— Пошел на… — Мой ответ прерывается, когда Дэв ударяет меня пистолетом, и жгучая боль проносится по правой стороне моего лица.

От удара я ударяюсь о стену, и вся тяжесть удара приходится на плечо. Ослепленная болью и ощущением влажной струйки, стекающей по щеке, я осторожно поднимаю руку, и пальцы оказываются в крови.

Сергей преувеличенно хмурится.

— Неподобающие выражения для дамы. — От его ехидного тона я едва сдерживаю желание броситься на него и выцарапать ему глаза. — Что теперь о тебе подумает Юрченко?

Я скриплю зубами, презирая звук папиного имени, слетающего с его грязных губ, но отказываюсь отвечать на его насмешку.

Сергей задерживает глаза-бусинки на мне, и ледяная угроза, сверкающая в их глубине, действует как скрежет когтей, вонзающихся в мою грудь.

— Ты не знаешь, с кем имеешь дело, не так ли, мисс Юрченко?

Он оставляет вопрос висеть в воздухе между нами, но если Сергей ожидает от меня ответа, то будет ждать вечно. Я отказываюсь играть с ним в эту чертову игру.

Все еще не сводя с меня глаз, Сергей идет странной, томной походкой. Два шага, затем пауза. Еще два шага и еще одна пауза. В это время выражение его лица становится гордым.

— Жил-был наемник по кличке Бугимен.

Еще два шага, и снова пауза.

— Его искали все, пока у него внезапно не проснулась совесть, — морщит нос Сергей, словно улавливая дурной аромат. Сделав еще два шага, он делает еще небольшую паузу, после чего его голос становится более мрачным и гнусавым. — Тогда он решил уйти на пенсию.

Он продолжает свой странный ритм шага.

— На какое-то время он исчез, но потом мы выяснили его местонахождение.

На лице Сергея отражается растерянность и отвращение.

— Живет на побережье Панамы, в джунглях, играет в докторишку.

Низ моего живота опускается, когда невидимые кончики пальцев исполняют зловещий танец вдоль моего позвоночника. Лиам. Он имеет в виду Лиама.

«Лиам — это Бугимен».

Сергей качает головой, веселье играет на его губах.

— Я снова предложил ему работу, но он все равно отказался.

Сергей осматривает меня с головы до ног, и его ухмылка становится шире, сквозь нее просвечивает злобная радость.

— У него были некоторые… личные проблемы. А потом случилось немыслимое.

Сменив выражение лица на фальшивую жалость, он приостанавливает свой шаг.

— Трагедия обрушилась на его семью. Его отец убил мать и сестру, а затем покончил с собой.

О боже мой. Невидимый кулак проникает внутрь моей грудной клетки, чтобы сжать мое сердце в своей непреклонной хватке.

— Но так получилось, что вскоре появилась важная информация, свидетельствующая о том, что это было не самоубийство.

Голос Сергея становится тише, источая неприкрытую угрозу.

— Мы связались с ним, чтобы сообщить, что его семья была казнена не кем иным, как, — он делает драматическую паузу, — Григорием Юрченко.

АЛЕКСАНДРА

Я в шоке откидываю голову назад.

«Что?! Пожалуйста, нет. Это не может быть правдой».

— Юрченко всегда был известен своим выбором оружия. — На его губах появляется насмешливая улыбка. — Он предпочитал ножи пистолетам. Как и ты.

Он внимательно осматривает свой пистолет, любовно проводит пальцем по стволу, а затем бросает быстрый взгляд на Дэва.

— Я не очень хорошо отношусь к тому, что меня обгоняют, поэтому взял на себя задачу найти Юрченко. И послал своих людей убрать его раз и навсегда.

Глубокий, звучный смех вырывается у него, но в нем нет ни капли юмора. Вместо этого он переполнен злобой

— Видишь ли, мой отец был слаб. Он не был настоящим лидером, как я. Он дал Юрченко уйти.

Неприкрытая ненависть сквозит в его голосе каждый раз, когда Сергей произносит имя папы, и это действует как острейший нож, пронзающий меня до костей.

