Граф Дэниел Вронежский.

Единственный наследник одной из древних пяти семей.

Высшее общество.

Его мать много лет считалась погибшей, а десять лет назад неожиданно объявилась под покровительством семьи Ашпер. Не самый знаменитый баронский род, но достаточно почитаемый в Новом городе. И вместе с Мелиссой Вронежской обществу был представлен её сын и единственный наследник. Кем был его отец — неизвестно. Поговаривали, что Мелисса не чуралась древней науки ворожбы и наложила заклятье забвения на отца своего ребёнка, якобы пытаясь обезопасить от гнева Императора.

Когда-то Мелисса Вронежская отказала будущему Императору Чеславу и скрылась в болотах Соснопеня. В ярости Чеслав запер в подземельях её отца и брата, разграбил городской дом семьи, а саму Мелиссу объявил в розыск. Спустя год кто–то из ближайшего окружения графини предал её и выдал местоположение в Соснопене. Но Вронежской удалось скрыться и исчезнуть. Напрасно Чеслав перетряхивал Черноземье и Соснопень в поисках своей мятежной невесты. Она появилась лишь спустя шестнадцать лет, встряхнув весь Высший свет, а затем скоропостижно скончалась от древнего проклятия.

У нынешнего Императора Черноземья Чеслава Третьего, а также единственного представителя семьи Рассоха, не было наследников. Его младший брат — Феликс — был убит во время Кровавого восстания за престол двадцать пять лет назад. Поговаривали, что от руки самого Чеслава, так как всем было известно, что братья не ладили. Феликса поддерживало большинство древних семей и в случае проведения голосования, он бы занял престол.

В наказание были уничтожены все члены многочисленной семьи Орефица, объявившие свои права на престол после убийства Феликса. Даже женщины и нерождённые младенцы.

Армия Императора сравняли семейные поместья с землей.

Ее отец, также претендовавший на трон, бежал и долго скрывался в мятежном Соснопене. Вернуться ему позволили лишь при условии отказа любых претензий на трон. Отец порвал любые связи с политикой и занялся научными исследованиями.

Залесские активно поддерживали нового Императора. До их семьи редко доходила очередь на престол, поэтому даже самые амбициозные представители Залесных предпочитали быть на стороне победителя, чем участвовать в заварушке.

Несса сглотнула. Так противоестественно видеть одного из претендентов на императорский трон — пусть и не первой очереди — по другую сторону баррикад. Вроде бы, он руководил миротворческой миссией в этом регионе. Она мало что знала о Вронежских: их семью считали безвозвратно потерянных и стертых с лица земли подобно Орефица.

Однако единственный представитель Вронежских, дважды объявленный мертвым, стоял у её кровати.

Властный гладко выбритый подбородок, прямой нос, упрямый изгиб губ и высокие скулы. Его портрету больше подошла бы подпись «Предатель». Предатель не только Императора, но и всех пяти древних семей Вечных. Второе было в глазах Нессы ещё более непростительно. Являясь претендентом на трон, граф мог позволить себе не подчиняться Императору. Но перекинуться на сторону кровожадной сумасшедшей выскочки и баламутки и поддерживать её…

Однако он спас ей жизнь.

Взгляд Дэниела в сторону Нессы был также недружелюбен, как и её. Санитарка кажется даже не заметила возросшего напряжения в воздухе. Зато от взгляда девушки не ускользнуло, как покраснела и порывисто встала Аглая, схватила в руки поднос с пустой тарелкой и стремительно пронеслась мимо к выходу, бросив на ходу:

— Вот, очнулась, покормила её, — рапортовала она скороговоркой.

— Почему не сообщила?

Вопрос остался без ответа. Санитарка скрылась за каким–то занавесом, заменяющим дверь. Девушка и стоящий возле кровати мужчина только проводили её взглядом. Дэниел повернул голову и снова посмотрел на Нессу. Нелепый и поспешный уход санитарки несколько разрядил обстановку, по крайней мере Несса снова могла дышать.

— По взгляду вижу: узнала.

Девушка облизнула пересохшие губы и кивнула. Фигура мужчины не выражала угрозы, однако ей было не по себе. Он же зачем-то спас её, нет смысла убивать после спасения. Беглый граф подвинул грубо сколоченный табурет и сел.

