Джастин расплатился и отошел на полметра в сторону в ожидании.

Старушка закинула в старую, как она сама, кастрюлю шарики-заготовки. Я даже отсюда услышала, как они зашкворчали.

Быстрей бы снег сошёл, одуванчики выросли, песочек под ногами зашуршал.

Я убрала свою палочку от тафов в сумку — ими хорошо камин растапливать. Рука коснулась свёртка. Когда будем расходиться, надо будет отдать Джастину подарок. В конце концов, когда если не в день рождения?

А между тем бабуля уже передала ему две порции шариков. Джей о чём-то спросил её и, получив ответ, подошёл.

— Я тут выяснил, что вообще-то уже двенадцать. Мне бы домой — банкет вот-вот начнётся.

— Тогда поедим на ходу?

— Если ты не против.

— Я сама это и предложила.

Встав, закинула сумку на плечо. Мы двинулись в путь.

— Тогда дойдём до твоего дома, оттуда вроде близко к кварталу резиденций.

— Знаешь, ты ведь мог попросить кого-нибудь послать за тобой повозку к моему дому. Мы ведь так и прикидывали, что к двадцати минутам первого будем уже там.

— Да, верно. Не стоило бы опаздывать на этот банкет. Хотя, признаться, хотелось бы.

— Не опоздаем, — успокоила я. — Срежем через пару дворов — придём к дому к десяти.

Тут пройти-то необходимо было всего ничего…

Широкой улицы кусочек — вспомнить бы, как она называется — дару домов с магазинчиками на первом этаже.

Свернуть во дворы.

Пробраться по ним зигзагом до улицы, где стоит мой дом.

Дойти по светленькой брусчатке — настолько старой, что камни уже наполовину потерялись в слоях песка и утоптанной земли — до моего дома.

Вот и весь путь.

— Ну, рад был повидаться, — остановившись у крыльца, Джей слегка улыбнулся.

— Взаимно, — я достала из сумки зелёный прямоугольный кулёк. — Кстати, меня для тебя подарок. С днём рождения.

— Спасибо.

Джастин взял свёрток и слегка потряс возле уха. Тишина.

— Это какая-то книга? — прощупывая подарок, предположил юноша.

— Никогда не угадаешь, какая.

Джастин расковырял заклеенные края бумаги.

Обложка из грубой бумаги, сваренной из крупных опилок, кое-где была обожжена. Книга пожелтела от времени и следов пережитого пожара. Уголки некоторых страниц торчали — эти листочки были вырваны и вложены на свои места без попытки закрепить. На чёрно-коричневой поверхности красовалось бледное лицо главного героя, выполненное поплывшей в процессе нанесения краской. Ярким красным пятном сияло название.

Джастин не моргая смотрел на книгу.

— Там есть несколько листов, написанных от руки. Видишь? Те, белые. Они ещё по формату не подходят, — предупредила я. — Оригинальные потерялись.

— «Машина смерти»?.. Но… Где ты её нашла?

Я протянул руку к книге и повернула её. Изуродованная тяжёлой судьбой обложка из грубой бумаги колола руки. Об такую не трудно было даже засадить занозы.

На обратной стороне, прямо над клеймом «ТАБН» — типографского артефакта быстрого написания — обнаружилась подпись владельцев.

— «Собственность Э. и К. Рио.», — зачитала я вслух неразборчивый почерк. — Эдмунд и его брат.

— И я… могу забрать её? — У Джастина побелели пальцы от того, насколько крепко он вцепился в книгу.

— Да. Само собой можешь, иначе я не принесла бы её тебе. Разве что… мои братья успели прочитать пару первых страниц и теперь тоже хотят прочесть…

— Боюсь представить, какие вопросы они потом родителям задавали, — нервно-восторженно засмеялся. — Не для детей книжка.

— Ну да… в общем… поэтому, если лет через пять, когда они дорастут до остального, мы ещё будем общаться… ну… по работе или так просто… — я отвела взгляд, проклиная щёки за предательскую красноту. — Я, возможно, разок её одолжу. Не возражаешь? Этой книги действительно больше нигде нет.

— Конечно.

Джастин ещё несколько секунд перелистывал странички, скреплённые с переплётом одним только честным словом.

Молча положил руку мне на плечо. Секунду буравил пристальным взглядом.