— Мой отец не был похож на меня. Он принял неуважение Юрченко. Воспринял это с радостью, — кривит рот в отвращении Сергей. — И тогда я взял все в свои руки. Я навел порядок, наконец, после стольких лет.

— Ты ошибаешься.

Мой взгляд на мгновение скользит по Дэву и его инстинктивному поднятию пистолета, чтобы ударить меня, но он останавливается. Я смотрю на Сергея глазами, пылающими ненавистью.

— Это ты слабак и ненастоящий…

На этот раз основной удар принимает на себя моя челюсть, когда Дэв снова направляет пистолет мне в лицо. Я врезаюсь в стену, упираясь в нее ладонями, чтобы устоять на ногах.

На языке появляется металлический привкус крови, и я выплевываю ее. В глазах мудака загорается ярость, когда она попадает на носок его модной туфли, и я упиваюсь этим.

— Как видишь, Дэв более… физически развит, чем я, — поднимает одну руку Сергей, разводя пальцы в стороны. — Я считаю, что это, так сказать, ниже моего достоинства. Но я отвлекаюсь… Никто не знал о твоем существовании.

В воздухе повисает короткая пауза.

— Пока ты не пришла за моими людьми, — прищуривает глаза Сергей. — Как говорится, яблоко от яблони недалеко падает, потому что твои методы убийства моих людей были до жути похожи на методы Юрченко.

— Я поручил своим лучшим людям раскопать все, что можно, и вот, пожалуйста, мы нашли тебя, — склоняет голову набок Сергей, на его лице появляется мрачное веселье. — Но ты оказалась большим сюрпризом, чем мы ожидали.

Он переводит взгляд на Дэва, а затем возвращается ко мне.

— Шесть степеней разделения оказываются гораздо правдивее, чем можно себе представить.

Зловещее предчувствие пробирается у меня по спине, как будто я каким-то образом знаю, что его следующие слова нанесут удар.

— Особенно когда выясняется, что у вас с Дэвом много общего.

Меня охватывает смятение, и, должно быть, это заметно, потому что Дэв мрачно усмехается, возвращая мой взгляд туда, где он стоит в паре метров передо мной. Мы почти одного роста, хотя он чуть выше.

Выражение его лица вызывает у меня беспокойство. Невидимая сила заставляет меня отвести от него взгляд, и прослеживаю взглядом за медленным изгибом его рта, который складывается в широкую ухмылку. В его улыбке есть что-то странное, и она пробуждает обрывок воспоминаний…

Узнавание обрушивается на меня с силой товарного поезда, и у меня болезненно перехватывает дыхание в груди.

— Ты. — Это единственное слово, которое я могу произнести, мой голос почти неслышен.

Его ухмылка расширяется, и он издевательски произносит:

— Я.

Охваченная ужасом, я нахожусь в плену его пристального взгляда. Его высокомерие. Я почти задыхаюсь от его угрожающего присутствия.

Человек, которого я всегда считала злым. Сводный брат моего отца, мой дядя — Роман Чидози Медведев.

— Ты сбежала, — произносит каждое слово с яростью он, а его взгляд становится гранитным. — Ты не должна была.

Мой рот приоткрывается, и я едва в состоянии произносить связные слова.

— Это ты сделал? Ты подстроил это в тот день?

Расплавленная ярость заливает меня, мой голос становится все громче с каждым словом.

— Ты убил моих родителей!

Он усмехается, издавая насмешливый звук.

— Не делай вид, что ты оплакиваешь своего отца. Он практически возненавидел тебя с первого взгляда.

Я напрягаю позвоночник, чтобы не поддаться его колючей проволоке, а в голове крутятся мысли. Дядя Роман. Он редко появлялся, когда я была моложе. За все детство видела его, наверное, раза четыре, и всегда ненадолго, благодаря тому, что мама улавливала мой дискомфорт и вмешивалась.

— Почему?

Он смеется, как будто я имбецил, спрашивающая сумму один плюс один.

— Было необходимо сводить концы с концами, потому что я был на грани того, чтобы доказать, что я лидер, с которым шутки плохи.

— Твой отец всегда старался поступать правильно. Но он все время мешал. Совал свой нос в мои дела, — морщит лицо от отвращения Роман. — Он никогда не понимал моих амбиций.