— Этого не случится, — приглушенно ответил он. Несса прикоснулась холодными пальцами к тыльной стороне его кисти.

— Скажи мне. Ты не… умрёшь?

— Я буду жить, но мне… будет очень больно.

— Дэниел…

— Я так решил, Несс, — отрезал тот.

По щеке девушки скатилась одинокая жгучая слеза. Граф Вронежский поднял глаза и вытер мокрую дорожку вместе с каплей подушечкой большого пальца.

— Всё будет хорошо, — заверил он готовую расплакаться девушку. Несса отрешённо кивнула.

Вронежский методично чертил пальцем на деревянном полу замысловатые узоры серой глиной. В единый рисунок переплетались дуги, волнистые кривые, зигзаги, точки. Ни один из символов не был знаком Нессе. Очень напоминало письменность народов на Горячем континенте, отец называл её вязью. Каждый знак был связан с другим, совокупность символов напоминала то ли соединённые руки, то ли огромный амбарный замок, то ли знак бесконечности.

Не разрисованным символами остался крохотный кусочек пола под ножкой кубка, даже под свечами пролегли серые полосы масляной глины. Дэниел поправил свечи, окинул взгляду и одновременно зажёг фитили щелчком пальцев. Несса невольно вздрогнула: следуя негласному кодексу Вечных, даже отец избегал использовать силу в её присутствии, приравняв к простым людям. На её памяти Вронежский никогда не демонстрировал свои способности.

За исключением чтения мыслей, конечно же… Подобное проявление силы Несса считала вполне естественным — у каждого из Вечных были свои склонности, которые было крайне сложно не использовать, но сейчас Дэниел продемонстрировал азы навыков. То, чему учат с малых лет.

Вронежский вытащил откуда-то два мутно-зелёных округлых камушка на тонких цепочках и опустил их в чашу, оставив золотые звенья свисать с края. Пробежался глазами по записям, отложил лист, откашлялся, взял клинок в правую руку и протянул девушке левую:

— Мне нужна пара капель твоей крови.

Несса молча протянула руку, глядя в сторону. Крохотный порез на запястье не причинил никакой боли, лишь лёгкое жжение. Несколько рубиновых капель упало в чашу и растеклись по округлой поверхности зелёных камней. Несса безучастно наблюдала, как Дэниел оставил схожий порез на своем загорелом запястье и занёс руку над чашей.

Его кровь была такой же алой, как и её.

Когда Несса убирала руку, по мазкам глины пролегла дорожка рубиновых капель. Девушка хотела было обратить внимание Дэниела, но заметила, что и с его запястья стекает тонкий ручеёк.

Себя он порезал гораздо глубже, чем её.

Дэниел начал зачитывать текст ритуала, и Несса внутренне сжалась в ожидании. Поначалу ничего не происходило, а затем свечи вспыхнули ярче, кровь из чаши впитывалась в таинственные камни. А дорожка капель словно растворилась в мазках глины. Переплетение серых символов подсвечивало серебром в пламени свечи. Несса моргнула. Ей не чудилось — глина едва заметно сияла.

В изумлении девушка не заметила, как дрогнул голос графа Вронежского.

Дэниел стиснул пальцы в кулак, продолжая зачитывать текст. Кольцо на его правой руке раскалилось и тисками сжало безымянный палец. На лбу выступила испарина. Стало душно.

Кольцо обещания отчаянно сопротивлялось возникновению новой связи.

Озноб прошёлся по позвоночнику, но графу хватило выдержки закончить проговаривать текст.

Несмотря на плотно закрытую дверь и окно, по полу пробежал лёгкий сквозняк.

Пламя свечей дрогнуло, едва не погаснув, а затем снова ярко вспыхнуло. Стало жарко.

Как будто сдавшись, кольцо обещания прекратило вгрызаться в плоть. Но жар лишь нарастал. Пламя свечей стало ещё ярче и выше. Воздух между ними накалялся.

Дэниел увидел, как Несса подняла на него затуманенный взгляд и облизала пересохшие губы. Словно её мучила жажда.

Ритуал сработал и оставалось лишь завершить его. Дэниел с трудом оторвался взглядом от губ девушки и потянул за тонкую цепочку, что свисала с края кубка.

Сначала себе.

Он надел через голову подвеску.

Камень казался тёплым и слегка пульсировал.

