— Нет-нет. Это аллигатор. Он вполне безопасен, уверяю вас.

— Как он меня напугал! — сказал я. — На что вам эта штуковина?

— Честно? — Кавдикус задрал голову. — Я и сам не знаю. Она принадлежала арканисту, который жил тут до меня. Мне стало жаль ее выкидывать. Впечатляющий экземпляр, вы не находите?

Я нервно посмотрел наверх.

— Весьма.

— Так что же это за дело, о котором вы упомянули?

Он указал мне на просторное мягкое кресло и сам сел напротив, в другое такое же.

— Боюсь, я смогу уделить вам всего несколько минут, потом меня ждут другие дела. Но до тех пор я в вашем распоряжении, господин…

И он многозначительно умолк.

Я видел, что он прекрасно понимает, кто я такой: тот самый таинственный молодой человек, с которым в последнее время так часто встречался маэр. И я подозревал, что он не меньше прочих жаждет выяснить, зачем я явился в Северен.

— Квоут, — сказал я. — На самом деле я отчасти по поводу лекарства для маэра.

Я увидел, как он чуть заметно нахмурил брови, и поспешно уточнил, а то мало ли что он подумал:

— Я нынче уже виделся с маэром.

Я выдержал короткую паузу, как если бы чрезвычайно этим гордился.

— И он просил меня принести ему лекарство после того, как я поговорю с вами.

Его лоб разгладился.

— Ну да, разумеется! — кивнул Кавдикус. — Мне тогда не придется лишний раз к нему ходить. Но о чем же вы хотели со мной поговорить?

— Видите ли, — я возбужденно подался вперед, — я исследую историю знатных семейств Винтаса. Понимаете, я подумываю написать книгу…

— Генеалогии? — я заметил, что он сразу же заскучал.

— Да нет! Генеалогий кругом пруд пруди. Я хотел бы опубликовать собрание историй и анекдотов, имеющих отношение к знатным семействам.

Я изрядно гордился этой выдумкой. Она объясняла не только мой интерес к семье Мелуан, но и то, отчего я так много времени провожу с маэром.

— История сама по себе — штука довольно сухая, а вот истории любят все!

Кавдикус задумчиво кивнул.

— Недурная идея. Книга и впрямь может выйти интересная.

— Я напишу краткую историческую справку о каждой из семей, в качестве введения к нижеследующим анекдотам. Маэр упоминал, что вы большой авторитет в том, что касается истории старых семейств, и он сказал, что был бы рад, если бы я заглянул к вам.

Комплимент произвел желаемый эффект: Кавдикус слегка напыжился.

— Ну, не могу сказать, что я прямо уж настолько авторитет, — сказал он с напускной скромностью, — но я отчасти историк…

Он поднял бровь, глядя на меня.

— Но вам следует понимать, что наилучшим источником сведений о знатных семействах могут быть только сами эти семейства…

— Так-то оно так, — сказал я, искоса взглянув на него. — Но эти семейства не очень-то стремятся делиться самыми интересными анекдотами…

Кавдикус ухмыльнулся.

— Ну еще бы!

Его улыбка исчезла так же стремительно, как появилась.

— Однако насчет семьи маэра я никаких особенно занимательных историй не знаю, — с серьезным видом сообщил он.

— О нет, нет-нет! — я замахал на него руками. — Маэр — это случай особый. Мне бы и в голову не пришло… — я замялся и заметно сглотнул. — Я, собственно, надеялся, что вы сможете просветить меня касательно семьи Лэклессов. Мне о них так мало известно…

— В самом деле? — изумился Кавдикус. — Они, конечно, лишились былого влияния, но и по сей день являются подлинным кладезем историй и анекдотов!

Кавдикус задумался, он рассеянно побарабанил пальцами по губам.

— Давайте сделаем так: я вам сейчас кратко изложу историю их семьи, а завтра вы зайдете ко мне и мы побеседуем об этом поподробнее. А то маэру уже вот-вот пора принимать лекарство, и запаздывать с этим нельзя.

Он встал и принялся закатывать рукава.

— Вот, например, история, которую я могу припомнить навскидку, если вы, конечно, не против, что я буду болтать и одновременно готовить лекарство для маэра.

