— Я ЗНАЮ СВОЮ ШКОЛУ ЛУЧШЕ ТЕБЯ!

Ну, с этим трудно спорить. Этап выяснения отношений между этносами в моей параллели пришёлся на позапрошлый год, меня тут тогда ещё не было.

Итогом, кстати, стали согласованные правила игры, которые в большинстве случаев стараются соблюдать — под присмотром искусственного интеллекта и тотализатора.

— Расклады в школе идут по нарастающей никак не из-за меня, — качаю головой. — И сегодня я первым никого не трогал. А вчера, если что, нашу с вами договорённость выполнил: чистая победа в школьном кибере. Отрыв — как вы говорили, было даже больше, чем надо.

— Это вторая и основная причина, по которой я сейчас с тобой трачу время! Кстати, чтобы ты не считал администрацию школы пустозвонами… — Он выбивает арпеджио на виртуальной клавиатуре.

У меня тут же приходит уведомление: "Рейтинг… + 10…".

Хм. Но хоть компенсирует снижение за пропуск первого урока. Как назло, на математике я мог набрать дополнительные очки.

Ладно. Предшественник забивал на учёбу, я не буду. Хотя сейчас это и не самая большая моя проблема.

— Смотри. — Вопреки собственным действиям, Трофимов становится ещё более хмурым. — Я мог худо-бедно терпеть тебя, пока дело касалось одного школьника. Да, Али — это имя и положение. Но ладно, пусть. Ради твоего прогресса я был готов идти даже наперекор своим интереса…

— Фамилия. Али — не имя, а фамилия. — И чёрт меня вечно за язык дёргает.

— Семейное имя, — со скромным сдержанным достоинством во взгляде скорбно качает головой завуч. — Но сегодня этот конфликт вышел за рамки!

— За какие? Яйца лысому подравняют даже быстрее, чем зубы, — поднимаю в воздухе свой телефон. — Я смотрел в чате: много кровеносных сосудов — легче терапия. Опять же, отломков костей нет.

Блин. И ведь не скажешь, что это Мартинес расстаралась.

Спасибо, кстати, огромное. Я в первый момент даже растерялся, когда этот кабан взял меня на вытянутую руку: абсолютно незнакомое положение, отсутствует наработанный рефлекс.

Хрен его знает впопыхах, что делать.

А за пару секунд моего замешательства соратники лысого могли очень многое успеть.

Опять же, девчонки стояли рядом. Они хотя и считают себя главными, но перед собой отвечаю-то за них я. Особенно после вчерашнего прихода ко мне Эрнандес.

— СЕДЬКО-О-О-ОВ!.. — рычит светило педагогики на противоположном конце стола, наливаясь нездоровым багрянцем.

— Сенсей, вы позволите сделать вам предложение?

В первую секунду его вылупленные глаза частично примиряют меня с происходящим.

— ЧТО? КАКОЕ?

— Есть моменты, в которых мы совпадает с ва…

— В ЧЁМ?!

— В оценках. Есть другие моменты, мы в них расходимся. Давайте попробуем прямо сейчас подбить баланс?

— КАКО-О-ОЙ?!.

Через стол на меня долетают невидимые капельки его слюны. Хорошо, что попадают не в лицо, а на ладони.

— Али. Я его пальцем первый не трону, раз. — А ведь ещё пару дней тому такая фраза смотрелось бы гротескно. — Кибер. Я вынес всю школу, так же вынесу дистрикт. Муниципалитет, надеюсь, тоже.

Трофимов шумно сопит и дальше наливается кровью.

— Сенсей, вы сейчас просто срываете своё напряжение на мне. Понимаю, что у вас свои сложности по работе — но ваша энергия направлена не в ту сторону. Причины вашего недовольства — не во мне! Ес…

— ВО-О-ОН!

— Стой! — Гарсия ловит меня за рукав, когда я поворачиваю за угол по пути из учебной части. — Надо поговорить. Что у тебя с нашими девками?

А вот взгляд его мне не нравится. И в коридоре кроме нас никого нет.

— Диего, у нас с тобой не было особых разногласий. Давай и дальше сделаем так, чтобы всё осталось, как было?

— Ты это к чему?

— Ты когда не лез в мои дела, я — в твои. Что-то изменилось?

