Наверное, если жить на свете вечно, то можно заметить вот такие моменты, когда время делает виток, и рождаются те же самые люди, и повторяются события, а история перекладывает на новый мотив старую балладу.

За низким узким окном пошел мокрый снег, занося серебристый звездолет Анатоля и наш кораблик, мощеную площадь и скрывая пеленой громады мегаполисов за ней. Стало тихо и пустынно, нас никто не беспокоил.

Старик подлил мне вина, и алкоголь дал возможность смириться с произошедшим, как-то осознать и принять новый мир вокруг, не метаясь в поисках истины и не возражая против очевидного. ДеВель тоже ел молча, слушая историю будущего и реагируя на разговор с Теронием лишь мимикой.

Когда мы закончили завтрак, старик вежливо улыбнулся.

— Вам нужно немного передохнуть и переодеться. Вас проводят в гостевые комнаты. Думаю, нам всем требуется время на осмысление ситуации. А меня к тому же ждут дела. Вы не против, если мы через пару часов продолжим наш разговор?

Я кивнула и встала из-за стола, даже не заметив, как дверь открылась и в комнате появились мрачные черные фигуры.

Мне удалось принять полноценную ванну и смыть с себя, практически соскоблить грязь мертвых миров. Ныли раны и ссадины, сломанные ребра заставляли двигаться аккуратно и медленно, а зашитую и залеченную руку требовалось не мочить. Но несмотря на все эти сложности ощутить обволакивающее тепло воды — прекрасный способ немного перевести дух и навести порядок в мыслях.

Мы прыгнули через семь с половиной тысяч лет, и я всерьез опасалась последствий этого внезапного путешествия. Я замирала и вслушивалась в свой организм, но кроме моральной усталости и легкой дезориентации ничего плохого пока не обнаруживалось.

К тому же, я хоть и была рада видеть ДеВеля, но тем не менее понимала, что втянула талантливого пилота в невероятную авантюру, и, пожалуй, стоит его поберечь. Мне не хотелось лишать его возможного будущего, а судя по талантам пилота, перспективы у него должны быть впечатляющими.

Я откинулась на прохладный пластиковый бортик и замерла среди клубов пара и ароматной пены. Все тело ныло, каждая мышца едва ощутимо подрагивала и протестовала. За прошедшие пару месяцев я столько воевала и колдовала, сколько не наберется за последние сто лет. И казалось, я впервые за век стала живой.

Здесь, сидя в белоснежной, выложенной жемчужным декоративным камнем ванной комнате, среди ярких осветительных полос и тонких ароматов, было сложно поверить в умирающую Вселенную. Еще вчера она сверкала огнями десятков станций, эфир полнился голосами пилотов и переговорами военных, планеты летели по своим привычным орбитам, бурля колоритной жизнью и надеясь на великое будущее. Я лежала в медленно остывающей воде, и перед глазами всплывали картины.

Крааморт. Я с двумя охранниками консула час за часом брожу по запутанным лабиринтам подземного города — мы безрезультатно пытаемся найти сбежавшего преступника. Мы вылезли из этого лабиринта спустя двое суток, грязные, провонявшие запахом горелой изоляции и технического спирта, возненавидев эти голубые туннели и местный акцент. И все это было лишь для того, чтобы узнать — преступника поймали полтора дня назад, да не где-нибудь, а на планетарной станции в номере люкс. Тогда-то я и уяснила, что в Империи можно быть кем угодно и где угодно, достаточно лишь купить себе новую личность.

Система Золотой Искры, две планеты-близняшки, которые, вращаясь по сумасшедшей орбите, так и не смогли между собой решить, кто в семье главный, а кто всего лишь спутник. Немного удручала повышенная гравитация и панорама второй планеты, что вечно на полнеба стояла над головой. Зато там жила помимо людей-колонистов цивилизация разумных растений, они были невероятно интересными собеседниками в те минуты, когда мне удавалось заполучить в личное пользование переводчика из числа аборигенов. Они тоже погибли? Такие красивые и мудрые, они, подобно своим неразумным братьям-деревьям, просто засохли и умерли или же разделили участь людей, став темниками? Убийственные, проклятые заросли, что боятся света и пытаются тугими гниющими лианами уничтожить светочей? А те выжигают их залпами Элайи…

Я вздрогнула от возникшей картины и села в ванной. Вода почти полностью остыла, время отведенное на размышление — практически вышло, а ничего путного я не так надумала.

