— Разумный подход.

— То ли вторую работу искать, то ли пытаться ускорять карьеру в Королевском Научном.

— А она работать не собирается? — старуха изогнула бровь.

— Для начала она ещё два года будет учиться — на полноценную работу не устроится — только если на вечернюю подработку. Но мы посовещались и решили, что проще будет, если она заберёт на себя все бытовые вопросы. Может, потом, её отец куда-нибудь к себе пристроит после академии.

— Не знаю, что и посоветовать, — Мадам покачала головой. — В любом случае, что бы ты не решил, помни, что всегда можешь обратиться ко мне за помощью.

Служба.

Он выбрал службу.

Невеста и тёща рьяно крутили у виска.

Декан подбадривала.

Тесть не одобрял, но мотивацию понять мог. По-моему, она ему даже льстила: зять так старается ради будущей семьи — хороший зять.

Моё мнение? Конечно, Эдмунд идиот! Он и сейчас излишне старательный. Но и тогда и сейчас причина в лучших побуждениях.

В том возрасте он остро нуждался в любви и одобрении после смерти родителей. Сейчас, к счастью, практически перерос это, получая всё необходимое в достаточной мере.

Эдмунд начал усилено готовиться к службе.

Джейн не переживала за него.

Он умный.

Он талантливый.

Он умеет абстрагироваться от личности пациента.

Он справится.

С ним ничего не случится.

Это ведь её мальчик! Её идеальный мальчик. Да, не родной, но всё равно…

Разве может что-то плохое случиться с самым лучшим и талантливым мальчиком в мире?

Разумеется, в её сознании, ответ был «нет».

Вот и беда магов-менталистов… просматривая чьи-то воспоминания, знаешь всё наперёд. Ведь я — всё моё существование — буквально доказательство того, что с «её милым мальчиком» таки может случиться — и случится! — плохое.

Следующее воспоминание появилось в мае.

— Мадам!

Эд нагнал преподавательницу в коридоре.

— Можно отвлечь Вас на минуту?

— Слушаю, Эдмунд.

— Я уже говорил, что женюсь зимой. Так вот… дело в том, что у невесты в семье принято собирать на свадьбе максимум традиционных обрядов. Тёща очень хотела танцы между родителями жениха и невесты, а мои, понятное дело, не придут.

Потерев кончик носа, сделал паузу.

— Так во-о-от… это не очень важно — у них ещё много вариантов традиционных развлечений, но я тут подумал… может, Вы придёте?

Она сжала в руках свои бумажки, оставив на них вмятины. Смешанное чувство боли и радости выдавило слёзы.

— Конечно, мальчик мой, — Джейн обняла студента, не обращая внимания на собственные слёзы и проходящих мимо учеников.

Эдмунд ответил на объятье.

— Я за тебя очень рада. Конечно, я приду…

И в следующий миг открылся день проводов.

Коротко остриженный Эдмунд в военной форме забежал в академию попрощаться перед отъездом на службу.

Красивый парнишка в военной форме. Такой же, каким был Рауль. Такой же, каким Джейн хотела бы видеть сына.

— Ты умница. Ты всё делаешь правильно.

И он уехал.

Они переписывались.

Всё, казалось, шло превосходно.

И вдруг через месяц пришло письмо. Вызов в больницу.

Эда доставили туда прямо из пустынь, где проходила служба.

В воспоминании Джейн шла по коридору с врачом. Он объяснял диагноз:

— У мистера Рио разорван источник. Сослуживец, Роланд Солена…

Мой папа. Он служил вместе с Эдом.

— … наложил на источник печать, чтоб предотвратить смерть от разрыва, но пошли осложнения.

— Что с ним случилось? Как это произошло⁈

— Столкновение с личем. По словам мистера Солена, использовалась техника поглощения энергии. Поток был слишком мощным и произошёл разрыв пузыря источника. По факту, Ваш студент спас друга, пожертвовав магическими способностями. А тот в свою очередь оказал ему первую помощь и отнёс на базу.

Её вина.

Несомненно, это её вина.

Романтизация службы и «Ты всё делаешь правильно»…

Вот и результат: лежит без магии на кровати, бледный и обессилевший. Растерянно смотрит на неё, не понимая, за что ему выпал такой жребий и как быть теперь.

