— Рехнулся⁈ — заорал извозчик, резко дёргая поводья, отчего лошадь встала на дыбы. — Кто тебя, кретина такого, в люди пустил⁈

— Свободны? Мне срочно на окраину надо, к лесу.

— Занято!

— Да что врёшь-то⁈ Только что пассажиров высадил! Я сам видел.

Джастин понимал, что просто не понравился извозчику, но это уж явно не его проблемы!

— Давай, поехали, живо! — не дожидаясь разрешения, полез в повозку. — Быстрей довезёшь — больше заплачу.

Самочувствие ухудшалось. Джастина бил озноб. Не то от растущей температуры, не то от холодного ночного ливня.

Его фамильяр парил над лесом, распластав кожистые крылья.

Дракон рос. Этого нельзя было не заметить. Ещё когда Джастин призвал его, чтоб подкинуть Луне записку, отметил, что тот размерами сравнялся с ослом или пони. Сегодня, призывая дракона для полёта, отметил новый виток роста — теперь дракон был величиной с лошадь и продолжал расти.

Ещё не научившийся толком летать, маленький для такого груза, дракон не развивал большой скорости. Его заносило, он цеплялся лапами и брюхом за макушки деревьев. Видимость в ночном ливне оставляла желать лучшего.

Должно быть, в других обстаятельствах, Джастин визжал бы от восторга — он рассекает на драконе, как его великий предок, прославившийся военными свершениями и важным вкладом в изучение магии на заре третьей эпохи.

И Джастин… и близко не великий, но равный по мощи.

Перед глазами бегали яркие цветные пятна — следствие плохого самочувствия. Джастин невольно улыбнулся — красиво.

С неестественным хрипом, дракон накренился.

Джастин понимал, что что-то не так, но сознание не возвращалось к реальности.

Удар, удар, удар… и вот уже они лежат на мокрой хвое.

Дракон стонал. Не понимая причин, Джастин подполз к нему.

Рептилия мотала головой из стороны в сторону так, словно внезапно ослепла.

— Тс-с-с… — юноша прижал её мордой к земле. — Тс-с-с… тише.

Дракон глубоко дышал, отчего мокрые листья и иголки отлетали из-под носа. Выл, сжав челюсти и, кажется, плакал…

Джастин никогда не думал, что драконы так могут. Впрочем, и у собак нет крыльев.

Положив голову на толстую драконью шею, прикрыл глаза, вслушиваясь в пульс рептилии.

Ей было больно. У неё сводило правое крыло, точно так же, как у Джастина от кольца отнялась правая рука. В глазах рябило и ныли кости. Ей тяжело было дышать и воздух, проходя по трахее, вызывал её раздражение.

— А ещё огнедышащие, — по доброму усмехнулся, трепля чёрно-синий загривок. — Ты, значит, девочка? А я и глянуть не додумался. Зваться будешь Силеной.

В чувствах дракона не было возражений.

— Вот и славно. Угадай, в честь кого я тебя так назвал?

Джастин не мог бы объяснить, что именно почувствовал, но это вполне сошло за ответ.

— Правильно. В честь дракона.

Быть может, ей оттого было плохо, что она связана с Джатсином? Ему плохо — плохо и ей.

— Как полегче станет, поднимись и посмотри, есть где-то поблизости тракт или здания?

Дракониха поднялась. Приподнявшись на задних лапах, ударила крыльями по земле, отталкиваясь лапами. Меж деревьев, без полянки, подняться ей было непросто. И всё же, вскоре над Джастином, чёрным силуэтом по тёмному небу закружила копия вымершего вида, моментами укрывая от капель дождя.

Снова закрыл глаза, прислушался к её ощущениям.

Огни. Вдалеке огни. Город. Может, не Трое-Город — Джастин и Силена давно уже заблудились — но, где огни, там и люди. Люди помогут.

Она спикировала вниз, ломая тушей ветви, прижала голову к земле, позволяя забраться на спину, и взлетела, опять ударяясь о деревья.

Да, Джастин на драконе. Здорово же, да? Что может быть лучше, чем полёт на драконе?

Как в древних легендах.

Как, может быть, в одном из прошлых перерождений души, подаренных Создателем.

