Я обогнала тяжело одоспешенного Императора на подходах к месту посадки и пробила световой магией просеку в рядах противника. Анатоль ворвался следом, с колоссальной скоростью орудуя светящимся мечом и кроша темников-пауков десятками. Но к нашему удивлению, среди арахнидов стали появляться и люди, они бросались на прожекторы звездолета десятками, тлели в лучах света, но продолжали кидаться, не реагируя на бортовые орудия, которые в условиях планеты работали лишь на десятую долю мощности, а при нашем приближении так и вовсе замерли.

Вскоре врагу удалось уничтожить три из десяти бортовых прожекторов. Я снова чуть изменила забрало шлема, открывая глаза и отключая компьютер, и зашептала молитвы напополам с заклинаниями. Затем уже не выдержала и стала использовать энергию звезд, высвечивая мощные круги вокруг нас. Отчаянно не хватало посоха, чтобы четче направлять магию.

Я выхватила из кармана короткий лазерный меч и стала отбиваться им от близко расположенных врагов, не переставая создавать волны магического света.

Раздался металлический скрежет, и звездолет, просев, лег на брюхо. Пауки подрыли туннели под наш корабль, отсекая пути отступления с планеты. Анатоль метался золотой молнией, а плащ летал следом, словно хвост сгорающей кометы, сверкал светящейся меч, разя десятки врагов за раз.

Любой мир мечтал бы о таком правителе, а он достался умирающей и прогнившей Империи, которую, судя по всему, и спасать было поздно.

Мы бились минута за минутой, в наступающей Тьме, пытаясь отогнать врага от звездолета и не дать лишить нас возможности покинуть проклятый Гденш. Но темники лезли со всех сторон, первый залп Элайи вычистил лишь небольшой круг, а нового все не происходило.

Из омута моей собственной тени лезли сероватые руки с черными пятнами и острые хитиновые лапы, щелкали ядовитые жвала и мелькали лохмотья одежды. Мы отбивались до боли в руках, я пела до хрипоты, но враг не отступал, отправляя волнами на нас все новые и новые полчища.

Я выругалась и огляделась, в поисках шанса выжить. Затем чуть отступила назад и коснулась пушки, которая как раз после проседания корабля, была в зоне досягаемости, и, мысленно прощупав, обнаружила именно то, на что надеялась — фокусирующий кристалл в основе орудия. Быстро разломав обшивку мечом, я вырвала прозрачный минерал, напоминающий горный хрусталь и сжала в руке.

— Анатоль, ко мне! — крикнула я, а голосовой модулятор превратил мой голос в баритон. Император, как ни странно, послушался, быстро отступил и встал по правую сторону от разобранной пушки. Я же призвала всю энергию звезд и все излучения, какие только были и направила их в фокусирующий кристалл. И в этот же момент раздался залп Элайи, где-то далеко в конце улицы. Я даже не успела снизить мощность заклинания, и ярчайший свет машины вперемежку со звездной энергией, усилился кристаллом и моей отчаянной волей, раздробился на сотни цветов и оттенков и заполонил все вокруг.

Все утонуло в магическом зареве, и сквозь эту вспышку я увидела другой Гденш, яркий с оранжево-красными скалами, темной зеленью и ослепительно-голубым небом. Я вспомнила, как мы с Гишманом плясали у костров под зажигательный, ускоряющийся ритм барабанов, как стучала кровь в висках от быстрого танца, а искры улетали в закатное небо. Как звучали флейты, как шумели бесконечные водопады, прыгая по многочисленным порогам, полируя камни.

Я крикнула, усиливая магию, выходящую из-под контроля. Она неслась волнами по миру, высвечивая все темное и, словно самый мощный отбеливатель, очищая вековые стены от страшной гнили, выскабливая недра земли, промывая атмосферу. Я даже ощутила где-то далеко на востоке легкие следы своего пребывания в далекие времена. Заговоренный каменный идол, что я оставила на память Гишману, все еще высился в утесе над суетой этого мира, пережив даже само человечество. Я забросила часть энергии в него, чтобы хоть как-то утихомирить разбушевавшуюся стихию.

