— Он что-то нашел? Что это было? — Я передал ему бутылку.

— Ну, то ж страшный секрет, панимашь, — язвительно сказал Чим, отхлебывая из бутылки. — Шо я слышал, так энто шо он копал яму да выташшил камни. Потом маленьку каменну комнату нашел, вся накрепко замурована была. Но он всех заставил рот на замке держать об том, шо он в ней нашел, потому как хотел, штоб это сюрприз был такой на свадьбе.

— Богатства, што ль, какие? — полюбопытствовал я.

— Да не деньги. — Чим потряс головой. — Об энтом бы не стал молчать. Эт было, видать, шото вроде… — Его рот приоткрылся и закрылся, не найдя слов. — Ну, как зовутся таки штуки, как богатеи на полку ставят, штоб ихние дружки дивились?

Я беспомощно пожал плечами.

— Драгоценности, што ль? — подсказала Денна.

Чим приложил палец к носу, потом указал на нее и заулыбался.

— Ага, оно. Всякие блестяшшие штукы, штоб народ дивить. Он бахвалицца-та любит, Маутен-то.

— Так никто и не знал, што эт было? — спросил я.

Чим кивнул.

— Едва горстка наберецца: Маутен, да брат его, сынки евоные, двое, да жинка мож. Они все перед всеми выхвалялисся большим секретом, полгода аж. Как попы надувалисся.

Это выставляло все в новом свете. Мне нужно было попасть обратно на ферму и заново все осмотреть.

— А вы тут видали кого сегодня? — спросила Денна. — Мы дядьку моего ишшем.

Чим покачал головой.

— Да вроде никого не попадалосся.

— Я из-за него прям извелася, — настаивала она.

— Да я б те врать не стал, милашка, — развел руками свинопас. — Есть пошто тревожицца, коли он один в энтих лесах.

— А што, здесь дурной народ бродит? — спросил я.

— Да не, не шо вы подумали, — замахал руками Чим. — Я-т сюда не спускаюсся аж до осени, раз в году тока. Свинькам пожрать здесь хорошо, тока потому. Странные штуки здесь бывают, в лесах энтих. Особливо там, к северу.

Он посмотрел на Денну, потом снова на свои ноги, явно неуверенный, стоит ли продолжать.

Это было именно то, что я стремился узнать, так что я пренебрежительно отмахнулся от комментария свинопаса, надеясь его спровоцировать.

— Да што ты тута сказочки нам задвигашь, Чим?

Чим нахмурился.

— Да вона две ночи назад я встал, штоб… — он бросил взгляд на Денну, заколебавшись, — ну, по делам своим, так на севере огонь увидал. Синим полыхнуло. Будто костер большущий, тока сразу появился. — Он стиснул пальцы. — Потом все пропало. И так три раза. Прям вся спина задубела.

— Две ночи назад? — переспросил я. Свадьба была всего лишь прошлой ночью.

— Я ж сказал, две, — оскорбленно заявил Чим. — Я-т с тех пор все на юг шел. Я в таки дела не лезу, када синий огонь по ночам.

— Чим, правда што ль, синий огонь?

— Парень, я ж не враль-руэ какой, штоб байки плести да пенни у людей выманивать, — заявил он, явно раздраженный. — Да я всю жизь в энтих холмах прожил. Всяк знает: шо-то есть в северных скалах. Потому народ туды не больно-то ходит.

— А ферм там, што ль, нету? — спросил я.

— Да на тех скалах и места для ферм нету, коли ты не камни растишь, — запальчиво ответил он. — Шо думать, я свечу от костра не отличу? Синий был, точно те говорю. Здоровы таки вспышки. — Он изобразил нечто большое обеими руками. — Как када выпивкой в огонь плеснешь.

Я перевел беседу на другую тему. Вскоре Чим тяжело вздохнул и поднялся на ноги.

— Свиньки-то тута уж все обожрали поди, — сказал он, беря посох и тряся его так, чтобы колокольчик забрякал погромче. Свиньи послушно потрусили к нему со всех сторон. — Лу-у, свиньки! — крикнул он. — Свинь-свинь-свинь! Идить-ка, пошшитамся!

Я завернул остатки жареного поросенка в кусок мешковины, а Денна несколько раз сбегала с бутылкой к воде и затушила костер. К тому времени, как мы закончили, Чим привел свой гурт в порядок. Он оказался обширней, чем я думал: больше двух десятков взрослых свиней, да еще поросята и боров с седой щетинистой спиной. Чим коротко помахал нам и без единого слова двинулся прочь. Колокольчик на его посохе брякал при каждом шаге, и свиньи трусили за ним неплотной толпой.

