Следующим этапом я стала искать энергию звезд, излучение, которым питались абсорбы. После недавней битвы с ними я остро ощущала эту беловатую, жесткую и словно острую силу, она ускользала в инфракрасный и ультрафиолетовый диапазоны, являясь куда более многосоставной энергией, чем все прочие. Потребовалось немало времени, чтобы попытаться подчинить ее своей воле или хотя бы научиться использовать. Я так и провозилась около получаса, под пристальным вниманием Селина. Пришлось признать, что работа с энергией звезд мне пока не дается.

Мой наставник казался удовлетворенным, велел водрузить шлем на место и начал обучать меня работе с энергиями с помощью оборудования, что мог бы освоить даже семилетний малыш с маломальскими способностями. Я же в это время продумывала способы взаимодействовать с излучением напрямую, пропуская через себя, как и положено архимагу, а не опосредованно, с помощью техники. Но для этого мне нужен был мощный скафандр и открытый космос. И отсутствие посторонних глаз.

Мое обучение не заняло много времени и новых принципиальных открытий не последовало, только закрепление полученных знаний и набор опыта в техниках. Тероний больше не появлялся, предоставив меня пристальному вниманию Селина. ДеВель первые разы летал в сопровождении старшего наставника, но быстро освоил тонкости пилота-протектора, поэтому в дальнейшие тренировочные полеты он уже возил нас самолично.

Месяц тренировок пролетел незаметно, нам с ДеВелем даже удалось один раз получить разрешение на самостоятельный полет, во время которого я попробовала использовать энергию звезд напрямую, находясь на покатой обшивке звездолета в открытом космосе. Добившись нужного результата и глядя на собственную звезду-файербол, я несколько успокоилась, понимая, что заполучила еще один козырь в рукав.

Со временем я стала привыкать к черному безвоздушному пространству, к особой тишине и бездонности вокруг, нарушаемой лишь сообщениями пилота в наушниках. А научившись пользоваться магией, я вновь обрела почву под ногами. Я не раз спускалась на морское или же озерное дно, множество раз билась в воде и там же использовала магию. Найдя космические аналоги, я уже перестала быть беспомощной.

Звезды завораживали. Раскаленная розоватая туманность за пределами звездной системы Гиры была похожа на подсвеченный цветными прожекторами дым. Целые созвездия и галактики лежали передо мной, пока я стояла на обшивке звездолета и смотрела в бесконечность. Странно знать, что множество планет, что вращаются где-то там, вдали, заражены и погружены во тьму. Сотни колоний, тысячи континентов, миллионы городов втоптаны в черный тлен. В этом времени лететь было решительно некуда. И тем не менее, бездонность Вселенной поражала.

Однажды, давным-давно я шла через перевал Агромнок. Из-за особенностей ландшафта (горы с одной стороны заканчивались у самого моря), он проходил не по самой низкой точке хребта, а почти через вершину горы. А за нею находилась равнина, что постепенно понижалась. В тот миг, когда я справилась с подъемом и остановилась, переводя дух, я могла, словно на живой карте, увидеть предстоящую мне дорогу на тысячи лиг. Я видела леса, через которые предстоит пройти, реки, которые нужно пересечь вброд, деревни на пути и даже далекие горы, которые были едва видны по правой стороне.

Но здесь, в космосе, я находилась еще выше, чем на Агромноке, и мне казалось, что я могу увидеть пройденный путь за сто лет, все планеты, где я побывала. И не только. Мне чудилось: теперь возможно и обозреть само время, лишь представить как менялись миры, вращающиеся вокруг голубоватых или желтых звезд за прошедшие семь с половиной тысяч лет.

Это верхняя точка мироздания. Выше я уже никогда не заберусь.

