Как-то раз она пребывала в хоре, в своем сокровенном, и тут явился ей Он, каким был по славном Своем воскресении. На третий же день после этого ей явились три Господа. Их облекало единое небесное облачение, так что получалось одно только Лицо, указующее посредством сего на Свою досточтимую тройственность. Он влил в нее поток божественной сладости[416], и сия оставалась тридцать дней в ее сердце.
Когда ей исполнилось пятьдесят лет, ее выбрали приорессой. И ей вновь явился Господь наш, ибо Сей не покидает того, кого любит, и изрек слова, изобилующие благодатью: «Хочу оставаться с тобой во всех твоих бедах, и хочу защищать тебя ото всех твоих недругов, и хочу увенчать тебя славой». Тогда же ее посетили печали из-за должности, исполняемой ею. Будучи как-то раз на молитве, она сказала нашему Господу: «Ах, Господи, Ты мне обещал столько благ, а я ныне — в страдании и скорби!» И тут сказал наш Господь: «Я не оставлял тебя ни на миг, но был неизменно с тобою». Она же возвела очи горе и устремила свой взор на Него. Он был в том благолепии, в каком был тридцати лет. Ступив три шага вперед, Он произнес: «Следуй по Моим стопам».
И снова, тому назад несколько лет, она увидала как-то на Пасху, как сияет природное солнце. А в облаках узрела нашего Господа. Сей держал знамя в руке, и Мария Магдалина стояла перед Ним на коленях, а вокруг Него играло солнце.
Когда она слегла по причине болезни и оставалось всего шесть дней до кончины, она принялась читать самые красивые стихи из Псалтири. А когда сказали, что ей будет из-за этого скверно, она отвечала: «Я не перестану читать, мне вовсе не плохо».
Однажды сия была на молитве и во время тихой мессы[417] посвятила свое страдание нашему Господу. Тот явился ей в образе юноши и сказал: «Пойди в лазарет, Я приду к тебе и всё твое устрою ко благу». Когда она пришла в лазарет, ее там настигла болезнь, которая продлилась шесть дней. Перед кончиной ей дали тело нашего Господа, и тогда Он явился ей вновь, каким был сразу по воскресении.
Прежде чем душа ее отделилась от тела, одна доверенная сестра услыхала, что вот как бы некое великое множество приступило к сладостному бряцанию на струнах. И той было дано уразуметь, что это Акакий[418] и его воинство желают присутствовать при кончине. Сия сестра не могла удержаться, чтобы, простерев руки, не воскликнуть: «Ах, Господи, какое же веселье в доме Твоем!» Анна же сподобилась блаженной кончины.
Некоего брата звали Готфридом. Ему стало известно, что один из его внуков примкнет к нашей общине: «Сей человек удостоится того, чтобы принять венец мученика». Перед своей смертью он поведал об этом деле конвенту. И впоследствии случилось, что спустя многие годы после его кончины община приняла-таки одного из его внуков. Внука сего звали брат Рюдигер. Это был человек, воистину украшенный многими добродетелями. И все видевшие, как он живет, были возведены посредством того к наилучшему и воздавали ему должное в том, что он был подлинным воином. Когда сей жил у нас уже восьмой год, принялся некий злокозненный человек бороться с обителью из-за наследства. Он сказал Рюдигеру, тот-де должен передать приорессе, чтобы она ему возвратила добро: «Если же она не сделает этого, приходи ко мне без оружия». Сей поведал обо всём приорессе, и та велела ему, во имя истинного послушания, делать то, что положено, а о том, чтобы идти к нему, даже не помышлять. В такое-то послушание он и предал себя добровольно, а недолгое время спустя тот забил его до смерти, когда он в воскресенье собирался отправиться к мессе. Гроб, в котором он лежал, с тех пор благоухал подобно ларцу с пряностями[419]. О том свидетельствуют многие люди, светские и духовные.
