Но Винга об этом не думала.

Она никогда не позволяла себе думать о неприятном.

Лучше думать о Хейке!

Наступил четверг. Винга с Хейке опаздывали к Сёренсену уже на два часа.

Судья Снивель, расположившийся во внутренней комнате и скрытый от взгляда ожидаемых гостей, вышел к своему племяннику. Тот уже давно обливался холодным потом.

— Не понимаю, — как минимум в двадцатый раз произнес Сёренсен. — Не понимаю! Вероятно, с ней что-то случилось.

Снивель ядовито посмотрел на него своими выпуклыми, с поволокой глазами.

Сёренсен и вправду ничего не понимал. Что случилось с девчонкой? Неужели ей и вправду нельзя было доверять? Он потратил свое драгоценное время на это ничтожество, а она как в воду канула. Да еще дядя! Адвокат готов был провалиться сквозь землю. А он еще хвастал, что девчонка глаз с него не сводила.

Теперь он называл Вингу ничтожеством. И тем не менее он никогда еще так тщательно не одевался и не припудривал волосы, как в то утро. Сегодня эта девчонка наконец станет его! Один раз она его, правда, обманула, не остановившись в «Голубом бокале». Наверно, из скромности. Но теперь она у него в руках! Тот, кто ждет чего-то хорошего, не может ждать долго.

Тут явно что-то не то. Слишком долго он ждет. Послышался тяжелый вздох Снивеля. Он не обещал ничего хорошего!

— Может, им что-то помешало, — скороговоркой произнес Сёренсен. — А может, они не знают, который час.

— Или они сквозь землю провалились, или пропали неизвестно куда, — зло продолжил Снивель. — Тс-с-с, кто-то идет.

Он выбрался из тесного для него кресла и снова спрятался во внутренней комнате.

Сёренсен тоже поднялся, поправил шейный платок. Лицо у него горело. Что ж, он еще не разучился соблазнять! Она все-таки пришла!

Нет, это только слуга, принесший дневную почту. Сёренсен разочарованно вздохнул. Он просмотрел письма. Их содержание было ему известно. Но одно письмо было неизвестно от кого.

Удивленный, он вскрыл конверт.

От лица медленно отлила краска. Адвокат в бессилии упал на стул.

— Нет! — в глубокой печали прошептал он. — Нет! Нет! Неправда!

Секунду спустя Снивель стоял рядом:

— Что с тобой?

Собрав все свое мужество, Сёренсен начал говорить…

— ЧТО? — зарычал Снивель. Лицо его побагровело, жилы на шее вздулись. Он склонился над изящным столом племянника.

Сёренсен забился в кресло.

— Да, это правда, — жалобно заскулил он. — Смотрите! Писано черным по белому. Фрекен Винга Тарк из рода Людей Льда подала на меня в суд за незаконный захват усадьбы Элистранд.

Снивель рванул бумагу на себя.

— Читай! — скомандовал он (сам он видел плохо). — Или нет! Скажи лучше, кто взялся им помогать. Я изрежу его на мелкие кусочки!

— Адвокат Фритьоф Менгер. Снивель словно подавился:

— Что такое? Эта старая развалина? Так на него только дунь, он тотчас же помрет! И он посмел… Нет, такого я еще не слышал! Считай, Сигурд, что мы выиграли. Хотя дело еще не началось!

— А должно ли оно вообще слушаться? — согласно поддакнул племянник.

Тут Снивель снова озлобился:

— Нет!

— А он торопится! Дело будет слушаться уже в понедельник. Времени на подготовку почти нет.

— Я поговорю с судом, — жестко произнес Снивель. — Никто еще никогда не говорил «нет» за небольшое вознаграждение за услугу. Но на всякий случай напомню: твои люди должны во что бы то ни стало найти этих щенков! Сегодня же!

— Согласен. Но они как сквозь землю провалились. А ваши люди ничего не обнаружили? — спросил Сёренсен только для того, чтобы переложить ответственность на другого.

— Нет. Менгером я займусь сам. То есть мои люди. Несколько поколебавшись, Сёренсен все же осмелился произнести:

— Знаете, я слышал, как кто-то в трактире говорил о том, что Менгер уже несколько дней как пропал. Это очень странно. И никаких следов.

