Амазонки сегодня в рейд, сердце сдавило, внутри пустота, мысли путаются, даже совместную тренировку отряда помню смутно, как во сне.

Какая непрактичная тактика, пришлось постараться, чтоб вписаться в неё. Одно хорошо, мечи есть, пользоваться умею, так у Смельчаков появился пятый разящий. Теперь официально имею троих личных «миньонов» — двух загонщиков и мага, обслуживающих индивидуально меня.

Загонщики, Дуайт и Ленс молодые, высокие, первый кучерявый белобрысый с острым подбородком, второй с короткой стрижкой каштановых волос и большими выразительными глазами. Маг Брайн заметно старше, седые пепельные волосы, на круглом смуглом лице выглядят несколько комично.

У каждого из «пятёрки» своя троица, остальные общие, действуют там, где укажет командование. Что забавно — Вимон разящим не является, довольствуясь ролью обычного страхующего. И это даже правильнее, прошли времена боевых генералов, это не практично, руководство должно видеть арену боевых действий целиком. Но почему-то у охотников принято, что капитан — разящий, ещё и лучший в команде. Видимо, страх слухов за спиной пересиливает тактическую целесообразность…

День тренировок не прошёл зря. Я посмотрел, как действуют собратья по Гильдии, понял, что работать в своей привычной манере нельзя — только подведу остальных, потому как смог подстроился под стиль отряда, благо, мастерство позволяет. Главное не забыться, а то, недолго погубить товарищей, оголив свой сектор, если вырвусь вперёд или поведу себя не типично.

Чего же так на душе тяжело-то? В группе с Амазонками две команды из золотой десятки. Остальные тоже не новички. Вместе выходили, успели сработаться. Но всё равно сердце словно в тесках.

Беспокойство имеет основания — вчера охотники вернулись весьма потрёпанные, и хоть погибших не было — это скорее чудо, чем закономерность. Полтора десятка «тяжёлых» маги тянули до самого лагеря, лишь здесь совместными усилиями подлатали.

Что же так не спокойно? Тревога вгрызается, словно собака в кость…

Интуиция, совпадение или любоооовь, но опасения были не напрасны. Начавшаяся суматоха возвестила о неприятностях, а когда в лагерь въехала группа из рейда, таща раненых, предупреждённые маги уже встречали, принимая особо тяжёлых.

Не вижу Анну среди охотниц, внутренности словно окунули в замороженный азот. Мертва или ранена? На ватных ногах кинулся в палатку, достал из сумки аптечку, и бросился к «Амазонкам». Может и не понадобиться, но рисковать не буду — маги не всесильны.

Вазилеск тоже здесь, ухаживает за Алиской.

Анютка лежит бледная без сознания, лицо спокойное, умиротворённое, даже сейчас привлекательна, дыхание медленное, грудь вздымается еле заметно, хотя одежда целая и крови не видно…

— Что с ней? — вопрос пришлось повторить дважды, пока одна из амазонок, помогающая магам, ответила:

— Химера хвостом ударила. Ран нет, но в себя не приходит.

Маг тоже пожал плечами и занялся другими пациентами.

Хвостом, это как молотом. Будь переломы наши ходячие рентгены бы увидели. Интересно, на сколько распространяются их возможности, скажем способны увидеть почти оторванную селезёнку, или лопнувшую почку?

Не стал тратить время на освобождение пояса — закатал рукав спящей красавицы и вколол аптечку. Главное не из комы вывезти, а устранить причину. Меня авто-лекарь вытаскивал из более неприятных ситуаций, и здесь должен осилить. Вазилеск покосился на мои манипуляции, но промолчал, продолжая обхаживать подругу.

Лицо начало розоветь, дыхание участилось, а через полчаса подопечная открыла глаза. Долго смотрела на меня, пытаясь понять, это действительно я или галлюцинация.

— Ты мне снился, — вместо приветствия улыбнулась моя зазноба.

— И что я делал? — приятно удивился я.

Вместо ответа Анютка смутилась, на щеках появился румянец. Ух ты, скромняга, но это не моё время, возможно, не то, о чём я подумал. Вполне допускаю, что просто обнимались или целовались.

— Будем считать, что всё правильно делал, — улыбнулся я, проведя пальцами ей по щеке.

