заговорил мягко, но каждое слово звучало, как гвоздь в крышку гроба: времени у меня почти не было.

— Признаюсь, я ещё не полностью оплатил налоги, — нехотя выдохнул, глядя в глаза барону.

Мужчина кивнул, будто это вовсе не удивило его. Он поднёс к губам уже почти погасшую трубку, но не стал зажигать её вновь — просто держал между пальцами, лениво покатывая мундштук.

— Такое, увы, случается чаще, чем вы думаете, — произнёс он с лёгкой усмешкой, будто речь шла не о преступлении, а о забытом утреннем завтраке. — Есть конторы, которые помогают с временными… финансовыми трудностями.

Я вскинул бровь, заинтересованный. Я слышал о таком впервые.

— Вам смогут одолжить практически любую сумму, если вы обязуетесь её выплатить в срок. Условия, конечно, не всегда приятные, но, если срочно нужно закрыть долг, а времени нет — вполне рабочий вариант.

— Правда? — я подался вперёд. — И где же можно найти такую контору?

Кернский кивнул в сторону окна, развернувшись в кресле и приподнявшись, чтобы выглянуть наружу. Я машинально проследил за его движением и взглядом. За деревьями и фонарными столбами, через улицу, виднелась строгая вывеска: «Дом кредитного содействия. Основан при содействии баронета Рейне» .

— Вот же она, прямо за углом. Кажется, её основал кто-то из аристократов… С деньгами и нюхом на чужие неприятности. Возможно, они смогут помочь и вам.

Я смотрел на вывеску, чувствуя, как внутри вспыхивает осторожная надежда. Это могло стать выходом. Пусть и не самым простым — но зато реальным.

— Благодарю, барон. Вы мне очень помогли, — коротко кивнул я и, не дожидаясь, пока он снова заговорит, направился к выходу. Пора было действовать.

Я вышел из здания ведомства, пересёк улицу и оказался у строгой двери с бронзовой табличкой: «Дом кредитного содействия. Основан при содействии баронета Рейне» . Потянул за ручку — внутри пахло дорогим деревом, чернилами и чем-то сухим, вроде бумаги и времени. Всё дышало порядком и стабильностью. Тем, чего мне сейчас как раз не хватало.

Первым меня встретил молодой человек в аккуратной жилетке и с безупречно зачёсанными волосами. Он смерил меня вежливым, но цепким взглядом — из тех, что мгновенно определяют: ты клиент с кошельком или просто с надеждой.

— Чем могу помочь, милорд?

— У меня возникли временные финансовые затруднения, — прямо ответил я. — Мне нужно покрыть налоговую недостачу. Сумма немаленькая.

Клерк кивнул — без удивления, без осуждения. Словно слышал это по десять раз в день. Хотя, возможно, так оно и было.

— В таком случае, прошу пройти со мной. Крупные займы утверждает лично владелец, — пояснил он и жестом пригласил меня следовать за собой.