— У Аны есть парень. У Айи — тоже. Я не знаю, что себе придумал ты, но две вещи тебе следует учитывать. Первое: какого хрена из-за тебя мы впутываемся в битвы с Рашидом?!

Что на это ответить?

На пару секунд я даже подвисаю.

— Второе, — продолжает такой весьма непростой, судя по взгляду, соученик. — Никто из наших не потерпит, если убогий вроде тебя начнёт протягивать руки и другие интересные части тела в сторону наших женщин.

И что тут сказать?

Начни всё отрицать — получается, как будто оправдываюсь. "Не твоё дело" — раньше с ним не ссорились и, возможно, я чего-то не учитываю с теми заочными парнями.

Будет очень неправильно, если в адрес девчонок прилетят неприятности по вине моего языка.

Гарсия как-то по-своему истолковывает моё молчание:

— Если другим людям только покажется, что у тебя есть что-то с ними, тебе будет лучше самому из окна прыгнуть. Поверь.

Блин. Начни и тут спорить — тоже не вариант, могу подставить дам. Промолчать — не удержать иерархию.

Да что же ему ответить?!

А ведь я старше, но хорошие варианты в этой беседе даже в упор не просматриваются.

Из сложного положения лично меня выручает Хамасаки. Когда мы с Гарсия доходим до следующего поворота, я чуть не спотыкаюсь об неё, привалившуюся спиной к стене и сидящую на полу.

— Так, меня здесь не было! — соученик, мгновенно сориентировавшись (возможно, при помощи гаджета), тут же испаряется в обратном направлении, даже не обернувшись.

— Что с тобой?!

Лицо в крови, ссадинах, одежда разорвана…

— Тс-с-с. Не ори, — шёпотом морщится Миру. — Помоги встать. Отвези домой, такси на улице поймай. Всё потом.

— Хорошо. Как тебя поднять, чтобы не больно было?

— Стань тут ровно, сама обопрусь. — Миру на одних руках поднимается на ноги по мне, как шесту. — СТОЙ! Не беги… Не могу идти быстро.

С горем пополам, ковыляя, она доходит до дороги. Такси приходится вызывать с её приложения, потому что я здесь этим транспортом никогда не ездил: так ей честно и сказал.

На воротах их дома, оказывается, есть сканер — она прикладывает к нему ладонь, замок разблокируется, а затем по дорожке к нам несутся четверо охранников (явно на расширениях).

Между ними и одноклассницей начинается то ли перепалка, то ли бурное обсуждение. Потом меня оттесняют от неё, а саму Миру подхватывают под руки и уносят вперёд буквально вприпрыжку: двое несут, третий — впереди, четвёртый — сзади.

У меня в голове что-то замыкает: бежать следом — не комильфо, а быстрым шагом за ними не успеваю.

В итоге, когда я дохожу до дома по не такому уж и маленькому (для японского частного сектора) парку, тупо упираюсь в закрытые двери.

Дёргаю ручку, наваливаюсь плечом — бестолку.

Более идиотски я себя никогда не чувствовал.

Самое неприятное — я даже не выяснил, что с ней случилось. От школы, пока спотыкались до такси, было не до расспросов. В машине она сделала знак молчать — чтобы водитель не грел уши.

Я послушался: ну мало ли. Чёрт его знает, может и правда семейство Хамасаки — это ого-го. Сболтни раз языком что-нибудь не то при свидетелях — потом её родня проблем не оберётся.

Какое-то время переминаюсь с ноги на ногу, словно забытая на улице собака.

Проведя подобным образом под дверью пару минут, плюю на всё. Рзворачиваюсь и иду на выход: говоря цинично, она уже дома. Тут и родственники, и нейрохирургическая клиника (в лице врача и кучи роботов), и много чего ещё.

А у ворот обнаруживаю, что открыть их сам не могу даже изнутри.

Как по команде, именно в этот момент звонит мой телефон. Уже привычно дав вызывающему права, через секунду наблюдаю голограмму Хамасаки-старшего:

— Здравствуйте.

Сам я не в лучшем виде: рубаха с мясом разорвана Рашидом, лицо несколько помято и вообще к-хм.

— Благодарю за то, что доставил Миру. — Родитель японки явно не настроен на долгое общение. — О, не можешь выйти? Сейчас.

Замок щёлкает одновременно с деактивацией его изображения передо мной.

Моё "Всё в порядке?!" виснет в воздухе.