— Привет, — говорит он усталым голосом, и я не уверена, то ли это из-за позднего часа, то ли он переживал из-за того, как закончилась наша встреча.

Я останавливаюсь примерно в двух футах от него, скрестив руки на груди. — Привет.

Его глаза скользят вверх и вниз по моему телу, рассматривая мою одежду и явно пытаясь понять, где я была. Я не дура. Я знаю, он предположил, что у меня сегодня вечером было свидание, но я также не собираюсь его поправлять. Этот мужчина — профессиональный хоккеист, любит свою маму и выглядит так. Я не настолько наивна, чтобы думать, что другие женщины не видят того, что всегда видела я, и не собираюсь пытаться убедить себя, что он не встречается активно. Так что, хотя это и не так, он не нуждается ни в каком разъяснении.

— Ты в порядке? — Его тон нежный.

Я киваю. — Серьезно?

— Да. Нет. — Он колеблется. — Я не знаю. Нам нужно поговорить о том, что было раньше…

— Я не хочу сейчас спорить, Рио. — Я делаю шаг мимо него, направляясь к входной двери. — Это был долгий день. Я устала.

— Я здесь не для того, чтобы спорить. Он обхватывает рукой мой бицепс, чтобы остановить меня, но это мягко, достаточно легко, чтобы на самом деле не сдерживать меня, если бы я захотела продолжать. — Я здесь, чтобы извиниться.

Я прослеживаю за его рукой, поднимающейся к лицу, и нахожу зеленые глаза, умоляющие меня выслушать его.

— Я сожалею о сегодняшнем дне. Я… Я понятия не имею, как мне теперь быть рядом с тобой, Хэлли. — Он потирает той же рукой затылок. — Я знаю, что все выглядело странно, спрашивая о Люке. Эта история с сердцем. Я всегда был с тобой только одним образом, и теперь мне приходится постоянно напоминать себе, что мы больше не те люди.

Это странно. Я знала это уже давно. Я знала, что любые сердечные, рабочие отношения, которые мы могли бы наладить, любая терпимость друг к другу никогда и близко не сравнятся с тем, как мы были вместе раньше. Но, тем не менее, не очень приятно слышать подтверждение этого от другой стороны.

Он на мгновение замолкает, прежде чем признается: Я больше не знаю, как с тобой обращаться.

— Я тоже не знаю.

— Между нами столько всего произошло, и когда я рядом с тобой, я не могу не заговорить об этом. Я ни разу не упоминал о тебе или о том, что мы вместе росли в Бостоне с тех пор, как переехал сюда, и вдруг ты снова появляешься в моей жизни, и это единственное, о чем я думаю.

Ну… Ой.

Должно быть, он заметил, как я вздрогнула.

— Черт, только не так. — Он делает шаг ко мне, протягивая руки, прежде чем снова засовывает их в карманы. — Ну, нет. Думаю, это именно так. — Выражение его лица извиняющееся. — Я хочу сказать, что так долго я пытался притворяться, будто нас не было, потому что мне было больно думать о тебе. Мне больно говорить о тебе. И теперь я не могу перестать думать или говорить о прошлом, потому что ты здесь, и это вызывает ностальгию. — Он ненадолго закрывает глаза, на секунду прекращая свой бессвязный рассказ. — Я все еще зол на тебя, Хэлли, но я также не хочу провести следующие месяцы, пытаясь быть мудаком по отношению к тебе. Это неправильно.

Это, как ни странно, заставляет мои губы изогнуться в усмешке.

Он прищуривается, глядя на меня, но я вижу, как улыбка начинает растягиваться на его собственных губах. — Не смейся надо мной, Хэл.

— Я знала, что ты изо всех сил старался быть злым. — Я хихикаю. — Кстати, над этим нужно поработать. Если ты пытаешься быть мудаком. Не хватает последовательности.

В уголках его губ появляется мальчишеская улыбка. — Я знаю.

Такое чувство, что настала моя очередь быть честной.

— Я не привыкла быть рядом с тобой, и мы не ладим, — говорю я ему. — Это выводит меня из равновесия, когда я пытаюсь понять, как это будет работать.

— Я не думаю, что это сработает.

Черт.

Конечно, сегодня днем в порыве страсти я подумала о том, чтобы прекратить это дело, но это не помогает мне смириться с тем фактом, что Рио увольняет меня.

