— Скоро и этого будет мало, — отрезала я. Что-то в моем голосе заставило Императора кивнуть светочам, и те зажгли освещение на доспехах и переносные фонари, окружая нас белым ореолом.

Я вгляделась в темноту пустынных улиц, но не обнаружила ни одного врага, что заставило меня напрячься еще больше. Где они? Только что я видела на мониторе десятки темников! А если верить приборам их должны быть в мертвом городе тысячи. Раньше я не замечала у темных противников даже намека на тактику, а теперь что — они отступили? Испугались или заманивают в ловушку? Почему существа, которые прежде бездумно шли напролом, вдруг отступили?

Мы стояли в безмолвном ожидании и попусту жгли заряд батарей и собственные нервы, вглядываясь в темноту близлежащих зданий и в мрачные туннели соседних улиц. Элайя тоже была бесполезна, ведь нас никто не атаковал и не входил в контакт. Выбитые окна были пусты, дверные проемы уводили в кромешную тьму, но и там не угадывалось движение. Между домами печально висело множество проводов, напоминая стальную паутину…

— Вот же мать его! — выкрикнула я, когда вид проводов натолкнул на нужную мысль. Гденш — планета стремной разумной фауны, мать его! Именно поэтому тут так были развиты боевые школы! Мой вопль заставил вздрогнуть всех собравшихся. — Ждите атак с воздуха и…

«Из-под земли» — я договорить уже не успела. Прямо под нами стала крошиться плитка, а оттуда начали появляться какие-то темные отростки, едва идентифицирующиеся как лапы, составленные из хитиновых пластин. Разумные и плотоядные пауки Гденша долго интересовали ученых Империи и те запретили их тотальное уничтожение колонистам планеты. Поэтому с ними регулярно воевали, когда паучки размером с теленка прорывали ходы к жилищам людей. По этой же причине все провода и коммуникации шли по воздуху, а не под землей. В свое время случались целые баталии, существовали технологии оповещения об атаках арахнидов и масса учений на предмет ведения боя. Пауки всегда были очень против колонизации их планеты и выражали протест как могли.

Тьма порабощает не только людей, но и другие разумные народы. Я стала плести заклинания света, используя то минимальное излучение, которое доходило до планеты через темный полог. Мне стало интересно, а как под ним видится планета днем? Как в сумерках или ночь никогда не рассеивается?

От размышлений меня оторвало тошнотворное и головокружительное ощущение, когда несколько плит мостовой ушли из-под моей ноги. Я выругалась и замахала руками, пытаясь восстановить равновесие и глядя, как расширяется дыра рядом с нами. Еще один камень стал шататься под другой ногой, грозя мне падением в темноту паучьей норы. Анатоль резко выбросил левую руку вперед и оттянул меня подальше от края, не прекращая бой.

Я вышла чуть вперед, обойдя яму в мостовой, и запела старый крелонтенский мотив, который так любили жрецы. Ода свету. Мне отчаянно мешал шлем! Он не давал мне пользоваться природной магией и все время как-то не так реагировал на происходящее. В итоге я смастерила временное маскирующее заклинание и под ним несколько мгновений пыталась частично убрать забрало, отключая работу компьютера, но оставляя модулятор голоса. Я отошла за спины паладинов, но все равно периодически приходилось отвлекаться на нескончаемые атаки врага. В итоге получилось что-то подходящее — составные части закрывали сверху лоб и снизу от подбородка до переносицы, оставляя глаза и брови открытыми. Стало в разы легче, когда пропали ненавистные индикаторы, и костюм уже не мешал мне пропускать магию через себя.

Энергии потоком стали входить в мое тело, восстанавливая силы и давай мощь для дальнейшего боя. Связь я оставила включенной, чтобы слушать лаконичные сообщения ДеВеля:

— Они продолжают накапливать силы, ты прав, чувак — с воздуха и из-под земли!

Пока я отвлекалась на переодевание, паладинов оттеснили к самой Элайе. Пришлось очертить светом круг, чтобы отогнать пауков, и тут же, пользуясь мимолетным затишьем, я выкрикнула заклинание и коснулась ладонью камней мостовой. По ним пошли руны лиохов, сияя неоновым голубым свечением. Вязь обошла нас по кругу и взяла в кольцо, магия пропитывала камни, пробираясь вглубь. Откуда-то из-под земли донеслось леденящее душу похрустывание, когда моя магия стала уничтожать прокаженных пауков прямо в норах.