Одну сестру звали Элсбет фон Клингенбург[420], она была внучкой основателя монастыря. Сия усердно молилась и особенно много читала Псалтирь. Перед ее кончиной, недель эдак за восемнадцать, ею овладела тяжелая хворь. И брат Конрат Фюссенский, проповедник[421], сказал, что она должна предать свою волю в волю Божью. Она же ответила: «Я бы скорей пожелала терпеть боли даже до Судного дня, чем пойти против воли Господней». Когда пришло время и она должна была проститься с сим миром, одна верная женщина увидала, что явился и встал рядом с ней святой Иоанн. А другая сестра видела в духе, что тот явился вкупе с двенадцатью, читал Евангелие «In principio»[422][423], сказав: «Я поведаю тебе о Господе нашем Иисусе Христе, Он дал тебе обетование вечной жизни». Засим семь сестер услыхали сладчайшее бряцание струн в облаках, оно сошло на нее. С тем она и почила.
У нее имелась сестра, и звали ее Элсбет фон Вальдек[424]. Вот кто с младых лет, воистину, был несчастнейшим человеком! Хотя она и была благочестивой сестрой и весьма почитала священные дни. Когда в великом злосчастии она дожила до дня своей смерти и ей воспели «Requiem»[425][426], некоторые сестры услышали, что месса заглушается песнопением ангелов. А одна сестра молилась о ее душе. И ей отвечал наш Господь, сказав: «Я буду к сей милостив. Она была Мне подобна вот в чем: у Меня никогда на земле не было спокойного дня, так же было и с ней».
Одну сестру звали Элсбет Ортлибин[427]. Она была субприорессой и во всяком деле своем оставалась человеком духовным и преданным Ордену. Перед смертью своей она рассказала о том, что длилось целых три года: при чтении Евангелия наш Господь ей открывал Свои тайны и грядущие вещи.
Ей была любезна наша Владычица. И вот как-то случилось, что in octava assumpcionis[428][429] при пении секвенции «Salve mater salvatoris»[430] она увидала, что наша Владычица парит над поющими мессу и покрывает их своим омофором. Когда же воспели стих «Salve mater pietatis et totius»[431][432], явился великий божественный свет и осенил нашу Владычицу. Тогда ей дано было уразуметь, что сие — Божество и что Владычица наша восприняла Его больше, чем какое-либо иное творение. Сия жена сподобилась блаженной кончины.
Одну из сестер звали Кунигундой из Вильзека, и она приходилась дочерью капеллану Ульшальку[433]. На протяжении целых восьмидесяти лет сия была преданной служительницей Божией и праведной женой. Ее почитал даже сам Папа. Конвент охотно выбрал бы ее приорессой. Сестры жаловались и говорили: «Жаль, что Бог тебе не даровал здравия, ты была бы нам очень полезна на этом посту». А она отвечала: «Я предпочла бы болеть до конца моих дней, нежели стать приорессой». Наш Господь внял этому желанию и попускал ей быть неизменно больной. У нее была святая подруга, служившая ей с великой любовью. Когда же сия померла, ее поручили одной девице, и та была с ней довольно строга. Однажды эта особа оставила ее без еды, так что силы ее покинули вовсе. И тут явились два ангела в образе прекраснейших отроков. Они были в прозрачно-белых одеждах. У одного вокруг шеи была перекинута скатерть, он держал большое красивое блюдо с рыбами и румяную булку, а другой нес кувшинчик с добрым вином. Сей помог ей подняться и накрыл стол. Затем оба ее уложили обратно и исчезли. Тут пришла девица и весьма грубо сказала: «Поднимайтесь и ешьте». Та же ей отвечала: «Я съела достаточно». Но девица ей не поверила. На соседней постели лежала сестра из мирянок, по имени Элизабет. Она сказала: «Оставь ее в покое, она уже поела», ибо та всё видела и слышала очень отчетливо. Ну, девица от нее и отстала.