Так мы и сидим, я любуюсь, гладя Анну по волосам, она довольно жмурится, но вот её веки начали тяжелеть, пока снова не погрузилась в объятия морфея.

Хотел остаться, но маги прогнали нас с Вазилеском, мотивировав, что больным нужен покой. Так профессионально, с душой «мативировали», что не со всеми оборотами справился переводчик.

— Я знал, что это ты! — заявил Вазилеск, когда мы оказались на улице.

Ещё один Капитан очевидность. Так хочется сказать: я всегда был «я»!

— Тебя серый дракон покусал? Изъясняйся конкретней.

— Пояс Предков. Как те, после нападения каравана. Ты никогда не говорил, что у тебя такое сокровище, — ответил настороженно и обиженно одновременно.

— Ты не спрашивал. Когда вы вытаскивали меня с того света, на мне был такой же, могли обратить внимания, — отмёл я жалкие инсинуации в свой адрес.

— Мы тебя не раздевали, магу это не требовалось. Он либо вообще не заметил, либо умолчал.

Я развёл руками — вопросы не ко мне.

Увидится с подругами смогли только вечером. К этому времени, моей ненаглядной позволили встать и даже прогуляться вокруг палатки. Аптечку я отдал ей, научив пользоваться и даже помог надеть на пояс, предательски трясущимися руками, словно девственник впервые прикоснулся к обнажённой девушке. Что послужило причиной смеха Анютки, а я удостоился лёгкого щелчка по носу, спорный жест, но выполнен изящно, с нежностью.

Завтра наш отряд в рейд, сегодня обязаны лечь спать раньше. Когда расставались, любимая чмокнула в щёчку и пригрозила, чтоб был осторожен.

Подъём ранний, тихий. Уходит одна группа, зачем будить остальных? Всё правильно, нам тоже давали выспаться. Я разделил вещи — самые необходимые — оставшиеся аптечки, патроны и пару банок консервов сложил в небольшой мешок. Остальное оставил в палатке.

Конный марш на двадцать километров занял больше двух часов. Далеко и долго, но это необходимая мера безопасности. Не надо гадить «на кухне», не стоит охотиться рядом с лагерем. Каждый раз группа выдвигается в новое место, может и лишнее, но как пояснил Вимон, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Проскакали часть пути по «шоссе», но, когда дорога вильнула влево, мы свернули в противоположную сторону и съехали с насыпи, попав в злаковое море. Колосья переливаются на солнце и рисуют заковыристые узоры, повинуясь капризам тёплого, переменчивого ветерка. Ехать стало сложнее. Не то чтобы мешала растительность, кони её игнорируют, но неровности земли могут создать много неприятностей.

Тринадцать команд, почти шестьсот охотников. Количество отрядов нехорошее, у местных нет предубеждения против этого числа, а вот меня смущает. Так-то я вообще не суеверный, но последнее время неприятности ко мне липнут магнитом. По закону подлости опять что-нибудь вылезет. Если приземлится НЛО с Чужими и Хищниками — вообще не удивлюсь. Бьюсь об захват — не появись я в лагере — они бы перебили демонов тихой сапой, и разошлись по домам.

Более полутысячи всадников, при такой массе не вытоптать просеку невозможно. Столько сельхозугодий погубили… Только жаловаться некому. Ни одного крестьянина на десятки километров вокруг — кто не разбежался, того можно считать пропавшим без вести — после демонов люди словно испаряются. Будь твари умнее, давно бы вычислили лагерь по «проторенным дорожкам» — если выйти на насыпь есть только два направления, а в сторону лагеря даже поворотов нет, мимо не пройдёшь…

— Демоны, — крикнул кто-то.

Впереди действительно что-то происходит. Я надел маску и активизировал бинокль.

Три десятка демонов и несколько дохлых туш. Чего они там крутятся?…

— Там люди, — крикнул я.

Наездники пришпорили коней и ринулись к врагу. Скакать рысью по засеянному полю та ещё задачка.

— Это охотники. Разве кто-то из наших здесь? — удивился я, направляя скакуна в нужную сторону.

Отряд в чёрном, ощетинившись орудиями Предков сдерживает натиск, а неподвижные фигуры на земле красноречиво намекают, что дела идут неважно.