— Фай Чжень, это ты? — устало выдохнул принц. — Почему все так странно? Почему я не могу прикоснуться к тебе? Зачем ты опять ускользаешь от меня? Разве я чем-то обидел тебя, любимая?

Конечно же, ответа на свои вопросы он не получил. Они по-прежнему продвигались вперед по внезапно притихшему лесу. Крики неведомых существ прекратились, ветки и стволы больше не раскачивались. Близился рассвет, пока еще робкий и не решающийся сразу потеснить властную ночь. Однако время ночи уже было на исходе, тьма неохотно отступала. Сияние крыльев бабочки угасало. Сенлин улучил мгновение и быстро приблизился к ней. Вытянул руку, пытаясь коснуться этих на глазах исчезающих крыльев, но они растаяли в воздухе. Сенлин растерянно оглянулся вокруг: по всей видимости, его ночным приключениям пришел конец, между деревьями явственно проступали просветы. Даже если он не выберется в ближайшее время на дорогу, по крайней мере, совсем недалеко открытое пространство. Довольно скоро деревья расступились, и Сенлин вышел прямиком на место привала. Три повозки стояли там же, где и раньше, а в самом лагере происходило какое-то движение, слышались голоса, виднелись огни фонарей. Сенлин обрадовался бы от души, однако он слишком устал. Молча шагнул навстречу друзьям. Его встретили громкими возгласами:

— Где вы были?!

— Что случилось?! — подбежал к принцу Дао Юн. —Я проснулся ночью, а вы исчезли!

— Я немного заблудился, — пробормотал Сенлин. — В лесу такая темень... Давно вы меня ищете?

— Часа два. Обыскали всю округу, разбились на группы. Цин Шен и Свирепые пока не вернулись. Ждали их, чтобы решить, в каких направлениях искать дальше.

— Мне очень жаль. Надеюсь, они скоро вернутся.

Селин, который уже пошатывался от усталости, нырнул в повозку и рухнул на постель. Успел сказать Дао Юну:

— Кажется, Фай Чжень следует за нами. Хотя, может, я ошибаюсь, — с этими словами он провалился в сон.

***

Ясно было, что путешественники вряд ли тронутся в путь раньше полудня, а все планы, которые они строили вечером, едва ли осуществимы. Принц, утомленный ночными блужданиями и впечатлениями, крепко спал. Его друзья тоже не выспались в положенный срок. Слуги, зевая и никуда не торопясь, еще только начинали готовить завтрак, хотя днем раньше в это время путники давно были в дороге. Недовольный буквально всем и всеми господин Гандзо с мрачным видом сидел на пеньке и читал какой-то научный трактат. А вот в императорском дворце утро началось по давно заведенному распорядку. Однако нынче уже с самого утра кое-что вызвало гнев императора.

По обе стороны замощенной дорожки пышно цвели и благоухали азалии всех известных садовникам цветов и оттенков. Лёгкий теплый ветер осторожно гладил их нежные лепестки. Ласковое солнце освещало все уголки императорского сада за исключением тех, где была намеренно создана тень. Летний день обещал стать великолепным, но, несмотря на это, по лицу императора будто бродили мрачные тучи.

— В этом бренном мире нет ничего хуже непрошеных советов, — в конечном итоге заявил он, ни к кому конкретно на обращаясь. Впрочем, уже и так можно было догадаться, для кого тот упрек предназначается.

Советник Ван Зейн перевел взгляд на жемчужное облачко, неторопливо проплывающее в синем небе, и вздохнул. А император продолжил свою мысль:

— Если бы я не услышал предложение одного не в меру хитроумного советника, сейчас не пришлось бы терзаться от сомнений и тревог. От принца все ещё нет никаких вестей, хотя первое письмо должно было оказаться здесь ещё вчера. Я почти уверен: что-то случилось!

— Позвольте высказать свои соображения, — вкрадчиво произнес Ван Зейн. — В самое ближайшее время послание обязательно поступит. Оно могло чуть задержаться в дороге.

— На них могли напасть разбойники!