— Не забудь указать об этом в своём доносе, — произнес он, наклоняясь. Взял в ладонь опешившей девушки руку, положил палец на запястье, достал часы. Посчитал, кивнул своим мыслям. — Скоро будешь бегать.

— Она тоже самое сказала, — прошептала смущённая Несса, указав глазами на дверь. Нужно было что–то сказать, но едва слова сорвались с её губ, она почувствовала их неуместность, и покраснела ещё гуще. Девушка не понимала, как к нему относиться. С одной стороны, он спас ей жизнь, с другой — он предатель.

Мужчина улыбнулся одним уголком рта:

— А, Аглая… Значит, я не ошибся, — Дэниел поправил упавшую на лицо светлую прядь, выбившуюся из общей массы волос, стянутую в короткий хвост на затылке, и посмотрел на Нессу. Глаза его были холодного голубого оттенка. Девушка сглотнула.

— Дело с твоим возвращением затягивается, небольшие проблемы на границе.

Тело замерло, пальцы вцепились в покрывало. С каким ещё возвращением? Она не собирается возвращаться!

— Я не собираюсь возвращаться, — очнувшись от оцепенения, процедила Несса, сфокусировав взгляд на его переносице. Отводить глаза не хотелось, но она неизбежно начинала тонуть в голубом ледяном омуте вокруг чёрных зрачков. Граф нахмурился:

— Послушай, мы здесь не в игрушки играем. Ни к чему хорохориться, тебе лучше вернуться домой. Для своих друзей из клуба юных шпионов ты уже героиня.

— А для Вас? — вырвалось у Нессы.

Он посмотрел неожиданно насмешливо, отчего девушка прикусила губу.

— А для меня — ненормальная. Натуральная сумасшедшая. — Мужчина понизил голос до шёпота: — Тебе повезло, что я вовремя получил записку и успел вмешаться, чтобы рассказать Баронессе свою версию событий.

— Записку⁈ — воскликнула девушка. К её губам прижали палец. Несса вспыхнула и перевела взгляд от переносицы мужчины, что была слишком близко, на его кисть возле лица. Беглый граф недовольно сжал губы и обернулся.

— Не здесь. Позже, — тихо прошептал он. Мужчина поднялся и сказал громче, словно знал, что их подслушивают: — Передам Аглае, чтобы принесла тебе воды и сменила белье. Как встанешь на ноги, нагреем воду, помоешься. Отдыхай, набирайся сил.

Поправлялась Несса быстро, к обеду ей удалось встать на ноги. Она медленно ходила кругами по палате как привидение. Другой одежды у нее не было, поэтому девушка осталась в больничной робе. В теле еще теплились остатки вялости, поэтому периодически Несса прижималась к стене или к дверному косяку и отдыхала. Она считала каждый круг и каждый шаг. Спустя время ей удалось пройти пятьдесят кругов без признаков подступающей тошноты.

В её палате, если так можно было назвать полуподвальное помещение, где она находилась, вместилось бы шесть коек, но стояло всего две, а застеленной была лишь одна. Её. Узкие окна под потолком были заклеены изнутри бумагой, поэтому в помещении было сумрачно. Посещение было проходным. С одной стороны была железная дверь, она была заперта — девушка проверила, с другой дверь заменяла плотная портьера, глушившая все звуки. Несса ломала голову, что же здесь было раньше. На больницу это было совершенно не похоже. Разве что давно заброшенную.

Устав мерить шагами палату, Несса присела на край койки.

— Бездельничаешь?

Аглая стремительно вошла в палату со стопкой вещей в руках. Несса обратила внимание на её плотные, словно отекшие щиколотки. Аглая положила вещи рядом с бедром девушки.

— Я тебе отобрала вещей на первое время, думаю, влезешь, ты маленькая. Если велико — подошьем. Сейчас в душевую пойдём. Нашла тебе тапки на первое время, а то ходишь босиком.

— А где мои вещи? — Несса оторопело смотрела на грязно-зелёного цвета платье с пуговицами. Совершенно незнакомое. Чужое. Где её вещи?

— Да я откуда знаю? — отмахнулась Аглая, вытягивая из стопки сорочку. — Тебя сюда привезли в таких лохмотьях, что там и одеждой что–либо назвать было сложно. Лохмотья, да одеяло. И то, одеялом тебя накрыла розыскная группа.