Затем граф Вронежский вытянул из чаши вторую подвеску и пересел левее, ближе к девушке. Та лишь проследила за ним глазами и чуть повернула голову. Разомкнув сухие губы, граф тихо попросил:

— Приподними волосы, мне нужно застегнуть цепочку.

Несса собрала волосы руками и прижала их к затылку. Пальцы Дэниела начало покалывать, когда он прикоснулся к шее девушки. Несса глубоко вздохнула и подвеска с зелёным камнем уютно устроилась на груди.

Дэниел не замечал ничего, кроме слегка приоткрытых губ. Невесомо скользнув пальцами вдоль цепочки по шее, он не заметил, как его ладони обхватили лицо девушки. Её губы мягко поддались, лёгкие окутал аромат жасмина и теплого молока. Прижимая Нессу к себе, Дэниел не заметил, когда под его ладонями не осталось ничего, кроме бархата её кожи. И запаха. Как никогда сильный её запах сводил его с ума, отключая мозг.

Кажется, они переместились на кровать. Тело Нессы было совершенно неосязаемым в его сильных руках.

По инерции Дэниел поставил ментальную заглушку на входную дверь пристройки. Теперь любой, кому взбредёт сюда войти, моментально забудет об этом и вспомнит о каком–то неотложном деле.

А после Дэниел позволил окунуться себе в негу полумрака, освещаемую лишь тёплыми бликами свечей на полу.

Всё остальное перестало быть важным.

Несса дернулась в его объятиях, но Дэниел успокоил её легкими поцелуями по щекам, векам, подбородку. Лишь для того, чтобы снова прижаться к губам.

Они утопали друг в друге, лишь укрепляя установившуюся связь.

Едва за плотной пеленой облаков небо начало светлеть, Дэниел проснулся. Оглядев сонным взглядом комнату в полумраке, он нахмурился. В очередной раз заснул в кровати Нессы. Осторожно соскользнув с кровати, он подхватил свои выцвевшие брюки грязно–зелёного цвета, рубашку, обулся на ходу и вышел.

Дэниел не обратил внимания, что за его спиной спящая Несса натянула одеяло на обнажённое плечо и уткнулась лицом в оставленную его головой ямку на подушке. Как и не заметил, что сквозь узкие щели заколоченного окна пробиваются лохмотья тумана.

Сознание было сковано дымкой. Дэниел ощущал себя как после попойки, но без мерзкого привкуса во рту и сухости в горле. Спутанность мыслей сопровождалась необычайной лёгкостью в теле. Дэниел ввалился в палатку и, отодвинув стул ногой, уселся за столом. Некоторое время он сидел, упёршись лбом на переплетенные пальцы рук, прежде чем очнулся от забытья и не вытащил цепочку с зелёным янтарем. Камень был тёплым, то ли нагревшись от тела, то ли под воздействием связи.

Заболоченные берега озёр в Соснопене были усеяны грязно-жёлтым и зелёным янтарём. Два камня для подвесок Дэниел нашел больше года назад, когда впервые оказался на территории республики и начал свои поиски. Долгое время камни кочевали в кармане его походного рюкзака, он собирался подарить их своей невесте в качестве извинения. Дэниел усмехнулся, рассматривая отполированный янтарь и впервые подмечая сходство с цветом глаз Нессы.

Вовсе не его рыжеволосой невесте предназначался этот камень.

Сидя на крыльце пристройки, Несса довольно жмурилась. Сегодня было необычно ярко, солнце изо всех сил силилось пробиться сквозь пелену облаков. Безуспешно, но эффективно. Весь небосклон сиял как бриллиант. Несса обхватила себя руками и прикрыла глаза.

Впервые за весь месяц пребывания в лагере было так хорошо и спокойно. До того момента, пока её не схватили за предплечье. Вздрогнув, Несса слегка приоткрыла глаз. Она ожидала увидеть Дэниела — а кому ещё нужно было так её пугать? Но рядом с ней стояла Аглая. Крайне встревоженная Аглая.

— Вижу у тебя прекрасное настроение и не хочу портить тебе это чудесное утро, но нам нужно поговорить, — тихо произнесла она, пристально окидывая взглядом безлюдную картину ещё сонного лагеря. — И лучше это сделать в пристройке, пока… тебя такую радостную кто–нибудь не заметил и не подумал что–нибудь не то.