Больше всего она хотела убраться от него подальше и смыть с себя отпечатки его рук, следы его слюны на лице, что разъедала кожу, и его запах.

Когда Зиги наконец отпустил её, Несса молча развернулась и направилась прочь от него. Тропинка за последние полчаса словно бы заросла. Девушка постоянно цеплялась за траву и едва не падала.

Выбравшись на дорогу, Несса побежала. Она пронеслась мимо их дома, не разглядывая силуэты в саду, и устремилась к роще на пригорке возле реки.

С разбегу окунувшись в ледяную воду, Несса пришла в себя и поначалу испугалась, оказавшись в мощном течении. Спокойная с виду река таила в себе бурлящий поток, что тянул девушку в сторону.

Смахнув с лица мокрые налипшие пряди, Несса начала грести вдоль берега, медленно приближаясь к узкой песчаной полосе. Почувствовав мыском ботинка дно, девушка встала в полный рост и побрела к берегу.

Со вздохом опустившись на серый песок, Несса расшнуровала ботинки и вылила из них воду.

Домой она вернулась не сразу, поначалу она бродила по роще босиком в сгущающихся сумерках и вздрагивала от подступающей ночной сырости, а затем долго сидела на холме под огромной лиственницей и смотрела на поселение в низине.

Когда Несса всё же вернулась, в доме было темно и тихо. Несса осторожно закрыла дверь и глубоко вдохнула, а после сползла на пол и подняла голову к потолку. Босые ноги она вытянула. Шнурки от ботинок всё ещё были спутаны у неё между пальцами.

Она не знала, сколько просидела так, глядя в потолок, но очевидно достаточно, чтобы её глаза привыкли к темноте и разглядели замершую на ступенях фигуру Нонны. По сонно вспыхивающим во мраке искоркам Несса поняла, что подруга уже давно наблюдает за ней.

— Он мне не нравится, — прошептала Нонна.

— Мне тоже, — едва слышно отозвалась Несса.

— Если Вронежский узнает, что Аглая тебя заставляет идти на это…

Несса покачала головой и нашла в себе силы подняться на ноги.

— Он не должен узнать об этом, — шелестящим шёпотом произнесла она, поставив ногу на первую ступеньку лестницы. — Никогда.

Нонна вздохнула и медленно начала подниматься.

— Будь осторожна.

Входная дверь захлопнулась с оглушительным грохотом, за которым последовало жалобное дребезжание стеклянных вставок, но на лице Мишель не изменилось ничего. Баронесса Ашпер как сидела, мрачно уставившись в нерастопленную глотку камина, так и продолжила сидеть. Даже когда в гостиную влетел разъярённый Стефан, а за его спиной на пол передней шлёпнулся брошенный плащ, женщина не прекратила взглядом сверлить чёрные закоптившиеся кирпичи.

— У меня плохие новости, матушка, — процедил барон Ашпер, плюхнувшись в кресло. Он с шипением зачесал назад мокрые от ливня короткие пряди и медленно выговорил: — Совет подозревает Дэниела в измене, — он замолчал в ожидании ответа, крутя зажатый между большим и указательным пальцами портсигар. Когда Стефан понял, что не дождëтся от матери реакции, закурил и продолжил: — Мне явно дали понять, что если у меня не будет опровержений или Дэниел в ближайшее время не вернётся, я могу потерять должность, — он выпустил облако дыма под потолок. — Мама, ты меня вообще слушаешь?

Мишель повернула голову и внимательно посмотрела на расплывающийся под потолком сизый дым, а затем смерила сына холодным взглядом, на который тот лишь мрачно уставился на неё в ответ. Он умышленно проигнорировал её многочисленные просьбы не курить в доме.

— Граф Ланц прислал мне записку, — произнесла женщина. — Выражает опасения, что его согласие было поспешным и приглашает на ужин. Обсудить ещё раз, — Мишель отвернулась от сына и со вздохом поправила складки платья на коленях, досадно добавив: — Старый лис явно что-то разнюхал.