Чуть не потеряла и его.

И виноваты всего двое: она — Джейн и его невеста — моя мама.

При чём тут мама, если именно она больше всех просила Эда не ехать? Не будь её — он не поехал бы. У него не было иной причины ехать, кроме желания быть для неё идеальным.

Джейн старалась помогать в реабилитации — очень старалась — искала врачей, приходила общаться с Эдом, сходящим с ума от бессилия, скуки и боли.

И вдруг…

Одна ссора с мамой, всё ещё настроенной на свадьбу… и он пропал. Куда-то убежал, оставив смутную записку с объявлением о расставании.

Неделю, месяц, год… он не вернулся, и его перестали ждать.

Мама училась в академии ещё два курса. Всё это время Джейн ненавидела её. Сильнее чем когда-либо ненавидела кого-либо из студентов.

Она не могла завалить её на экзаменах — не того направления у мамы магия, но при встречах… готова была задушить, скажи та хоть что-то против Эда.

Но мама говорила только против самой Джен — злилась на ней за то, что она поддерживала военную службу для Эда. Попадала на больное.

Выпустилась. Но чувство вины вместе с ненавистной ученицей не ушло. А о любимом студенте и дальше не было информации.

Лиловый туман магии отделил этот жизненный период.

В один ничем не примечательный зимний день, старуха собиралась начать занятие, когда в дверь постучали.

В щель между косяком и дверью сунулся длинный нос. Следом светлое вытянутое лицо и облако чёрных кудрей.

— Здравствуйте, можно?

— Эдмунд?

К двадцати одному году снова здоровый, снова улыбчивый. Ещё немного подрос. Принёс небольшой символический букетик.

— Да, это я, — отдал цветы.

— Заметила уже, — приобняв бывшего студента свободной рукой, она искренне улыбалась. — Куда ты пропал-то? Как назад занесло?

Старческая рука, поглаживала мягки чёрные кудри и бледную щёку.

Стоит ли говорить, что студенты стояли с раскрытыми ртами. Могли бы уже и в обмороки попадать, если им не было так любопытно посмотреть на падение образа бесчувственной железиной леди.

— Я сегодня на конференции Королеского Научного выступаю. С докладом по теории снятия печатей с источника.

Студенты хором начали издавать разного рода удивлённые звуки от «А?» до «Фундаментальная болезнь⁈ Сколько этому парню лет?»

— Это правда только теория, — поспешил заверить преподавателя и любопытную молодёжь Эдмунд. — Расчёты и практические исследования ещё предстоят.

— И когда начнётся конференция?

— В двенадцать.

— Не успею… — Джейн нахмурилась. — Мне замену на последние уроки не успеют найти… Эдмунд, ты обязан — обязан! — потом прийти и всё мне рассказать. Понял?

— Да, мадам, — юноша заулыбался. — Как насчёт завтра? Меня выпустят оттуда не раньше восьми вечера.

— Я спать нормально из-за тебя не смогу, — запротестовала старуха.

— А лучше будет, если я завалюсь к вам в десять вечера с рассказом, — Эдмунд рассмеялся. Мягко и тепло, как в те годы, когда с ним всё было в порядке.

— Не хуже уж точно. Ну, ладно, приходи завтра. Устанешь, после конференции.

— Ну, раз не хуже, то ждите, — проигнорировал остальную часть фразы. — Вы домой сегодня или в академии останетесь?

— Домой.

— Понял. Буду.

Оглядев толпу переглядывающейся молодёжи, Эдмунд улыбнулся им:

— Учитесь, шпана. Тогда умрёте не в сырой холодной канаве, а в сухой и чистой. Всем удачи и успехов.

Вскинув руку на прощанье, вышел из кабинета.

Я мельком увидела вечер этого дня.

Услышала секунду разговоров о жизни. О том, что теперь Эдмунд перебрался в Трое-Город — родной город его лучшего друга — и живёт там в руинах старого замка. «Тишина, природа и всё такое… хорошее место. Захолустье душевное.»

Услышала о том, что встретив моего отца перед конференцией, Эд выяснил, что у них с мамой уже есть я. Это сильно по нему ударило, но Эд старался не показывать этого Джейн. Впрочем, она всё прекрасно видела.