Я стояла посреди площади с кристаллом в руках, но казалось, что у меня в руках упавшая звезда. Все утопало в ее сиянии, магический свет проходил сквозь стены, через все препятствия. И именно тогда я нашла то, о существовании чего даже не догадывалась.

Я вошла в транс в момент залпа Элайи, когда мой организм понял, что не справится с таким потоком энергии в штатном режиме. Возможно, именно обостренное восприятие помогло мне отыскать логово врага.

Я, не отпуская кристалл, подхватила под руку Анатоля. Тот глядел на меня не отрывая взгляда, не моргая и не жмурясь, смотрел на сверкающую звезду у меня в руках. И улыбался.

— Я знаю, куда нам нужно! Идем скорее!

Он понимающе кивнул, и я повела его по ярко-освещенным улицам, прочь от покосившегося корабля, мимо Элайи и замерших светочей, мимо всего неважного, в центр города. Анатоль тем не менее поманил паладинов за собой, вместе с машиной. Мы шли, и никто не беспокоил нас, утопающих в белоснежном сиянии и радужных переливах преломленного кристаллом света. Нас окружали уже не такие страшные, а просто старые и уставшие здания, которые видели лучшие времена.

Вскоре мы оказались у длинного спуска, который вел на нижний уровень. Оранжевая лестница с потемневшими от времени ступенями и перилами, с декоративным пандусом посередине ныряла в подземную черноту.

— Там внизу находится Зал Сражений, местные жители дрались с пауками, бои шли за территории и само существование колонистов Гденша. Победитель решал судьбы целых деревень и сотен жителей, — рассказывала я Императору, а на реальность накладывались мои воспоминания, расцвечивая мир живыми красками. — Ты чувствуешь?

Мой вопрос заставил Анатоля задуматься на миг, затем он кивнул и указал рукой вниз, туда, где яркий свет высвечивал все новые ступени.

— Там средоточие врага и самой Тьмы. Я подозревал, что должен быть центр заражения, иначе регулярные залпы Элайи и бортовых орудий с орбиты очищали бы планеты.

Казалось, Император не заметил, что я изменила манеру общения на более простую, я и сама в запале боя не обратила внимания, а вот теперь закусила губу от досады. Потом, если мы выживем, с меня еще спросят за все странности и ошибки в поведении.

Мы закончили спуск и остановились в самом начале огромного зала, чей свод поддерживали внушительные резные колонны. Все такое же рыжее с красноватыми оттенками окружение, те же барельефы по стенам, почти как было прежде. Только в самом центре темнело нечто, что я не могла как следует осветить. Словно некая тень, неуловимое, едва осязаемое, ускользающее. Не такая же тьма, как нам показывали на занятиях, она не вся находилась в реальном мире, а словно частично существовала в других измерениях.

Я ожидала увидеть щупальца, каменный мрачный цветок, древний артефакт, да что угодно! Но это… оно было в разы страшнее всего, что я могла представить. Едва уловимое глазу, тонкая вуаль, от которой распространялась энергия. Даже наоборот, вдруг осенило меня, это все соки мира устремлялись в эту неприметную туманность, пока она аннигилировала саму реальность вокруг.

И тут меня пробрал страх, пробежался ледяной рукой по лопаткам, сжал живот и застучал в висках. Дыхание сбилось, ком в горле не давал как следует вздохнуть, а рука начала трястись. Меня накрыл животный ужас от понимания, что она могущественна даже сейчас, в лучах яркого света, и что будет, если моя звезда погаснет, оставив нас в кромешной темноте наедине с еще большей тьмой.

Словно в подтверждение страхов, свет, лишившийся атмосферной подпитки в толще камня, стал медленно гаснуть. Я заметила такой же ужас на лицах светочей, чьи руки до боли сжимали рукояти светящихся мечей. Тени стали длиннее и темнее, барельефы и древние гравюры по стенам приобрели объем и контраст, а дальние углы зала уже не виделись так же хорошо, как минуту назад.

Селин молча разбирал Элайю, но я обратила на это внимание лишь когда он тихо сказал Императору о завершении подготовки агрегата.