— Уверяю вас, в наших благословенных краях с дорожными разбойниками давным-давно покончено. Последние из них казнены ещё при вашем добродетельном отце. А уж повстречать разбойников так близко от столицы — и вовсе что-то невероятное. Да и кто в здравом уме станет нападать на отряд, где больше десятка вооруженных мужчин? Тем более, с ними трое воинов из отряда Свирепых

— Допустим. А если принц всё-таки заболел? Он выглядел таким бледным и измученным. Мой бедный мальчик! Лежит сейчас на жестком дорожном ложе, а бестолковые друзья не знают, как помочь. На Гандзо плохая надежда. Этот чародей слишком непредсказуем. Нет-нет, все это нужно прекратить. Я сейчас же отправлю вдогонку стражников. Ведь отряд Сенлина ещё не успел отъехать далеко. Стражники будут мчаться во весь опор и быстро их нагонят.

Лицо советника оставалось бесстрастным и непроницаемым, однако он ничем не выдал своего волнения, хотя казавшийся таким удачным план оказался под угрозой. Не спорить же с императором, который находился сейчас в самом скверном расположении духа. И наверняка тот исполнил бы свое намерение, если бы со стороны маленького павильона с резной крышей не показался слуга. Он приблизился к императору и его спутникам, склонился в низком поклоне и произнес:

— Императрица желает своему лучезарному супругу доброго дня и просит пожаловать на площадку для стрельбы из лука.

Император удивлённо приподнял брови:

— Разве начались какие-то состязания среди придворных лучников? Почему мне не доложили об этом раньше?

— О нет, просто принцы сейчас упражняются в стрельбе, и императрица питает надежду, что вам будет интересно посмотреть, каких высот достигли ваши сыновья.

Император пожал плечами.

— Что ж, почему бы и не посмотреть. Но потом я непременно распоряжусь по поводу стражников.

***

Наконечник стрелы воткнулся в самое сердце мишени. Вслед за первой стрелой полетела другая, выпущенная уже из другого лука. Она тоже попала точно в цель, слегка задев первую. Стрелы, которые словно наперегонки запускали принцы, неизменно достигали мишеней, не было ни одного промаха. Присутствующие здесь сановники одобрительно перешептывались.

Императрица, облаченная в одежды цвета предрассветного неба, с материнской гордостью смотрела на сыновей и время от времени оборачивалась к своему супругу.

— Они удивительно повзрослели в последнее время, не правда ли? — спросила императрица с улыбкой.

— И в самом деле, — согласился он.

— Уже настоящие воины, — поддержал разговор Ван Зейн, очень довольный тем, что приглашение супруги хотя бы на время отвлекло императора от его намерений и даже чуть улучшило настроение.

Действительно, можно было залюбоваться, как уверенно и легко юные лучники справляются с привычным делом. Младшие принцы не обладали такими правильными чертами лица, изысканной красотой и очарованием, как старший брат. Зато с детства отличались высоким ростом, физической силой и твердым характером. Жаль только, отец не баловал их своим вниманием и любовью. Нужно сказать, что он испытывал к младшим сыновьям довольно противоречивые чувства, едва только они появились на свет. С одной стороны, император был доволен появлению сыновей. С другой — не мог забыть о древнем поверье. Ведь издавна считалось, что рождение близнецов, даже мужского рода, — это очень дурной знак, сулящий всей семье беды и раздоры. В случае с императорской семьёй положение осложнялось ещё и тем, что разница между появлением на свет близнецов была ничтожна. А это, в свою очередь, могло в будущем повлечь за собой противоречия в праве на старшинство. Тем более, они оказались настолько похожи, что проще было различить две капли росы, чем этих двух братьев. Единственное, что отличало одного от другого — серебряные браслеты, которые повитуха повесила на запястья новорожденных. У браслетов, изготовленных за одну ночь придворным ювелиром, сами собой постепенно прибавлялись звенья, так что те росли вместе с принцами. Знаки на браслетах чуть отличались. Однако никто из ближайшего окружения не мог бы поклясться — браслеты позволяют точно распознать принцев. Ведь те могли из шалости обменяться браслетами ещё в раннем детстве. Одно мгновение для обмена нетрудно найти, как бы тщательно за ними ни следили. Даже главный наставник не был уверен: тот, кто числится старшим, и вправду старше брата.