ДеВель лихорадочно изучал оборудование корабля, нарушая молчание эфира радостными восклицаниями или неразборчивыми ругательствами. Я была уверена, он прикидывает, сколько будет стоить оборудовать «Черное Солнце» аналогичными приборами и приспособлениями или хотя бы перенастроить имеющуюся аппаратуру. Он ни на секунду не сомневался — мы вернемся обратно, и он вступит вместе с флотом Империи в бой с абсорбами. Мне бы не помешала его уверенность. Пока что передо мной лежала задача сопроводить Анатоля на последние испытания светочей, и желательно, спасти не только будущего Императора, но и его паладинов, иначе эти Испытания будут длиться вечно. В прошлый раз, когда Миэль выполнил необходимое, погиб другой светоч. И сейчас Анатолю предстоит не только проверить оставшихся новичков, но и того, кто заменит погибшего.

Вскоре мы покинули учебный корпус с его бутафорскими джунглями, серым ландшафтом и дырявыми познаниями и отправились обратно во дворец, где нас уже ожидал Анатоль, готовый к отлету на боевой тур по мертвым мирам.

Тут, конечно, появился и Тероний, не преминувший мне напомнить о присяге протекторов. Я кивнула, но лишь спустя пару часов поняла к чему были эти странные рекомендации.

Тероний лично пришел проводить нас в полет на Испытания. ДеВель уже занимался предстартовой подготовкой в числе пилотов корабля Анатоля, а сам же Император и его светочи собрались в большом зале. Правда, кроме них и протекторов больше никто не присутствовал, свита ожидала на посадочной площади, чтобы помахать платочком улетающему правителю, и наша беседа проходила в узком кругу.

Анатоль выглядел взвинченным и разъяренным. Даже больше, чем в первую встречу. Он был облачен в свои бело-золотые доспехи-скафандр, мерил шагами зал и вскинулся, когда вошел улыбающийся Тероний. Я сразу подумала, что причиной ярости юного Императора является навязанное общество протекторов, от которых он смог избавиться в прошлые разы. Видимо, Тероний не раз успел упрекнуть Анатоля в смерти паладина, в неосторожности и необходимости дополнительной защиты, настояв на эскорте. Но я ошиблась, Император злился не только по этому поводу.

Едва только Тероний закончил свою сладкую речь о подвигах и свете, Анатоль подошел к тому вплотную и едва сдерживая гнев, произнес:

— Ты обещал дать информацию о пленнице, но ссылаешься на какие-то исследования уже вторую неделю и не отвечаешь на вызовы. Где она?

Старик потупил взор и ссутулил плечи, выражая глубокую скорбь и смирение.

— Она оказалась темником, мой повелитель. Ее просветление было вызвано вашим появлением и закреплено залпом Элайи. Я подозреваю, что она все время пребывала под контролем Тьмы, действуя по ее указке. Еще чудо, что она пробыла в сознании так долго и не успела причинить вам вред.

Анатоль сделал то, что поразило меня до глубины души. Я сама уже едва сдерживала рвущийся наружу гнев, даже ДеВель переступал с ноги на ногу, выражая беспокойство ложью Терония. Но будущий Истинный Император в одно мгновение преобразился, лишь на миг ослепительный гнев и боль мелькнули в его серо-зеленых глазах, а уже через секунду парень добро улыбнулся и вежливо поклонился старику.

— Это действительно чудо, наставник! Я очень рад, что твоя мудрость защитила всех нас от Тьмы. Впредь, я буду осторожен с пленниками из мертвых миров.

— Доброй дороги, мой повелитель! Пусть Свет не оставляет вас ни на секунду. Как и мое благословение.

Анатоль все так же тепло кивнул, расправил плащ и повел паладинов на звездолет. Даже у меня мелькнуло ощущение, что Император сдался под давлением Терония, а то и вовсе поверил в версию о темнике, но по тому колкому взгляду, что он кинул на протекторов, я поняла — нет, он просто удивительная и мудрая личность, которая понимает когда время и место для ярости и решительных поступков, а когда следует отступить и затаиться. Он ждет и будет ждать подходящего мига, и тогда… он сотрет всех врагов с лица Империи, и никто не сможет его остановить. Тероний и сам не понял, что вырастил и воспитал одного из самых сильных Императоров в истории.

И тут уже я сама считала долгом довести Анатоля целым и невредимым до нужной черты, когда он уже сам пойдет менять мир.