Юноше показалось, он даже видит вдалеке просвет меж туч и древний замок-крепость его предка. Видит сады шиповника и девушку с русыми волосами. Кажется, была какая-то семейная реликвия или легенда о садах шиповника, но она забылась в бреду воспалённого разума.

Из далеких-далеких грёз, а может из близкой-близкой реальности до слуха донёсся жалобный рёв, затмивший раскаты грома, шум дождя и ветра…

Сознание и тело провалились в темноту.

Трое-Город.

Маленький, тихий. Лишён промышленности и может похвастаться одним лишь только полем, огибающим две из трёх частей.

Едва ли это место могло в полной мере считаться городом — три сросшиеся деревни, где почему-то возводили дома рядом друг с другом, как в городе, да ещё и преимущественно из камня.

Тут было, глобально, три достопримечательности. Больница, построенная чуть меньше десяти лет назад по указке Эдмунда, куда за лекарствами и помощью стекались жители всех ближайших деревень и городков. Древние руины замка, принадлежащие Эдмунду в качестве личного жилья. И памятник… тоже Эдмунду.

Ладно, я поспешила. Тут была одна достопримечательность — Эдмунд.

И всё же, тут было хорошо. Тихо. Всех людей можно было лишь за год выучить по именам. Уж по крайней мере в той трети города, где обитаешь.

Извозчик высадил меня у больницы и тут же двинулся в обратный путь, будто и не устал вовсе. Хотел добраться до какого угодно другого города — я всю поездку слушала, как ему не нравится этот конкретный.

— Как доехала? — Иен вышел из здания больницы к тому моменту, как повозка скрылась из виду, а я рассортировала сумки. Правая рука Эда в вопросах бизнеса — сын его лучшего друга, живущего в Трое-Городе.

— Нормально, — я осмотрела старого знакомого. — Выглядишь… как всегда.

— Ты, поверь, тоже, — кажется, Иен принял это за оскорбление.

Как и его отец, он обладал магией света, но страстью к медицине не обладал, а потому нашёл себя в бизнесе. Разница была лишь в том, что старший занимался своим ателье, а младший Трое-Городским корпусом «Крапивника» и ревизией по остальным филиалам.

Русый, с широкими бровями. Высокий и крупный. Не полный, а именно плотно сложенный. Ему подошло бы описание «мясистый», но я была не уверена, применимо ли оно к людям. Они с отцом порядком друг на друга смахивали.

Весьма симпатичный на мой вкус, но, увы, характер у него оказался неправильный. Очень… домашний. Работа — дом, дом — работа… театр? Книги? Прогулки? От случая к случаю. Яркие эмоции? Не с этим пофигистом…

Мы бы с радостью начали встречаться, как и пробовали однажды устроить Эд и Аслан, отец Иена, но, увы, мне с ним скучно, а ему со мной лениво.

Забрав большую часть моих сумок, он направился на территорию больницы, огороженную забором от лесорубов и диких животных. В конце концов, тут леса вокруг — мало ли, кто прийти может.

— Оперативно тебе докладывают о гостях, — я улыбнулась.

— Тебя в окно видно было.

— Тогда ты, наоборот, долго спускался. Мы уже и сумки разгрузили, и уехать извозчик успел, — я кивнула в сторону дороги, по которой укатилась повозка.

— Как смог — так пришёл. Давай, не отставай, посмотрим на пристройку. Мы сделали вам кусок под мастерскую. Между столовой и конюшней. И пациентов от животных отгородите, и на обед близко будет бегать.

— Пристройка одноэтажная?

Мы огибали коробку, выкрашенную в яркий персиковый цвет — главный корпус больницы — целых три этажа, да ещё чердак — просто роскошь для Трое-Города.

— Да ты что? Нет, конечно, мы же план стройки с тобой согласовывали. Перехватив сумки одной рукой, дождался, когда мы зайдём за угол. — Та-да!

От коробки — основного здания — тянулось три двухэтажных отростка. Такие же скучные коробки, разве что с табличками-подписями над входами.

Средний наш — над ним табличка была пуста.

— Мы подумали, что ты захочешь сама выбрать название.

— «Мы» — это кто?

— Я и рабочие.

— А, я уж думала, Эд опять приложился.