— Александра, — она кивнула с лёгкой улыбкой, но в её взгляде я уловила привычную внимательность. — Добрались без приключений?

— Всё спокойно, леди Милана, — я поднялась, поправив складки на юбке. — Привезла партию подушек, как и договаривались.

Хозяйка особняка чуть заметно кивнула и махнула рукой в сторону двора:

— Пойдёмте посмотрим.

Снаружи слуги уже аккуратно разворачивали простыни, в которые были замотаны подушки. Я невольно задержала дыхание, когда маркизаа взяла в руки одну из них — бирюзовая, ровная, с едва уловимым запахом свежего пуха.

— Хорошая работа, — отметила она, чуть сжав подушку ладонями. — Пух отборный?

— Да. Чуть пера добавили для упругости, — пояснила я, стараясь не выдать, как радостно мне слышать её одобрение.

Луарийская взяла другую подушку, ту, что с нежной вышивкой, и задержала на ней взгляд дольше.

— Симпатично. Это ваша идея?

— Нет, работа Анеты, моей мастерице. Она в этом сильна, — ответила я, чувствуя, как уголки губ сами собой поднимаются в улыбке.

— Тогда продолжайте в том же духе. Мне нужна ещё партия, — сказала она, аккуратно укладывая подушку на место.

— Сделаем, — кивнула в ответ. — И, кстати, партия чая тоже будет, но чуть позже. Его Светлость собрал ингредиенты, сейчас они подготавливаются.

— Хорошо, — отозвалась моя собеседница, но в её голосе мелькнула нотка интереса. — Вот только ткани, что я собиралась вам передать, пока в Вилантии.

Я на секунду задумалась, прикидывая в уме время в пути, и сразу же подала идею:

— Тогда мы можем забрать их по дороге. Мне туда всё равно нужно.

— Отлично, — губы Миланы тронула довольная улыбка. — Часть материалов мои работники загрузят вам здесь, а остальное получите в Вилантии. И с вами поедут несколько женщин, чтобы ускорить работу.

— Это нам очень пригодится, — кивнула, ощущая, как внутри теплеет от мысли, что дело идёт быстрее, чем я ожидала.

Тем временем маркиза достала из кармана три серебряные монеты и положила их мне в ладонь.

— За подушки с вышивкой. Такие вещи ценятся выше.

— Благодарю, — сказала я, чуть сжав пальцы вокруг монет.

— Пусть грузят материалы, и можете отправляться, как будете готовы, — подытожила Луарийская, окинув взглядом аккуратные ряды готовой партии.

Я поймала себя на том, что выдыхаю чуть глубже, чем нужно, и мысленно уже прикидываю, сколько мы сможем сделать за неделю с новым количеством рук.

После всех проверок и обсуждения нюансов предстоящей работы мы с леди Миланой обменялись коротким кивком и парой завершающих фраз, после чего я поспешила во двор. Там уже кипела работа: работники маркизы аккуратно переносили тюки и коробки, укладывая их на нашу телегу. У каждого в руках — по свёртку, по рулону, и всё это так и шуршало тканями и плотной бумагой.

Тиберий стоял чуть в стороне, выслушивая какого-то сухощавого мужчину в тёмной жилетке — помощника Луарийской. Тот, размахивая тонким списком, объяснял, где именно забрать женщин, которых Луарийская выделила нам в помощь. Я только успела уловить: «у въезда на рынок, возле лавки с медовыми пряниками» — и Тиберий кивнул, как обычно без лишних слов.

Когда погрузка была закончена, мы, наконец, тронулись. Колёса мягко скрипнули по утрамбованной дороге, и вскоре впереди показалась та самая точка, что описывал помощник. Четыре женщины, все с узелками и деловыми лицами, уже ждали нас. А едва мы остановились, как они ловко забрались на телегу, представившись по очереди — коротко, по делу, без излишней болтовни.

Долго не задерживаясь, мы покатили дальше, в сторону Вилантии. Дорога заняла меньше времени, чем я думала, и в указанном месте нас действительно уже ждали — ещё один воз с широкоплечим мужичком в поношенной куртке. Он кивнул молча, и повёл нас дальше, к складу, где хранились ткани от маркизы.

