Насколько внутренняя жизнь германских евреев той эпохи от­личалась однообразием, настолько же пестра и полна контрастов была жизнь различных групп еврейства в Австро-Венгрии. Близки к германскому культурному типу были евреи только в немецкой Авст­рии, отчасти также в Богемии и Моравии; еврейские же массы Гали­ции и Венгрии представляют собою совершенно особые духовно­культурные типы.

В Вене и немецкой Австрии утихла уже борьба между старой и новой культурой, и в жизни еврейских общин воцарилась та унылая тишина, какая наблюдается в семьях, покинутых молодыми члена­ми. Еврейская молодежь уходила в окружающую национальную сре­ду, с которой сближалась в общей государственной школе. В Авст­рии, как в Германии (выше, § 6), процент евреев с высшим образова­нием был гораздо больше процентного отношения еврейского насе­ления к христианскому. Составляя в среднем 5 процентов населения, евреи давали от 15 до 20 процентов всех учащихся в средних и выс­ших школах. Вызываемое культурной ассимиляцией отчуждение от еврейства выражалось, однако, сравнительно редко в форме креще­ния. В описываемую эпоху число «выступлений из еврейства» дохо­дило в среднем до 900 человек ежегодно (в Вене число ушедших было пропорционально больше), но и тут не все принимали крещение: пя­тая часть выступивших из общин оставалась безысповедной (Confessionslos).

В еврейских религиозных общинах (Kultusgemeinden) немецкой Австрии жизнь становилась бесцветнее по мере того, как религиоз­ный элемент под общим влиянием века слабел, а национальное дви­жение еще не успело распространиться в обществе. Слабые попытки оживления появились впервые в середине 80-х годов. Среди лучших представителей еврейского общества в Вене созрела мысль о необхо­димости создать организацию, которая, с одной стороны, выступа­ла бы против антисемитизма извне, а с другой — боролась бы с ростом «внутреннего антисемитизма», отчуждения еврейской мо­лодежи от своего народа, его идеалов и исторических традиций. Галицийский депутат рейхсрата Иосиф Блох был одним из глав­ных инициаторов в этом деле. В мае 1885 г. группа инициаторов выпустила воззвание, в котором характерно было уже одно обра­щение: «соплеменники» (Stammesgenossen) вместо «единоверцы» (Glaubensgenossen). Тревога за будущее слышится в первых словах воз­звания: «Кто еврейским умом и сердцем следит за тем, как в наши дни живут евреи в Австрии и как воспитывается наша молодежь, не может не прийти к печальному заключению, что нужна быстрая и целесо­образная помощь, если мы не хотим, чтобы тысячелетняя история нашего племени превратилась в мертвую быль, чтобы религиозно­нравственное воспитание юношества и племенное самосознание на­шего поколения были разрушены... Наша современная молодежь из всех отраслей человеческого знания менее всего знакома с историей и литературой своего народа; она ничего так не стыдится, как при­надлежности к еврейству... древнейшему культурному народу, гуман­нейшему из всех народов древности, пионеру в борьбе человечества за культуру, равенство и свободу». Авторам воззвания приходится возражать трусливым опекунам еврейской общины, боявшимся орга­низованной самопомощи: «Кто опасается, что подобным объедине­нием сил будет вызвано усиление антисемитизма, тому мы указыва­ем на результат почти десятилетней нашей бездеятельности».

Через год, в апреле 1886 г., состоялось учредительное собрание новой политически-культурной организации, получившей название «Австро-еврейская уния» (Oesterreichisch-israelitische Union). Первый пункт устава «Унии» определяет его цель: «Поднять среди австрийс­ких евреев интерес к еврейскому знанию и к современному положе­нию еврейства, рассеивать распространенные против евреев предрас­судки, бороться со всеми попытками усилить религиозную и расо­вую вражду к ним». До некоторой степени удалось «Унии» оживить еврейскую общественность: усилилось участие евреев в парламентс­ких и коммунальных выборах, принимались меры к улучшению на­чальной «религиозной школы», была учреждена в Вене еврейская те­ологическая семинария для подготовки раввинов. В 1895 г. «Уния» сделала смелую попытку создать центральный орган объединенных еврейских общин всей Австрии, но правительство испугалось при­зрака новой национальной организации и не утвердило ее устава. Пришлось переделать устав и низвести союз общин до степени рели­гиозно-благотворительного органа объединенных «Культус-гемейнден». Сама же «Уния» с течением времени утратила свою реформа­торскую энергию. Она остановилась на полпути между ассимиля­цией и национальным направлением, между признанием еврейс­кой нации в прошлом и причислением себя к ней, как живому орга­низму, в настоящем. Она осталась полуассимиляторской «израэлитской» организацией.

