Подтвердились опасения Никласа — чудовище ненавидело свою больную ногу. А они совершили самое страшное преступление — осмотрели ступню и, таким образом, опозорили его. Он должен был бы в ярости растерзать их, но тогда он признался бы самому себе, что одна нога у него не в порядке. Это и спасло их.

Монстр дышал порывисто, полузадушено, не зная, что предпринять. Пока он решал, Никлас сказал:

— А вон и наши лошади.

«А с ними и наша Виллему, слава Тебе, Господи. Мы спасены», — пронеслось в голове. А монстру он сказал:

— Ты возьмешь лошадь Виллему. И мы поедем домой, в Гростенсхольм.

— Какого черта я туда поеду? Вы мне не нужны. Я всегда прекрасно жил один.

— Давай не будем усложнять, — устало ответил Никлас.

Они увидели огромные тени, возникшие на фоне светлеющего неба. Близился рассвет.

— Лошади, — облегченно вздохнула Элиса. — Я приведу вам лошадь Виллему, господин.

Элиса называла его то на вы, то на ты. Все никак не могла решить для себя, что лучше.

— Вот она. Умеешь ездить верхом? — спросила Виллему. — Надо торопиться. Кнехты вышли на тропу войны.

— Пошла к черту!

— Знаешь что, бери лошадь и не шуми! — сухо оборвала его Виллему.

Он остался лежать. Видимо, потому, что не мог подняться.

— Пошли вы все к черту! Пошли вон, или я разорву вас на кусочки!

— Совсем не обязательно начинать с нас. Желающих полно. Ты так долго думаешь, что кнехты, вероятно, уже добрались до нас!

Монстр медленно попытался встать, но не смог. Видно, он еще не пришел в себя от снотворного.

— Уезжайте, — подавленно сказал он. — Ружья кнехтов мне не страшны, и я не нуждаюсь в помощи.

— Ты потерял много сил, — стал уговаривать Никлас. — И если ты начнешь ходить пешком, то совсем потеряешь ногу.

— Вот вы и попались, — послышался голос капитана совсем рядом. — Теперь он мой. Слышите меня, вы, шведский полковник! Ваши мертвые тела послужат еще одним доказательством его жестокости! Мы уж позаботимся о нем. Благо, он теперь без сил.

Никто не сомневался в том, что капитан не шутит.

— Солдаты! Заряжай! Сначала уничтожьте четырех смертных, затем свяжите эту тварь. Ослепите его!

Четверка окаменела. Солдаты окружили их. Ночной ветер трепал одежды кнехтов. Щелкнули взятые наизготовку ружья. Все готово!

— Приступайте! — скомандовал капитан из безопасного укрытия. — Застрелите их! Без жалости! Эти дьяволы пожили достаточно!

На зарядку новомодных ружей ушло некоторое время…

— Что делать? Кто знает? Только быстро! — прошипел Никлас.

Виллему, в своем белом платье, служила первоклассной мишенью.

Не успели они привести мысли в порядок, как сзади них послышалось ворчанье огромного дикого зверя. Монстр встал во весь рост. Встал, словно кусок черной скалы. Отличаясь от нее только человеческой фигурой. Глаза извергали огонь. Монстр мог видеть в темноте. Для них солдаты были темными, расплывчатыми пятнами. Отодвинув, Доминика и Никласа в сторону, монстр стал быстро спускаться вниз. Так быстро, что казалось, он летел навстречу кнехтам. Небольшая группа Людей Льда слышала ужасные вскрики, следовавшие один за другим. Они слышали звук переломанных и отбрасываемых ружей. Казалось, монстр забыл про боль в изувеченной ноге.

— Бегите! — крикнул один из кнехтов. — Бегите!

— Нет, стреляйте, черт вас дери, застрелите его, — надрывался капитан. Но люди его бежали в безопасное место, не чуя под собой ног, метались по холму в надежде спастись.

Но монстр не обращал на них внимания. Он вскочил на лошадь Виллему. Лошадь присела от страха. Никлас подсадил Элису, схватил свой сундучок и вскочил на лошадь последним. Доминик и Виллему уже сидели на черном жеребце.

Во главе с Никласом они понеслись во весь опор на юг, через равнину.

Прошла ночь. Рассвело.

Они были уверены в том, что монстр поскачет своей дорогой. Виллему распрощалась с ним в душе и даже почувствовала облегчение. Ей было жаль лошадь, но она надеялась, что монстр позаботится о ней. Куда ему сейчас без лошади?!