Снивель зарычал так, что племянник схватился за уши:

— Найти его! Всех троих! Уничтожить, пока они не натворили дел!

Сёренсен не осмелился напомнить, что их безуспешно ищут уже не первый день.

Новое убежище Винги и Хейке было просто роскошным. В таких удобствах Винга не жила уже два долгих года. А Хейке видел нечто подобное только в Швеции.

Девушка нежилась на мягких прохладных шелковых простынях; по несколько раз в день бегала в уборную только для того, чтобы насладиться комфортом.

Она даже смогла посмотреться в зеркало!

— Хейке, ты только посмотри, я уже совсем взрослая!

— Да уж, — улыбнулся он, стоя у нее за спиной. Она не слышала.

— Я не так уж плохо выгляжу. Думала, будет хуже. Но какой же у меня дурацкий нос!

— Твой нос идеален.

«Как, впрочем, и все остальное», — подумал он. Но ничего не сказал.

Винга продолжала крутиться перед зеркалом, оценивающе оглядывая свою фигуру и комментируя каждую деталь. Хейке решил ее не тревожить. Она потеряла несколько лет жизни, юноша ее понимал.

Дни пролетали в беседах с Менгером. Ночевал адвокат вместе с ними. Они разработали целый план борьбы, в котором Винге принадлежала главная роль. По правде сказать, Менгер с Хейке очень боялись за Вингу. Она могла испортить все своей импульсивностью. К тому же она страшно ненавидела Сёренсена.

Молодые люди старались вести себя так, словно ничего не случилось. Были преувеличенно вежливы по отношению друг к другу. «Не будешь ли ты так добр передать мне горшок с кашей?» «Пожалуйста!» «Может быть, ты хочешь подольше поспать завтра?» «Нет, спасибо. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты смог разбудить меня».

Даже Менгер заметил между ними какую-то напряженность, но он только качал головой от такой юношеской глупости. Сам адвокат чувствовал себя превосходно. Так хорошо ему не было уже много лет. Он много работал по их делу, каждый день куда-то уезжал и что-то выяснял.

Несмотря на то, что Хейке с Вингой приходилось нелегко, все шло нормально. Вплоть до понедельника, до того дня, когда должно было слушаться их дело.

Менгер выехал заранее, чтобы подготовить все необходимое в зале суда.

А вот у Хейке с Вингой дела шли из рук вон плохо…

Люди Сёренсена и Снивеля шпионили у зала суда. Все дороги, ведущие в Кристианию, находились под контролем. Основные силы поджидали у дороги, ведущей с запада, — оттуда, где находился Гростенсхольм. У восточных ворот стояло, на всякий случай, только три человека. Точнее не у самых ворот, а около.

Менгер проехал мимо благополучно только потому, что стражи задремали, хорошенько угостившись содержимым бутылки. Молодым людям не повезло — они попали в западню.

Караулу был дан приказ убивать.

Немного посовещавшись, молодые люди решили пойти в город пешком — отчасти потому, что было недалеко, отчасти потому, что не решались оставить лошадь без присмотра — слишком много водилось в Кристиании воров.

Они никак не ожидали нападения, во всяком случае, не у ворот, и поэтому были застигнуты врасплох.

Дорога была слишком оживленная, так что люди Сёренсена не решились применить оружие. Они решили наброситься на Хейке с Вингой сзади и, зажав рот рукой, всадить им в спину нож.

Мошенники ничего не знали о корне. Хейке вдруг быстро наклонился. Не думая о том, что делает, отбросил Вингу в сторону, и сам бросился за ней.

Убийцы плохо рассчитали прыжок. Нож только скользнул по телу Винги. Она закричала. Хейке бросился ей на помощь, но тут же получил сильный удар по голове. Перед глазами все поплыло. Нападавших было трое, Хейке был не в силах парировать все удары. Еще двое были наготове. Вдруг один из них закричал:

— Люди! Сюда идут! Быстро в повозку!

Убийцы бросили в повозку сначала Хейке, находившегося в бессознательном состоянии, а затем и Вингу. Разбойники прыгнули на сиденья, и как ни в чем не бывало направились навстречу толпе. То были солдаты.

Винга пыталась кричать, но ей тут же заткнули рот рукой. Молодой человек постепенно приходил в себя, но все еще не мог пошевелиться…