Огромные двери, запах льна и шерсти, а внутри — ряды аккуратно уложенных рулонов. Я оставила новых помощниц и второго возницу заниматься погрузкой, сама же повернулась к Тиберию:

— Отвезите меня в одну контору. Частная, Кристиан туда заезжал в тот день… когда вытащил меня из застенков, — сказала я, и, заметив, как он чуть удивлённо вскинул бровь, добавила: — Это важно.

Возница пожал плечами, но согласно щёлкнул вожжами, направляя лошадь вглубь города.

Муж Ганны уверенно лавировал по улицам Вилантии, пока мы не остановились у невысокого, но явно добротного здания. На тёмной доске у входа золотом было выведено: «Дом кредитного содействия. Основан при содействии баронета Рейне». Надпись казалась чуть выцветшей от солнца, но буквы всё ещё сверкали, выдавая уважительное отношение к вывеске и к имени покровителя.

Я спрыгнула с телеги, поправила складки платья и поднялась по паре каменных ступенек. Дверь поддалась без скрипа, и я оказалась в узком коридоре, пахнущем старой бумагой и лёгким ароматом дорогих чернил. Несколько шагов — и я вошла в небольшую, но аккуратную приёмную.

За столом, заваленным аккуратно разложенными папками, сидел молодой человек с идеальной причёской. Увидев меня, он чуть приподнял бровь, и, словно по привычке, тут же водрузил на нос тонкооправленные очки.

— Вы по какому вопросу? — его голос был вежлив, но в нём сквозила сухая деловитость, будто каждая лишняя минута моего молчания мешала размеренному ходу его работы.

— Мне нужен Олаф Градский, — чуть подалась вперёд, чтобы он меня лучше услышал, и тут же добавила: — Я по делу герцога Виери.

На секунду лицо секретаря потемнело, брови сошлись на переносице, но он быстро вернул себе нейтральное выражение.

— Подождите здесь, — коротко сказал секретарь, поднявшись со стула. Движения у него были чёткие, отточенные, словно он привык к множеству однотипных поручений. Не тратя ни слова лишнего, он скрылся за боковой дверью, которая вела в ещё один узкий коридор.

Я осталась одна, прислушиваясь к тихим звукам изнутри здания, и чувствуя, как откуда-то из глубины начинает подниматься лёгкое предчувствие, что этот визит может принести не только ответы, но и новые вопросы.

Секретарь вернулся довольно быстро и пригласил меня следовать за ним. Мы прошли по узкому коридору, стены которого были увешаны строгими портретами каких-то надутых господ, и остановились у двери с массивной латунной ручкой.

— Проходите, — короткий кивок, и он пропустил меня вперёд.

Кабинет оказался просторнее, чем я ожидала. Высокие окна затянуты тяжёлыми шторами, свет проникал узкими полосами, от чего в углах сгущались тени. За столом сидел мужчина лет сорока с лишним, с суровым лицом и военной выправкой, которую не скроешь даже в дорогом камзоле. Его взгляд был прямым и цепким, от которого хотелось поёжиться. Не прошло и пары секунд, как мужчина без прелюдий задал вопрос:

— Почему явились вы, а не сам герцог Виери?

Я чуть замялась, но быстро собралась и отвела глаза в сторону, будто это само собой разумеется:

— Его Светлость... пока не может лично приехать. Восстанавливается после сложной поездки, поэтому поручил мне передать платёж.

Кажется, мой собеседник не поверил, потому что в его глазах мелькнуло подозрение, но он ничего не сказал, лишь наклонился вперёд. Я достала из сумки восемь серебряных монет и аккуратно выложила их на стол.

— Вот, — твёрдо проговорила. — Прошу расписку о получении.

Олаф Градский чуть дернул уголком губ, но всё же взял перо, черканул несколько строк и оставил размашистую подпись. Бумагу я тут же пододвинула к себе, проверила — и аккуратно сложила в сумку.

— Теперь о сроках, — осторожно начала я. — Его Светлость просит немного отсрочить следующий платёж, дать хотя бы…

— Нет, — мужчина перебил меня слишком резко и достаточно быстро. — Правила одни для всех. Если я сделаю поблажку герцогу Виери, другие заемщики узнают. Решат, что я слабак, и не станут возвращать долги.

Слова его звучали вроде бы разумно, но меня не отпускало неприятное ощущение. Градский говорил слишком много и слишком настойчиво оправдывался, словно заранее готовился к этому разговору. Я слушала его, и с каждой фразой неприязнь к этому человеку крепла.