— Как-то не слишком тонко получилось, — заметила Денна.

— Мне пришлось его немного подтолкнуть, — сказал я. — Суеверный народ не очень-то любит говорить о том, чего боится. Он собирался уже замолчать, а мне нужно было знать, что он видел в лесу.

— Я бы вытащила это из него, — сказала она. — Еще немного мух в меду и все такое.

— Да, ты бы, наверное, могла, — признал я, закидывая за спину сумку. — Но ты вроде говорила, что не умеешь по-деревенски.

— У меня ухо пересмешника, — сказала она, равнодушно пожимая плечами. — И всякие такие штуки я ловлю на лету.

— Подивился я зна-атно… — Я сплюнул. — Проклятье, я целый оборот буду избавляться от этого акцента. Будто хрящ в зубах застрял.

Денна уныло озирала окрестный пейзаж.

— Полагаю, нам следует вернуться к ползанью по кустам. Найти моего покровителя и ответы на твои вопросы.

— На самом деле смысла нет, — сказал я.

— Я знаю, но не могу все бросить, даже не попытавшись.

— Я не это имею в виду. Смотри… — Я указал туда, где свиньи копались в грязи и листьях, ища что-нибудь съестное. — Его свиньи пасутся повсюду. Даже если след и был, мы его теперь ни за что не найдем.

Денна испустила усталый вздох.

— В той бутылке что-нибудь осталось? — спросила она. — Моя голова все еще болит.

— Я идиот, — сказал я, оглядываясь. — Лучше бы ты сказала об этом раньше. — Я подошел к молодой березе, отрезал несколько длинных полосок коры и принес Денне. — Внутренняя сторона бересты — хороший болеутолитель.

— А ты полезный спутник. — Она отколупнула ногтем кусочек бересты и положила его в рот. Потом наморщила нос: — Горько.

— Так и можно узнать настоящее лекарство, — сказал я. — Если бы оно было приятно на вкус, это была бы конфета.

— Разве не все в мире так? — задумчиво проговорила Денна. — Мы хотим сладкого, но нуждаемся в горьком. — Она улыбнулась одними губами. — Кстати, как будем искать моего покровителя? Я открыта для предложений.

— У меня есть идея, — сказал я, забрасывая на плечо сумку. — Но сначала нам нужно вернуться на ферму. Мне надо еще раз взглянуть кое на что.

Мы направились обратно на вершину Гробника, и я наконец понял, почему он получил свое имя. Странные, неправильной формы глыбы виднелись там и сям, хотя других скал поблизости не было. Теперь, когда я искал эти камни, пропустить их было невозможно.

— На что именно тебе надо взглянуть? — спросила Денна. — Помни, что, если ты пойдешь в дом, мне придется задержать тебя силой.

— Посмотри на дом, — сказал я. — Теперь на скалу, которая торчит из-за деревьев позади него. — Я ткнул пальцем. — Скалы здесь темные…

— …А камни дома серые, — закончила она.

Я кивнул.

Денна смотрела выжидающе.

— И что же это значит? Он и говорил, что они нашли камни от гробника.

— Но здесь нет гробников, — сказал я. — Люди делают их в Винтасе, там такая традиция. Или в низких болотистых местах, где нельзя выкопать могилу. Мы, наверное, километрах в восьмистах от настоящих гробников.

Я подошел поближе к дому.

— Кроме того, гробники не делают из камня. Даже если бы и делали, то не брали бы обработанные камни вроде этих. Они привезены издалека. — Я пробежался рукой по гладкой кладке стены. — Потому что кто-то хотел построить нечто, что долго простоит. Что-то прочное. — Я повернулся к Денне. — Думаю, здесь засыпана древняя горная крепость.

Денна пораздумывала над этим секунду.

— Зачем тогда называть это место Гробником, если здесь нет настоящих гробников?

— Возможно, потому что народ здесь никогда не видел настоящего гробника, а только слышал о них в сказках. Когда они находят холм с огромными глыбами на нем… — я показал на странные бугры, — получается Гробник.

— Но здесь же ничего нет. — Она бесцельно оглянулась. — Тут самый край…

— Сейчас да, — согласился я. — Но когда это все строили? — Я показал на проплешину между деревьев, к северу от сожженной фермы. — Пойдем заглянем туда на минутку. Я хочу еще кое на что посмотреть.