— Домек, залп! — крикнул Анатоль, размахивая мечом и оттесняя врага как можно дальше от Элайи.

Молодой светоч запрыгнул в машину и нажал на рычаги. Я привычно зажмурилась, но светового залпа не последовало. Это на миг вызвало панику в наших рядах, чем и воспользовался враг. Сверху, с крыш зданий, верхних этажей и сплетения проводов и труб на нас стали прыгать арахниды. Один упал мне на спину, вдавливая своим весом в мостовую и нарушая творимое заклинание, но был сметен точным выпадом Анатоля. Я скинула мерзость с себя и ощутила, что костюм защитил меня от прямого удара паука, спасая от неминуемой смерти от острых хитиновых лап.

Драться с пауками было непривычно, они нетрадиционно наносили атаки, имели непривычные размеры и действовали отлично от людей, что усложняло нам задачу. Они могли наносить удары любой из восьми лап. Иногда даже четырьмя сразу. Пауки прыгали, быстро бегали, меняли свое положение в наступающих ордах и представляли трудную мишень. Скрежет хитина по камням, омерзительное похрустывание и щелканье заставляли испытывать тошнотворный страх, но морально их было убивать легче, чем темников, имеющих сходство с людьми.

— Домек, ты еще не готов, покинь Элайю. Селин, стреляй!

Протектор в одно мгновение занял место в машине и сжал рычаги. Ослепительный свет заполонил все вокруг, высвечивая и отбеливая старинные здания, бросая легкие тени на детали декора и превращая темную ночь в яркий день. Пауки под действием агрегата превращались в кучки пепла и рассыпающегося в прах хитина. В третий раз я уже могла смотреть не щурясь, магия Элайли давно вымыла из меня все плохое, отчего совершенно не вредила.

Анатоль кинул на меня пытливый взгляд. Черт возьми этого юного правителя! Даже хаос боя, даже залп света, даже орды пауков не смогли отвлечь его от моей персоны, и тот факт что я частично убрала забрало, тоже не прошел мимо его восприятия. Но кроме глаз, он ничего не мог увидеть. И вряд ли успел узнать.

А может, все дело в том, что предатель-Селин смог активировать залп? Было ли это доказательством чистоты помыслов паладина?

— Враг перебрасывает силы из уголков, не затронутых Элайей, — раздался голос ДеВеля. — Я бы советовал покинуть планету, тут слишком паршиво, она давно под управлением тьмы. Но меня все равно никто не послушает…

Анатоль воспринял информацию холодно, буравя взглядом забрало моего шлема, которое я вернула на место. Селин, к счастью, не заметил этих манипуляций.

— Сим, ты стреляешь следующим, мы все равно завершим круг Испытаний. Домек, не расстраивайся, твое время еще придет, я верю! — поддержал убитого горем паренька Император. Светочи перегруппировались и стали ожидать новой атаки.

Тела поверженных врагов обратились в дурно пахнущие кучки праха, и едва заметный ветерок развевал их по всей улице. Мостовая зияла темными провалами и следами царапин от хитиновых лап.

— Чувак, нам нужна помощь! — надсадно крикнул ДеВель.

— Корабль! Враг атакует звездолет! — крикнула я, оповещая паладинов о новой угрозе.

Анатоль вскинулся и бросил взгляд назад, где в узком проходе между двумя громадными зданиями едва улавливался проблеск от бортовых прожекторов.

— Светочи — стеречь Элайю и готовиться к новому залпу. Ты, — он указал на меня. — Идешь со мной отбивать звездолет.

Он развернулся, хлопнув плащом, и понесся по расчищенному от светового залпа городу обратно к кораблю, а я очертя голову побежала следом. Позади нас паладины замкнули круг вокруг золотистого аппарата. Приходилось бежать и вглядываться в растрескавшуюся мостовую, чтобы не сломать ногу в очередной яме. К тому же во время этого марш-броска стала ощущаться боль в лодыжке — по всей видимости я все-таки потянула мышцу.