Я точно знала, что в тот день отвела от себя лишь несколько основных ударов, но Тероний — прозорливый ублюдок, и обязательно найдет сотню маленьких уколов и гадостей. Когда официальная часть с ее неизменными клятвами Свету и Императору была закончена, и прочие протекторы разошлись, я продолжила прояснять нюансы.

— Мастер, — вежливо и учтиво произнесла я, держа в руках амуницию протектора. — Вы же понимаете, что не дали мне никакой информации об уставе и требованиях к личному составу. Посему, я не уверена, все ли из них смогу выполнить.

— Вам, принцесса Диора, — и я в последний раз называю вас по имени — придется их выполнять, — надменно произнес Тероний. Я изогнула правую бровь, отчего старик резко сжал губы. Почти как мой отец, когда злится! — Мы не дикари, у нас здравые догматы и нет в них ничего такого, что могло бы пойти вразрез с вашей… совестью.

На этом беседа была окончена, но я запомнила эти слова, чтобы в случае чего ударить ими. Мне выдали терминал и загрузили в него всю необходимую информацию, затем отвели обратно в бутафорские покои.

— Завтра вас отправят на гору Ижхушхет, где находится наш академический корпус, — произнес Тероний, уже стоя в двери. — Я лично буду следить за вашей учебой.

Я произнесла что-то нейтрально-вежливое и устало рухнула на свою постель. Перепрятала ложку из рукава в карман своей новой формы. Затем подтянула под себя ноги и стала читать Устав Протектората.

В целом он мало отличался от уклада любой другой закрытой организации. Мне сразу не понравилось, что в ней, подтверждая мои догадки, чаще упоминался Протектор, а не Император в качестве последней инстанции. Но в целом, имея такое желание и взойдя на престол, Анатоль сможет довольно легко управлять этим балаганом.

Но были аспекты, которые мне не понравились.

Во-первых, полный отказ от своей личности, имени, должности и лица. С этого момента мне запрещалось показываться на глаза не-протекторам без формы и модулятора голоса, открыто общаться со старыми знакомыми, пользоваться привилегиями по праву рождения и вообще хоть как-то проявлять не только свою личность, но и даже намекать на пол и возраст. Предписывалось говорить о себе в мужском роде, имени не упоминать.

В этом пункте я увидела массу возможностей для шпионажа со стороны Терония. Думаю, именно так он узнал о моем появлении до того, как мы приземлились на Гиру. Незнание Анатолем истинных лиц протекторов позволяло им быть кем угодно. По приказу старика, отдельные доверенные лица вполне могли снимать маски и действовать в интересах главы Протектората уже как обычные граждане, не выдавая присутствия своего ордена.

Во-вторых, я правильно сделала, что оговорила условия заранее и при свидетелях. Служба была пожизненной и не предусматривала владение имуществом и слугами — все это переходило в собственность организации. Я сухо рассмеялась. Старый ублюдок еще пытался меня убедить, что Протекторату не нужно чужое добро!

В этом пункте, учитывая незаконность незарегистрированных магов, сразу проглядывалась финансовая сторона вопроса. Рождается наследник древнего богатого рода, проходит тесты — и о, чудо, он обладает способностями. Вступает в ряды, отписывает все, что имеет, организации и служит до самой смерти, пока Тероний пользуется полученными финансами и недвижимостью по своему разумению.

Ну и, конечно, в Уставе были целые страницы, описывающие кары и наказания. Особенно выделялось среди караемых грехов разглашение тайн организации, технологических и магических достижений, неповиновение приказам и нарушение субординации.

В целом я не опасалась проблем на данном поприще — стоит только вспомнить закалку Академии, и мои навыки подчиненного более чем воскреснут. Но вся беда в том, что я не желала бездумно исполнять приказы. На самом деле, моя выгода в этой истории проста и ясна. Но, в противовес словам Терония, я могла заметить аспекты, вызывающие разногласия с моей совестью. Или гордыней.