— Мне срочно нужно знать: о чём ты мечтаешь? Я просто обязан теперь это исполнить. Когда у тебя, кстати, день рождения?

— Да, брось, — я улыбнулась, снова глупо краснея. — Эд всё равно из неё уже вырос. А вообще, пятнадцатого марта.

— Значит, вот-вот. Сегодня уже второе. Ну, ничего, я что-нибудь обязательно придумаю.

Он как-то странно похлопал меня по плечу и снова уставился на книгу.

— Мать моя женщина… «Машина смерти»! Откуда ты знаешь вообще?

— Ты как-то упоминал, — бурная реакция искренне позабавила.

Он меня поцеловал.

Осознала, что секунду назад стояла в полу объятии с лицом выброшенной на сушу рыбы только в тот момент, когда Джастин сделал шаг назад. Стоило бы успеть опомниться, а не стоять столбом, но… предпосылок к такому действию не было вообще!

Так… так! Только бы от нервов не стошнило. Такую реакцию на поцелуй никто не сможет понять правильно.

Так, Луна, просто дыши. Вдох-выдох, вдох-выдох. Можно подумать, никогда такого не было и вот опять.

— Ладно, пока. Завтра на работе встретимся, — я, держа руки по швам, шагнула к двери и отомкнула её. Ключи как-то сами материализовались в руке.

— А? Да, конечно, — он вскинул руку в прощальном жесте. Опустил взгляд на книгу и выругался. — Чёрт! — снова поглядел на меня и расплылся в улыбке. — Я тебя просто обожаю.

Какое должно быть глупое лицо у меня вызвали эти слова: сдавленная улыбка, отведённый взгляд и цвет кожи, будто после умывания свекольным соком. Я повторила, закрывая за собой:

— Пока.

— Пока!

Заперлась.

Главное не заорать! Главное не заорать! Нервы ни к чёрту, но пусть хоть метров на сто отойдёт, чтоб не слышал! Либо надо чем-то закрыть лицо, чтоб заглушить звук. Где там диванная подушка?

Книга детства. Не имеющий литературной ценности бред сумасшедшего, запрещённый родителями к прочтению. Точно такой же томик, как сожгла давным-давно мать Джастина.

Джастин с ноги распахнул входную дверь в резиденцию, вогнав в недоумение охранника.

Войдя в дом, столкнулся в холе с сестрой и матерью. На их лицах читалась не меньшая растерянность.

— Что ты делаешь? За дверь не боишься? — Лилиан вопросительно изогнула бровь.

— Да ничего ей не будет! Максимум измажется слегка.

— Нет. Максимум ты поцарапаешь краску.

— И что? — чуть согнув голову к сестре, улыбнулся. — Тебе жалко что-ли? Ну, подумаешь, одна царапинка.

— Закрасить её будет денег стоить.

— Крахоборная ты крысожопина, — ласково чмокнув её в лоб, поспешил к лестнице.

— Крысожопина? — растерянно переглянулись мать и сестра. — Джей, ты в порядке?

— Мне девушка книгу подарила! Обалденную!

А по лестнице спускался брат. Один из золотого трио.

Джастин взлетел вверх на несколько ступенек и сунул ему в лицо «Машину смерти». Ещё сантиметров пять-десять и праздник начался бы с одного сломанного носа.

Брат отшатнулся на ступеньку назад.

— Смотри! Смотри, что она мне подарила!

Удивление и непонимание внезапно напавшего на Джастина «бешенства», читалась на лице брата ещё несколько мучительно долгих мгновений. Всё это время именинник, почти визжа, пружинил на носках, то поднимая, то опуская пятки на мрамор лестницы.

И во на лице аристократа и надежды родителей возникло почти аналогичное братскому выражение:

— Дай потом почитать!

Джастин, поделившись восторгом с братом, бросился на второй этаж.

— Где ты взял её⁈ — донеслось следом.

— Луна подарила!

Джастин уже бежал по коридору к своей комнате, когда его догнал вопрос «А кто это?», но отвечать уже не было времени.

Как жаль, что из-за чёртового банкета он не сможет закрыться в комнате и прочитать «Машину» от корки до корки за один присест, но и из этого будет польза! Он попросит няню сварить ему много-много горячего шоколада с «драконьим золотом» и запрётся на ночь! И плевать, что завтра на работу!