— Какой смысл от помолвки с его дочерью, если я лишусь должности? — процедил Стефан, раздражённый тем, что мать его не слушает и занята собственными переживаниями. Медленно обернувшись, Мишель положила руку на подлокотник и слегка наклонилась к сыну:

— Пусть тебя не вводит в заблуждение старый и крохотный особняк Ланцев в городе — эта жалкая подачка Императора, — она передëрнула плечами. — Обрати внимание на отчёты по поставке болотного газа за последние десять лет: земли Ланцев занимают второе место после бывших владений Императора, — баронесса Ашпер раздосадованно хлопнула веером и вернулась к созерцанию чрева камина. Ей не верилось, что даже её сын не видит дальше собственного носа и ему приходится проговаривать такие очевидные нюансы. — Сейчас, когда у Совета и Императора нет доступа к территориям Соснопеня, газопроводы заблокированы и все поставки сорваны, Корнелиус Ланц — их единственный поставщик.

— Невероятно! Помолвка с бессильной дочерью старого графа — единственный наш шанс удержаться на плаву, — сквозь зубы пробормотал Стефан, приходя в бешенство от собственной никчëмности. — Почему сейчас мы не можем объявить Дэниела погибшим и заявить права на титул?

— Род Вронежских тебя не примет, пока жив Дэниел, — мрачно напомнила Мишель, вскинув взгляд на часы, стоящие на каминной полке, и встала. — Мне пора собираться к нашему дорогому другу Ланцу. Поговорим позже.

С этими словами баронесса Ашпер прошествовала мимо сына, нервно похлопывая веером по раскрытой ладони, и начала подниматься по лестнице. С каждой ступенью досада всё глубже проникала в её душу.

Что случилось с её сыном? Куда исчезли его рассчëтливость, холодный ум и выдержка? Откуда эта резкость, необдуманность и агрессия? Он даже не поинтересовался делами Корнелиуса, хотя прежний Стефан раскопал бы всю подноготную будущего тестя вплоть до каждой его любовницы в юные годы.

Сперва Мишель решила не наряжаться для визита к давнему другу. Поднявшись к себе, она долго стояла перед шкафом и перебирала дневные платья. Однако передумала и распахнула дверцы другого шкафа. Решение пришло быстро. Она уже надевала это платье на бал Совета, но Ланцы не посещали никакие балы, а потому Корнелиус не мог видеть его. Модель платья на взгляд искушëнных модниц считалась устаревшей, но всё ещё соответствовала моде. Мишель придирчиво осмотрела глубокое — но не вульгарное — декольте с тончайшей кружевной оторочкой и новомодную шуршащую ткань, благодаря которой юбка напоминала небольшую дождливую тучку. Кроме вышивки серебряной нитью на корсете, иных украшений не было. Приемлемо.

Баронесса Ашпер стукнула в неприметную дверь, позвав прислугу, и села за туалетный столик. Девушки появились почти сразу же. По инициативе Мишель особняк Ашперов был частично переделан по подобию усадьбы Вронежских со множеством тайных ходов, крутых и узких лестниц и крохотных комнат для прислуги — баронессе не нравилось, когда персонал свободно разгуливал по комнатам.

Пока одна горничная возилась с платьем, освежая его и влажными горячими полотенцами разглаживая образовавшиеся складки, вторая занималась волосами Мишель.

Мысли женщины были заняты предстоящим разговором с Корнелиусом. Нехотя пришлось признать, что она недооценила старого лиса. Он всё-таки сунул свой длинный тонкий нос куда не следовало и разнюхал что-то крайне нежелательное.

Взмахом руки остановив горничную от излишней старательности при укладывании её волос в высокую причёску, Мишель наклонилась и принялась перебирать украшения в шкатулке. Не было нужды пытаться произвести впечатление на старого графа Ланца, но и показывать, что она крайне торопилась на встречу и не уделила особое внимание деталям, не следовало бы. После недолгих размышлений она выбрала нитку сероватых среднего размера жемчужин, идеально подходящих к оттенку платья.

— Скажите, чтобы подавали экипаж, — тихо дала указание Мишель второй девушке, пока первая зашнуровывала корсет.

Спустя восемь минут Мишель уже спускалась по лестнице в переднюю. Когда она проходила мимо распахнутых дверей гостиной, до её носа донёсся крепкий запах табака с примесью тонких винных ноток. Баронесса Ашпер стиснула зубы, её сын был отъявленным эгоистом, раз распивал дорогое, ввозимое только контрабандой вино и даже не предложил ей из вежливости.