— Ой, я еще никогда не видел, как варят зелья! — с энтузиазмом воскликнул я. — Если вас это не будет отвлекать…

— Нет, нисколько! Я мог бы приготовить его с закрытыми глазами.

Он подошел к рабочему столу и зажег пару свечей с голубым пламенем. Я старательно изобразил изумление, хотя и знал, что это чистая показуха.

Кавдикус отсыпал немного сушеной травы на чашку маленьких ручных весов и взвесил ее.

— Вы не против, если я стану потчевать вас слухами, или им не место в вашем исследовании?

— Вовсе не против, если они занятны!

Он помолчал, старательно отмеряя небольшую порцию прозрачной жидкости из бутылки со стеклянной пробкой.

— Насколько я понимаю, семейство Лэклесс владеет фамильным сокровищем. Ну, не то чтобы сокровищем — просто старинной вещью, которая восходит к самому началу их рода.

— Ну, тут нет ничего особенно странного. У всех древних семейств уйма фамильных сокровищ.

— Цыц! — сердито буркнул он. — Тут все не так просто.

Он вылил жидкость в свинцовую плошку, на которой снаружи были грубо нацарапаны руны. Жидкость вспенилась и зашипела, распространяя слабый едкий запах.

Кавдикус опорожнил плошку в сковородку, пристроенную над свечами. Затем высыпал в нее траву, щепотку еще какого-то вещества и мерку белого порошка. Плеснул какой-то жидкости — судя по всему, обычной воды, — перемешал, слил получившееся через фильтр в прозрачный стеклянный пузырек и заткнул пузырек пробкой.

Потом продемонстрировал пузырек мне: прозрачную янтарную жидкость с легким зеленоватым отливом.

— Ну вот, готово! Напомните ему, что выпить нужно все до дна.

Я взял теплый пузырек.

— Так что же это за сокровище?

Кавдикус ополоснул руки в фарфоровой миске и отряхнул их.

— Я слышал, что в самой старой части владений Лэклессов, в самой старинной части их наследственного поместья есть где-то потайная дверь. Дверь без ручки и без петель.

Он взглянул на меня, проверяя, внимательно ли я его слушаю.

— И дверь эта не открывается. Она заперта, но замка на ней нет. И что там, за этой дверью, — не знает никто.

Он кивнул на пузырек у меня в руке.

— Ну все, отнесите это маэру. Пусть лучше выпьет его, пока теплое.

Он проводил меня к двери.

— Приходите завтра, — он чуть заметно ухмыльнулся. — Я знаю историю о Менебрасах, от которой ваши рыжие волосы поседеют!

— Ой, вы знаете, я всегда занимаюсь только одной семьей зараз, — сказал я, не желая, чтобы меня завалили бесконечными придворными сплетнями. — Максимум — двумя. В данный момент меня интересуют только Алвероны и Лэклессы. За третью я взяться никак не смогу.

Я вяло улыбнулся.

— А не то я совсем запутаюсь!

— Жаль, жаль, — сказал Кавдикус. — Видите ли, я много путешествую. Многие знатные семьи рады приютить у себя маэрова арканиста.

Он лукаво взглянул на меня.

— Благодаря этому мне известны некоторые весьма занятные факты!

Он отворил дверь.

— Вы подумайте над этим. И заходите завтра. О Лэклессах мне в любом случае есть что порассказать.

Я очутился у дверей комнат маэра прежде, чем пузырек успел остыть. Стейпс отворил мне на стук и проводил меня в спальню маэра.

Маэр Алверон спал в той же позе, как я его оставил. Когда Стейпс затворил за мной дверь, маэр приоткрыл один глаз и слабо поманил меня пальцем.

— Вы, однако, заставили себя ждать!

— Ваша светлость, я…

Он еще раз поманил меня к себе, несколько энергичнее.

— Давайте сюда лекарство, — хрипло произнес он. — И ступайте. Я устал.

— Боюсь, это довольно важно, ваша светлость!

Он открыл оба глаза, в них снова вспыхнул подспудный гнев.

— Ну, что такое? — бросил он.

Я подошел к его постели и наклонился поближе. Прежде чем он успел возмутиться подобной дерзостью, я шепнул:

— Ваша светлость, Кавдикус вас травит!

Когда маэр это услышал, глаза у него расширились от изумления, но он тут же взял себя в руки. Невзирая на немощь, разум Алверона был по-прежнему остер и ясен.