Обдумывая свои действия, некоторое время я грешила на некоторую поспешность и импульсивность в общении со стариком. Мне даже казалось, что я поторопилась показывать зубы и не стоило так рьяно отстаивать свои позиции при одном лишь намеке на их ущемление. Но позднее, с каждой новой деталью, Тероний подтверждал первое негативное впечатление о себе. Он явно многое скрывает, раз не позволил мне оглядеться и освоиться, а сразу решил завинтить гайки. И еще — он явно боялся, что я могу как-то повлиять на Анатоля, то ли на правах родственника, то ли подчиняясь здравому смыслу и незамутненному взгляду на все происходящее. И если юный Император вызывал во мне искреннюю симпатию, то Тероний с каждым разом нравился все меньше.

Когда с Уставом было покончено, я стала разглядывать форму, прощупывать ее и изучать. Судя по всему, это была не только одежда, но и своего рода помесь брони со скафандром. Шлем-маска оказался еще и персональным компьютером, дающим возможность оценивать окружающий ландшафт, считывать показания встроенных датчиков, просматривать персональные данные в любое время. После небольшого теста выяснилось, что он спокойно переносит любую магию.

Ближе к вечеру, когда я вволю наигралась с новой игрушкой, а на бутафорскую обстановку уже и смотреть не могла, ко мне привели ДеВеля. Первое, что бросилось в глаза — отсутствие его очков. На мое удивление, пилот недовольно передернул плечами.

— Несанкционированное устройство! Так они обозвали семейную реликвию, что досталась мне от отца! Устройство! Да это один из редчайших экземпляров личных терминалов, с удивительнейшим программным обеспечением. Хорошо еще, ты сразу поставила вопрос об имуществе, и их запечатали на «Солнце» вместе с другими вещами.

— Мне всегда казалось, что эти очки… ну, для зрения, — неуверенно произнесла я.

ДеВель так выразительно на меня уставился, что я махнула рукой и предложила ему присесть и поужинать со мной.

Я ясно дала понять пилоту, что нас могут и будут прослушивать, отчего откровенные разговоры пока лучше не затевать. Он на удивление быстро меня понял, и мы провели вечер, обсуждая убогость обстановки и вкусы того, кто ею занимался. К ночи ДеВеля увели в его покои.

Я уснула быстро, окруженная заградительными и сигнальными заклинаниями. И никто не беспокоил меня до рассвета. Как затишье перед бурей.

Гора с непроизносимым названием встретила нас моросящим дождем и тропической духотой. Легкая летающая машинка доставила меня и ДеВеля на другой континент Гиры за пару часов быстрого полета. Мы сидели в кабинке, отделенные от пилота машины толстой пластиковой заслонкой. Дверь изнутри не открывалась, видимо не всех магов везли на обучение по доброй воле. Только решеток на окнах не хватало для полноты образа тюремной повозки, но бронированные иллюминаторы могли удержать от побега даже лучше. Хоть и не были настолько колоритными.

ДеВель постучал по окну и выразительно глянул на меня.

— Прямо так меня на Гиру прошлый раз и везли, — произнес он, намекая на свой арест. Я выгнула бровь и улыбнулась.

Под нами проносились огромные, похожие на раковые опухоли города-гиганты, иногда перемежаемые лесными массивами или водной гладью. Гира подурнела и постарела с последнего моего визита, то, что было сверкающим, помутнело, то что казалось красивым — стало выглядеть омерзительно. Последние поколения явно не задумывались об эстетической стороне строительства, и новые мегаполисы являли собой грубое и мрачное нагромождение жилых комплексов, высотных зданий и тугого клубка дорог. Если раньше города очень органично вписывались в ландшафт, были окружены зонами лесов и парков, то теперь царил хаос и безвкусица. Упадок Империи затронул даже столицу. Но если вдуматься! Все-таки Галактическая Империя Разумных Наций умудрилась простоять еще семь с половиной тысяч лет несмотря ни на что. По древности ее могли превзойти только Ватмаар, Лидор и эльфийские государства, но их же строили не люди. А тут…