Дом стал еще дальше, чем прежде. Вокруг враждебный мир, чужие люди, чужая эпоха. Жив ли еще Лидор, в этом времени? Что с Ватмааром и другими мирами? Сто лет для них, конечно, — пустяк, а вот семь тысяч? Нет, так дело не пойдет! Мне нужно вернуть утраченное, я не могу перелистывать столетия, как книгу.

Я вышла из ванной, обтерлась мягким полотенцем и переоделась в нейтральную мужскую одежду. Неспешно высушила волосы под автоматическим вентилятором, отчего они стали торчать во все стороны непослушными кудрями. Из зеркала на меня глянуло нечто с бледной кожей, зелеными глазами, обведенными темными полосами усталости и недосыпа, и каким-то затравленным выражением на лице, как у загнанного зверя. Я попыталась улыбнуться своему отражению, но скорее нервно оскалилась, отчего картина стала еще хуже.

Мне нужно домой. Интересно, какую цену придется за это заплатить?

Теронию что-то нужно от меня. Он знал, кто я, можно поставить на это деньги, он подозревал с самого начала. И по тем цепким взглядам, что он бросал, по тому, как расслабился, услышав ответ ДеВеля о невозможности вернуться домой, можно сделать вывод, что он заинтересован в моем присутствии. Осталось только продаться подороже да не вляпаться в очередную невероятную историю.

ДеВеля — видимо, чтобы мы не могли поговорить раньше срока — поместили отдельно от меня. Но скучать долгое время не дали. Едва я успела немного отойти от горячей ванны и поразглядывать в окно, как мокрый снег заметает «Черное Солнце», за мной уже пришли протекторы.

Когда я зашла в кабинет Терония, он как раз заканчивал отдавать распоряжения двум черным фигурам, они попрощались с ним безличными механическими голосами и покинули комнату. Старик за время моего отсутствия успел немного прибраться на столе, отчего стопки пластиковых листов лежали ровно и аккуратно, не мешая работе на терминале.

Перед Теронием стояла тарелка с обедом, к которому он изредка возвращался, но куда чаще он занимался какими-то отчетами и документами. ДеВеля на этот разговор не позвали, видимо, посчитав его не полноправным членом экспедиции, а всего лишь моим слугой.

Старик отвлекся от работы и снова бросил на меня цепкий взгляд, словно пытаясь понять, дошла ли я до мысли о необходимости просить его помощи, либо же мне нужно еще время на осознание патовости ситуации. Я не спешила начинать умолять, стараясь набить цену и подождать встречных предложений, вынуждая прежде разыграть карты.

Я решила начать первой, потому как Тероний и не думал прерывать молчание.

— Мне кажется, вас терзают сомнения и опасения. Но мне непонятно — почему. Времена Смуты, как следует из ваших слов, прошли. Анатоль готов взойти на престол, светочи проходят испытания, все идет своим чередом. Так в чем же проблема? — я мило улыбнулась и покачала головой. — Вы простите, если я лезу в ваши дела. Мне просто интересно понять это время, вы вправе не отвечать мне.

Тероний задумчиво выпятил губу, затем вздохнул.

— Боюсь, прошлое не так просто сбросить со счетов. И оно все еще очень сильно влияет на настоящее.

— Тогда, может быть, стоит немного оглянуться назад?

— Пожалуй, — старик хитро прищурился. — Думаю, мне стоит рассказать вам правду, чтобы вы могли… понять наше время. На чем я остановился в кратком пересказе истории? Ах, да! На том, как я и Брахон взошли на престол. Нам досталась Империя, осаждаемая Тьмой и раздираемая бунтами. У нас не было мудрых наставников, все старшие протекторы и люди королевской крови были убиты врагами. А перед нами лежала цель восстановить то, что уничтожалось годами, за короткий срок. Нам было нелегко — весь опыт получали путем проб и ошибок. Сколько было предательств, сколько случалось катастроф, как много лжи лили нам в уши хваткие советники!