Воспитать его и сделать из него Тенгеля Доброго?

Она часто спрашивала себя, почему бы отверженным их рода самим не позаботиться о монстре. Об этом же она думала и сейчас, сидя на лошади впереди Доминика. Они покидали Нурефьелль. Но если честно, она знала ответ. Они не могли. Им нужен был живой посредник. Но не кто попало. А именно она, Виллему, избранная. Доминик и Никлас просто готовили ей дорогу. Только она видела Тенгеля, Суль и всех остальных. Ей передалась их сила. И эта сила шла через нее и влияла на монстра.

Она одна на всей земле могла сразиться с ним.

Так ей тогда казалось.

Но она ошибалась. И не только она, как показали дальнейшие события.

Доминик и Никлас не торопились списывать чудовище со счетов. Они не сдались. Хоть он покинул их и ускакал на поиски манящей его долины. Доминик всегда мог найти его. Доминик читал его мысли.

Но лучше всех знала, где монстр, Элиса. Она ехала последней, и все время слышала за собой стук копыт. Слышала она его и тогда, когда они достигли границы леса и встало солнце. Когда они пересекали заболоченные лесные пространства, пробираясь меж елей. Услышав стук копыт, испуганно замолкали птицы.

«Он с нами, — торжествовала Элиса. — Он едет за нами, следует за моей лошадью…»

Конечно, за ней, ведь она ехала последней.

Виллему тоже обнаружила это.

— Доминик! Монстр едет с нами! — удивленно произнесла она.

— Неужели? Прекрасно! Теперь у него есть все возможности для развития.

— М-м-м-м, — скептически протянула Виллему. — Я ему не верю. Он что-то задумал, уж будь уверен! Гростенсхольм? Сундучок? Все сокровища Людей Льда? Сам знаешь, как все это привлекает отверженных. Располагая ими, они обретают огромную силу. И становятся смертельно опасными.

— Он всегда был опасен.

— Да. Поэтому в нем надо воспитать добро.

Доминик улыбнулся:

— Какое наивное слово! Скажи лучше — сделать его хорошим… добрым… никогда он не станет добрым. Сейчас он далеко не добрый.

Она обернулась:

— Он скорее в ярости, чем в хорошем настроении!

— Охотно верю. Но он с нами! Первый и самый трудный этап преодолен.

На отдых остановились у небольшой речки. Все были голодны и страшно устали.

Виллему обратила внимание на то, что монстру было тяжело управляться с лошадью. Наконец лошадь встала, и он слез с нее с весьма мрачной миной.

Остальные были довольны тем, что чудовище удалось так легко уговорить следовать за ними. А Виллему, кажется, догадалась об истинной причине этого удивительного поступка. У нее случился приступ смеха, и ей пришлось убежать к реке. Там она просто давилась от смеха.

Монстр последовал за ними потому, что у него не было выбора. Неопытный всадник никогда не заставит лошадь ехать туда, куда он хочет. И сколько бы он не ругался, не ворчал и не пинал кобылу, она все равно пойдет туда, куда хочет. В данном случае, за остальными лошадьми.

Виллему стало так смешно, так весело. Но она не осмелилась хохотать в присутствии крайне опасного чудища. Она не знала, есть ли у того чувство юмора, может ли он посмеяться над собой. В последнем она очень сильно сомневалась. А человек без юмора, иронии, умения посмеяться над собой опаснее, чем гремучая змея.

На то, чтобы успокоиться, ушло довольно много времени. И все же она никак не могла удержаться от улыбки, видя, как чудовище стояло чернее тучи недалеко от других, всячески пытаясь делать вид, что путешествует отдельно.

Сначала Доминик решил спросить Виллему, куда она подевалась. Но, увидев ее отрешенную физиономию и всячески подавляемые искорки смеха в глазах, решил оставить в покое.

Она получила неожиданную передышку. Элиса, подойдя к ней, зашептала на ухо:

— О, фру Виллему, я должна… иначе я, наверно, умру!

— И я тоже, — ответила шепотом же Виллему. — Ночь была долгая. Пошли!

Доминик смотрел, как они исчезли в редком лесочке. И покачал головой. Он не мог понять, почему женщины всегда так охотно ходили вдвоем, когда речь шла о таком личном деле.