Австрия еще имела и свой «Еврейский альянс» (Israelitische Allianz), сначала отделение парижского «Всемирного альянса», а потом (с 1873 года) автономную организацию. Задача ее состояла в «помощи брать­ям с Востока», что для Вены означало помощь еврейским эмигрантам из России и Румынии, убегавшим от преследований через австрийскую границу. «Альянс» помогал эмигрантам деньгами и руководством для дальнейшего переселения в Америку. Культурная деятельность его раз­вилась в 80-х годах в восточных провинциях самой Австрии, в Галиции и Буковине, где насаждались профессиональные и общеобразователь­ные школы для евреев на средства барона Гирша, миллионный фонд которого поступил в распоряжение венского «Альянса».

Чисто политическая борьба с антисемитизмом сосредоточилась в венской еврейской прессе. Антисемиты причисляли к «еврейской прессе» все либеральные немецкие газеты с влиятельною «Neue freie Presse» во главе, где в числе редакторов и сотрудников было немало евреев; но эти газеты боролись с антисемитизмом только как с антилиберальным движением, и ассимилированные еврейские сотрудни­ки менее всего думали при этом о своей «бывшей нации». Действи­тельным борцом за еврейские интересы был еженедельный орган де­путата Иосифа Блоха «Oesterreichische Wochenschrift», издававший­ся с октября 1884 года в Вене. Редактор его, уроженец Галиции, энер­гично защищавший честь еврейства с парламентской трибуны, и та­кие ученые сотрудники, как Гидеман и Давид Кауфман, гарантиро­вали этот журнал от крайностей ассимиляции и делали его вырази­телем взглядов здоровой части австрийского еврейства. Единствен­ный журнал национального направления на древнееврейском языке «Гашахар» прекратился со смертью его редактора, Переца Смоленс­кого, в 1885 году. В последние годы этот журнал стал органом пале­стинофилов. Из основанного Смоленским в Вене национального сту­денческого союза «Кадима» вышел юный публицист Натан Бирн­баум, который издавал с 1885 г. журнал «Selbstemanzipation», пред­течу сионистской прессы (дальше, § 33).

В области научной литературы еще продолжалась работа, на­чатая в предыдущую эпоху. Старый А. Г. Вейс кончал свой капи­тальный труд по истории раввинизма (тома 3-5 «Dor dor wèdorschow» появились в 1883-1891 гг.). Гидеман под вой антисе­митских шакалов дополнял свою «Историю еврейской средневеко­вой культуры» (том II, § 43). Другой ученик Греца, преподаватель рав­винской семинарии в Будапеште Давид Кауфман, успешно рабо­тал по части истории еврейской философии и специально по исто­рии евреев в Австрии («Geschichte der Attributenlehre in der jüdischen Religionsphilosophie», 1877; «Die letzte Vertreibung der Juden aus Wien», 1887; «Samson Wertheimer», 1888, и много статей в перио­дических изданиях). То были эпигоны прежнего научного ренес­санса. Новые творческие силы не показывались ни в науке, ни в других отраслях еврейской литературы, так как большинство спо­собнейших умов уходило в немецкую литературу и терялось там в общей массе.

Два полюса культуры по-прежнему сохранились в Галиции: на одном ассимилированная на немецкий или польский лад интел­лигенция, а на другом — неподвижная хасидская масса, заснувшая в грезах XVIII века. Давно уже исчерпались творческие силы раввинизма и хасидизма, но сила инерции была еще достаточно велика, чтобы тормозить всякое живое культурное движение. Группа онеме­ченных интеллигентов во Львове и Кракове, объединенная в союзе «Шомер Израиль», продолжала свою малоуспешную борьбу с об­скурантами из раввинско-хасидского союза «Махзике гадат» (том II, § 42); борьба велась в общинах, за влияние в общинном управлении, где господствовало ортодоксальное большинство. Но и в лагере ас­симиляторов совершался раскол между сторонниками германизации и полонизации. Против союза «Шомер Израиль» с его немецким ор­ганом «Der Israelit» во Львове действовал возникший в начале 80-х годов полонофильский союз «Агудат-ахим», или «Przymierze braci» («Братский союз»), издававший в Кракове журнал на польском язы­ке «Ojczyzna» («Отечество»). Опираясь на растущую политическую силу поляков в Галиции, эти пропагандисты полонизма имели боль­шой успех и постепенно оттесняли германофилов на задний план. Политическому давлению польских хозяев края должны были усту­пить и ортодоксы: экономически зависимые от панов в сельском хо­зяйстве, промышленности и торговле, они подавали свои голоса на рейхсратских, сеймовых и коммунальных выборах за кандидатов польских партий, преимущественно консервативных. В награду за это поляки пропускали в рейхсрат и в галицийский сейм некоторых еврейс­ких депутатов, строго связанных дисциплиною польских фракций. Так попал в рейхсрат в 1880 году глава самых фанатических ортодоксов, краковский раввин Симон Шрейбер, сын венгерского раввина и гонителя просвещения Моисея Софера. Этот обскурант числился в польской парламентской фракции и голосовал заодно с ее членами, часто не зная, за что голосует, ибо плохо разбирался в парламент­ских дебатах. Обыкновенно же поляки проводили в рейхсрат и в га­лицийский ландтаг угодных им «поляков Моисеева закона» из ин­теллигенции (депутат рейхсрата Эмиль Бык и др.).