— Я имею в виду, если мы продолжим в том же духе. Я не думаю, что это сработает.

— Ты хочешь заменить меня в проекте.

Голова Рио откидывается назад. — Что? Нет. Нет, я не хочу заменять тебя. Я хочу начать все сначала.

— Начать все сначала?

Эти зеленые глаза смотрят в землю с некоторой застенчивостью. — Если ты хочешь.

— Но ты ненавидишь меня, помнишь?

Его внимание немедленно встречается с моим, он пристально смотрит на меня. — Я не ненавижу тебя. Больно, да. Но я никогда не смог бы возненавидеть тебя, Хэлли.

Мои губы приоткрываются, чтобы что-то сказать, но затем закрываются, когда я не могу подобрать слов.

Между нами снова возникает тяжесть, так часто бывает сейчас между нами, но я решаю не допускать этого. Раньше нам было весело вместе, без всего этого напряжения, живущего между нами.

Я протягиваю ему руку для пожатия, и он с подозрением смотрит на меня.

— Привет. Я Хэлли Харт.

Это момент дежавю с нашей первой встречи, когда мне было одиннадцать, а ему двенадцать, и он был просто счастлив, что дети его возраста будут жить по соседству.

Я могу сказать, он это чувствует, когда он смотрит на мою руку с замешательством, а затем осознает и знакомая ухмылка скользит по его губам. — Ты не должна говорить свое имя и фамилию, — говорит он, как мой брат делал все эти годы назад.

— Мне так нравиться.

Он кладет руку в мою и электричество от прикосновения ладоней действует как напоминание, что мы намеренно не прикасались годами. В этом нет ничего дружеского или профессионального, особенно когда подушечкой большого пальца он скользит по моей руке в мягком прикосновении.

— Мне тоже так нравится, — говорит он.

Моя рука все еще в его, когда он проводит, большим пальцем руки по нежной коже внутренней части запястья, после чего отпускает.

Что-то странное происходит в желудке. Боже, эти бабочки? Нет, не они потому, что нет никакого способа, я могла снова почувствовать что-либо из-за этого человека. Я просто ошиблась, потому что это было так давно, когда я чувствовала бабочек. Шесть лет если быть точной.

Он тянет руку, снова, чтобы пожать. — Итак, что ты скажешь? Ради моего дома и работы, мы должны попытаться быть друзьями?

Друзьями. Я могу засмеяться. Кажется невыполнимой задачей там, где мы находимся сейчас.

— На этот раз я глядя на его протянутую руку. Медленно, я вкладываю ладонь в его, снова, и в отличие от прошлого, это рукопожатие быстрое и комфортное.

— Друзья, — я согласна.

Неправильно. На вкус, как ложь.

— Итак, какие у нас планы? — спрашивает он.

Что будет с нами дальше?

— С домом, я имею в виду.

Ой.

— Ну, нам нужно повторить, встречу сегодняшнего дня. У меня были некоторые важные вещи, которые мне нужно обсудить с тобой. И… — я смотрю на него — мне надо сделать осмотр дом в ближайшее время.

Он быстро кивает. — Ты хочешь осмотреть дом. Мой дом.

Я смеюсь. — Это так и работает, в конце концов.

— У меня нет игры в среду и в четверг вечером, так что один из этих вечеров, ты можешь.

Напоминание Тины звенит в моей голове, что мне нужно, чтобы быть гибкой для данного конкретного клиента. Проблема в том, что я не имею постоянного источника дохода, чтобы быть гибкой. Мне нужно работать.

— На самом деле, по вечерам не очень удобно для меня. Сохранять наши встречи в рабочие часы будет лучше.

Он смотрит на меня с любопытством, и я чувствую, что он пытается сообразить, что это я делаю ночью, но он не спрашивает. Потому что мы пытаемся быть друзьями. Профессионально, я не перехожу друзей.

— В пятницу, — предлагает он. — После моей утренней тренировки и перед моей игрой. Скажем, в три часа.

— В пятницу в три. Не опоздай на этот раз.

Он хихикает. — Я сделаю все возможное.

Момент замирает между нами, не зная, что сказать. Когда Рио наконец-то указывает в сторону моего дома. — Уже поздно. Тебе надо поспать.