Дэниел вздрогнул всем телом, когда Томира неожиданно ответила ему. Она показывала Нессу. Вронежский в ответ послал ей картинки леса и тумана. Девочка надолго замолчала. Когда он уже собрался отойти, она вдруг показала Зигениа. Дэниел не успел ответить. Наверху раздался душераздирающий вопль.

Эдгар и Нонна незаметно оказались рядом и озабоченно смотрели наверх.

— Снова началось, — пробубнил Эдгар. Нонна лишь вздохнула рядом.

Дэниел развернулся и молча зашагал, показывая дорогу. Вокруг было никого, кто мог бы наблюдать за ними или слышать их. Всех любопытных и случайных прохожих, включая так некстати появившихся часовых, Вронежский мысленно отводил в другую сторону, заставив забыть, куда и зачем они шли.

Если Нонна и была напугана размерами раны, то вида старалась не показывать. Она положила свои слегка подрагивающие пальцы на кожу рядом с кровоточащим краем и зажмурилась, втянув воздух и задержав дыхание. Долгие полминуты ничего не происходило, а потом рана стала медленно затягиваться. Нонна с шумом выдохнула и открыла глаза.

— Шрам останется, — констатировала она, оглядывая свою работу. — Лучше несколько дней провести в покое и не вставать с постели.

Эдгар с такой лёгкостью поднял Мишель, словно та ничего не весила. Им удалось пронести баронессу Ашпер незаметно, отчасти благодаря умениям Дэниела. Августину удалось временно спровадить: Вронежский внушил ей, что она желает прогуляться по окрестностям и посмотреть на реку и древний храм.

Мишель уложили в спальне Нессы на свежие простыни, из-за чего Нонна кинула озабоченный взгляд на Вронежского, но тот предпочёл проигнорировать его.

— А где же твоя жена? — слабо спросила баронесса Ашпер. Дэниел озорно улыбнулся:

— Какая ещё жена, тётушка?..

Мишель недовольно поджала губы и осторожно легла на бок, прикрыв глаза. Убедившись, что теперь тётушка в безопасности и заснула, Дэниел вышел и встал напротив двери в спальню Аглаи. Какое-то время он молча общался с вновь притихшей Томирой. Он чувствовал, что Нонна и Эдгар наблюдают за ним снизу, и даже слышал их перешёптывания.

— Так ты же говорила, что Несса сама продалась Зигениа, почему твоя дочь утверждает обратное? — довольно громко, так чтобы Аглая услышала его, поинтересовался Дэниел. Реакция была достаточно предсказуемой. Покопошившись, Аглая отодвинула задвижку и распахнула дверь.

— Повтори, что ты сказал⁈ — сверкая глазами рыкнула блондинка.

— Ты говорила, что Несса сама продалась Зигения, — с расстановками повторил Дэниел.

— Я прекрасно это слышала, повтори, что ты сказал после!

— Твоя дочь утверждает обратное.

— Ты влез в голову моей дочери? — ощетинилась Аглая.

Дэниел хмыкнул и покачал головой.

— Ты такая идиотка. Неужели ты действительно думала, что я не узнаю?

Он надавил на защиту её сознания, но Аглая отчаянно сопротивлялась. Он знал, что она сейчас перейдёт к своему излюбленному методу обороны — истерике, и не позволил ей это сделать, усилив давление. Её броня трещала.

— Я не знала, что он хочет с ней сделать! — истерично закричала Аглая, забившись в угол, и тут же истошно завизжала, когда Дэниел проломил все выставленные ею мысленные щиты.

— Лгунья, — выплюнул Вронежский, вынырнув из её головы.

Он не церемонился с ней, в ярости выламывая ментальную защиту её разума, находил нужное и отпускал, чтобы задать следующий вопрос. Каждый раз он слышал ложь. Каждое вторжение причиняло Аглае зверскую боль, она визжала, скулила и каталась по полу. Дэниелу было всё равно, она обманула его доверие и предала его. Даже когда он проник в её голову и с лёгкостью находил нужный ответ, она продолжала лгать, отрицая все обвинения.

Он подошёл к распластавшейся на полу девушке и встал над ней.

— Убирайся, — тихо проговорил он. — Забирай свою дочь и уходи. Не хочу тебя видеть.

Он спустился вниз. Аглая продолжала скулить и завывать в своей спальне. Эдгар и Нонна следили за ним напряжёнными взглядами и одновременно шагнули назад, когда Вронежский прошёл мимо и опустился в кресло, стиснув переносицу двумя пальцами и закрыв глаза. Как же он устал. Смертельно устал.

— Дэниел, — нерешительно позвала его Нонна. — Где Несса?

— Несса или всё-таки Ванесса? — вдруг уточнил Эдгар. Дэниел открыл глаза и посмотрел на него. Нонна перевела на возлюбленного недоуменный взгляд, рот её слегка приоткрылся, когда она осознала.

— Ванесса? Ванесса Ланц? Дэниел, ты знал?

— Ты сказала, что он забрал какой-то кулон с птичкой? — вместо ответа Дэниел запрокинул голову на спинку кресла и уставился в потолок. — Это не просто птичка, Нонна, это сокол. А сокол — это символ Ланцев.

Девушка закрыла лицо руками и присела на край дивана.

— Я не знала.

Дэниел хмыкнул.

— Я видел этот кулон, когда перебирал её вещи, ещё там, в лагере, когда нашёл в лесу. Видел и не придал значения, — он помотал головой. Сама из леса пришла, сама в лес ушла, — мрачно пошутил Вронежский и зашёлся неестественным пугающим смехом. Он резко замолк и поднялся: — А теперь всё кончено. Всё.